Омаха разглядел в воде двоих человек, которые, судорожно цепляясь за обломки, спускались на своих импровизированных плавсредствах по бурной протоке. Похоже, они потеряли всяческий интерес к яйцам динозавра. Вернувшись за штурвал, Омаха проверил двигатель. Тот, почихав, умер. Здесь больше надеяться не на что. Алюминиевый корпус был помят, киль оторвало, но, по крайней мере, катер оставался на плаву. Омаха достал весла. Отстегнувшись, Денни взял одно из них. – И что дальше? – Будем звать помощь, пока не подоспел второй скутер. – И к кому ты намерен обратиться? 12 часов 05 минут по Гринвичу Сафия тщательно заворачивала железное сердце в специальную упаковочную бумагу, не содержащую кислоты, когда зазвонил лежащий на скамье телефон. Это был мобильник Кары. Кара оставила его, снова отлучившись в туалет. Для того чтобы немного освежиться, как сказала она Сафии и Клею. Но Сафия знала, в чем заключается истинная причина. Новая доза таблеток. Телефон продолжал звонить. – Может быть, мне ответить? – предложил Клей, собиравший штатив. Вздохнув, Сафия взяла телефон. Вдруг это что-нибудь очень важное. – Алло, – сказала она, раскрывая аппарат. Далекий собеседник кашлянул, прочищая горло. – Сафия? – послышался мягкий изумленный голос, слишком хорошо знакомый ей. Сафии показалось, что вся ее кровь отхлынула в ноги. – Омаха? – Я… я пытался дозвониться до Кары. И не имел понятия, что ты с ней. Ей с трудом удалось заставить язык шевелиться. Голос ее прозвучал неестественно. – Кара сейчас занята. Если ты подождешь, я… – Сафия! Сафия, уже собравшаяся положить телефон, застыла и держала его так, словно забыла, как им пользоваться. Из телефона доносился тихий голос Омахи: – Я, может быть… Он запнулся, подбирая слова, и наконец остановился на нейтральном вопросе. – Раз ты сейчас вместе с Карой, тебе должно быть известно, что все это значит. В какую экспедицию меня хотят втянуть? Сафия прижала телефон к уху. Вести деловой разговор она сможет. – Долгая история, но мы тут кое-что нашли. Нечто из ряда вон выходящее. Это позволяет взглянуть абсолютно по-новому на историю Убара. – Убара? – Совершенно верно. Последовала еще одна затянувшаяся пауза. – То есть это имеет какое-то отношение к отцу Кары. – Да. И возможно, Кара наконец наткнулась на что-то существенное. – Ты тоже примешь участие в экспедиции? Этот вопрос был произнесен деревянным голосом. – Нет, от меня будет больше проку здесь. – Чепуха! – прокричал Омаха, и следующие его слова хлынули таким громким, стремительным потоком, что Сафии пришлось оторвать телефон от уха. – Об Убаре и его истории тебе известно больше, чем кому бы то ни было из живущих на земле. Ты должна ехать! Если не ради Кары, то ради себя самой! Внезапно у Сафии за спиной прозвучал голос: – Он прав. – Кара, услышавшая последние слова Омахи, подошла к подруге. – Разрешить эту загадку и все остальные, с какими нам предстоит столкнуться, мы сможем только в том случае, если ты будешь с нами. Сафия растерянно перевела взгляд с телефона на подругу, чувствуя себя в ловушке. Протянув руку, Кара забрала у нее телефон. – Омаха, она отправляется с нами. Сафия открыла было рот, собираясь возразить. – Это слишком важно, – оборвала ее Кара, обращаясь одновременно к ней и к Омахе. Ее глаза лихорадочно блестели от наркотического возбуждения. – Я не приму отказа ни от одного из вас. – Я в деле, – услышала Сафия электронный шепот Омахи. – Кстати, я бы не отказался, если бы мне помогли выбраться отсюда. Забрав телефон, Кара отошла в сторону, превратив разговор в личный. Молча выслушав то, что сообщил ей Омаха, она