Как только Джана выходит из лифта, три маленьких слова проносятся в моей голове. Я люблю ее. Но это слишком рано, слишком поспешно, в общем, просто слишком. Поэтому отвлекаю нас обоих руками и губами, а затем — чтобы доказать, что я контролирую ситуацию — говорю ей быть тихой, пока сдвигаю ее платье по бедрам вверх. Только когда поднимаю мягкую серую ткань, оголяя ее сильные, соблазнительные ноги, я издаю громкий стон, потому что на ней носки. Точнее гольфы Длиной до середины бедра, крупной вязки. — Что это было? — спрашивает кто-то по телефону. Я кусаю кулак, а Джана сотрясается от безмолвного смеха и прижимает свой палец к своим губам. Тс-с-с. — Я только что понял, что у меня назначено две встречи одновременно, — удается мне выдавить из себя. Затем смотрю на часы. Прошло уже тридцать семь минут. Так что никто не купился на это, но какая, черт возьми, разница, если я босс? — Продолжайте. Это замечательный материал. Пришлите мне письмо с резюме оставшейся части обсуждения. Джана начинает смеяться, как только я кладу трубку, но смех плавно переходит в хриплый стон, когда я нависаю над ней. Она моргает. — Что все это значит? — Мне нравятся твои гольфы, — признаюсь я. — Очень. Она разводит бедра и поднимает ноги, обхватывая ими меня. — И ты им нравишься. — Я ожидал увидеть чулки или что-то вроде этого. — Я так и поняла. — Она снова хихикает, когда я целую ее. — Если ты закончил разговор, значит ли это, что мы можем отправиться к тебе? Скоро. Джана окажется в моей постели сразу же, как мы переступим порог. Она навсегда оставит свой след в моем личном пространстве. Но если не перестану нервничать, то произойдет повторение нашего последнего совместного пребывания. Я качаю головой и провожу пальцами вниз по передней части ее платья, где юбка неприлично поднята к талии. — Я не просто так сказал тебе молчать. Мы здесь еще не закончили. — Ох! — Она широко раскрывает глаза и сжимает губы. Я снова сажусь в кресло и наклоняюсь к ней. Между краем гольфов и черными хлопковыми трусиками, что она надела, пикантно виднеется несколько сантиметров мягкой, нежной кожи. Я прижимаюсь к ней поцелуем, вдыхая ее запах. Джана дрожит от моего прикосновения, но не издает ни звука. Отлично. Я прослеживаю край ее трусиков языком, затем скольжу к другой ноге, дразня ее, пока она не начинает извиваться. К тому моменту, как отодвигаю ее белье в сторону, она уже настолько возбуждена для меня. Облизываю ее киску кончиком языка, поглаживая то одну, то другую складочку. И когда она начинает качать бедрами, желая большего, я захватываю ее голую плоть и целую. Посасываю и тяну обнаженную плоть, а затем трахаю своим языком ее вход. У нее такой мускусный и сладкий вкус, ее соки на моем лице — самая сексуальная вещь, которую я могу себе только представить. Я сжимаю руками ее бедра, разводя их как можно шире. Джана хнычет себе под нос, когда я терзаю ее клитор, поэтому продолжаю делать это, потому что хныканье — это хорошо. Этот хныкающий звук — требовательный, отчаянный и безумно сексуальный. Я ласкаю ее, пока она трахает мое лицо. Ногами обхватывает мою голову, хоть я и пытаюсь удерживать их. А затем я скольжу сначала одним пальцем, а потом и вторым в ее пульсирующую, нетерпеливую, сексуальную маленькую киску. Хватая ртом воздух, она кончает и кричит, неспособная оставаться тихой, пока я ласкаю ее. И продолжаю делать это, пока она не умоляет меня остановиться. — Так хорошо, — выдыхает она. Осторожно возвращаю ее трусики на место, отодвигаю свое кресло и накрываю ладонью свой скрытый брюками член. Джана широко распахивает глаза и опускается передо мной на колени. Безмолвно расстегиваю молнию, и она берет в руку мой стояк, сначала облизывает толстую головку, а затем медленно опускается по моей возбужденной длине. Ох, ни хрена себе. Это лучше, чем я себе мог представить. Прикрываю глаза и наблюдаю, как ее рот растягивается вокруг моего члена. Ее волосы распущены, а щеки раскраснелись от оргазма. Она великолепна. Мне не нужно много времени, чтобы кончить, и когда я это делаю, Джана проглатывает каждую каплю. Ну, почти каждую. Когда она выпускает меня изо рта, последняя струя брызгает ей на губы. Блядь, это тоже так сексуально. Джана хихикает, когда я вытираю ее, а затем берет мой палец в рот и, черт возьми, если это не возбуждает меня снова. Вместо этого поправляю себя и смотрю, как Джана приводит себя в порядок. Замечаю, что ее длинные, до середины бедра «не-колготки» до сих пор на месте. — Твои гольфы волшебные. Они даже не сдвинулись. Ее глаза лукаво сверкают. — Они приклеены. Я удивленно приоткрываю рот. — Это несколько варварски. Она приподнимает юбку платья до бедра и осторожно отклеивает от кожи верхний край. — Ни капельки. Это растворимый клей. Он не оставляет следов и прекрасно отстирывается. — Черт возьми, это гениально. Я инвестирую в компанию, выпускающую его. Что еще он может удержать на твоем теле? Джана подмигивает. — Все, что угодно. Я обхватываю рукой ее талию и утыкаюсь носом ей в шею. — Наступающий Хэллоуин будет веселым. — Хэллоуин? — Мы можем сделать парные костюмы. Держу пари, твои подруги устраивают вечеринку, да? — Я прикусываю ее кожу. Может, мне стоило взять ее на своем столе. — Устраивают… — Ничего страшного, что я уже думаю о Хэллоуине? — Конечно. Я имею в виду, ты же не предлагаешь, как мы разделим праздники между нашими родственниками. — Нет, конечно, нет. Мы будем беспокоиться об этом, когда придет время Дня благодарения. Она пищит и прижимает ладонь к моей груди, удерживая нас от поцелуя, который я хотел подарить ей. — Что? — Я хмурюсь, когда она делает шаг назад. — Ничего. Я просто не хочу целоваться, пока мы ведем этот разговор. — Какой разговор? — Мой член берет на себя все основные мыслительные процессы в моем теле и не стыдится этого. — Тот, в котором я спрашиваю тебя, насколько у нас все серьезно, и не потому, что я настаиваю на чем-то, а просто для того, чтобы прояснить некоторые, возможно, смешанные сигналы. — Я сказал тебе, что хочу познакомить тебя со своими друзьями. — И соединение