кивнула и сказала: – Слушай, Индиана, бывало ли хоть раз, чтобы ты не попадал в передряги? Ладно, у меня есть твои координаты, полученные по GPS[3]. Через час за тобой прилетит вертолет. Она захлопнула телефон и повернулась к Сафии. – Знаешь, очень хорошо, что у вас с ним ничего не вышло. – Кара… – Ты отправляешься с нами. Трогаемся в путь через неделю. Ты должна, ради меня. Она вихрем вылетела из зала, а Клей после некоторой паузы смущенно произнес: – Я тоже не имею ничего против того, чтобы отправиться с вами. Сафия нахмурилась. Молодой американский аспирант ничего не смыслит в реальном мире. Впрочем, быть может, это и к лучшему. У Сафии возникло предчувствие, что сейчас она затронула нечто такое, что лучше было бы оставить в покое. 5. Хождение по канату 15 ноября, 2 часа 12 минут по Гринвичу Лондон, Англия Через несколько часов после ухода Кары Сафия сидела в своем темном кабинете. Только настольная лампа вырывала из мрака море газет и зачитанных журналов. Как Кара может требовать от нее, чтобы она всего за неделю собралась ехать в Оман? Особенно после взрыва в галерее. Здесь еще столько дел! Она не может ехать. Только и всего. И Кара просто должна это понять. Ну а если не поймет, Сафии это уже не касается. Она будет поступать так, как лучше для нее самой. Этот урок она четко усвоила от своего психотерапевта. Ей потребовалось четыре года на то, чтобы хоть как-то упорядочить свою жизнь, ощущать спокойствие днем и не мучиться кошмарами ночью. Здесь ее дом, и она не бросит его ради погони за призрачной жар-птицей в пустынях Омана. И еще этот больной вопрос с Омахой Данном… Сафия рассеянно жевала ластик на конце карандаша. За последние двенадцать часов это была ее единственная еда. Она понимала, что ей нужно уйти из музея, перехватить запоздалый ужин в пабе на углу, а затем постараться урвать несколько часов сна. К тому же Билли был целый день обделен вниманием, и теперь для того, чтобы загладить обиду, неплохо было бы угостить его кусочком свежего тунца. И тем не менее Сафия не могла заставить себя стронуться с места. Она снова и снова прокручивала в памяти разговор с Омахой. У нее в груди с новой силой пульсировала старая боль. Ну зачем она взяла этот телефон… Сафия познакомилась с Омахой десять лет назад, в Сухаре. Двадцатидвухлетняя выпускница Оксфорда, она тогда собирала материал для диссертации о парфянском влиянии в Южной Аравии. Омаха застрял в том же самом приморском городе, ожидая получить одобрение правительства Омана на проведение исследований в отдаленном уголке спорной территории. – Вы говорите по-английски? – были первые слова Омахи, с которыми он обратился к Сафии. Она работала за столиком на веранде небольшого общежития, выходящей на Аравийское море. В этом общежитии собрались все бедные студенты, что-либо изучавшие в окрестностях Сухара, поскольку комнату здесь можно было снять за гроши, и это было единственное место, где подавали приличный кофе. Недовольная тем, что ее прервали, Сафия ответила довольно резко: – Надеюсь, сэр, что, являясь гражданкой Великобритании, я владею английским получше вас. Подняв взгляд, она увидела молодого мужчину с золотисто-соломенными волосами, васильково-голубыми глазами, светлой щетиной на подбородке, в потертом костюме песчано-защитного цвета, традиционном оманском головном платке и со смущенной улыбкой на лице. – Прошу прощения, – продолжал незнакомец. – Я обратил внимание, что у вас есть пятый номер журнала «Аравийская археология и эпиграфическое письмо». Вы не могли бы одолжить его на минутку? Мне нужно заглянуть в одну статью. Сафия взяла журнал.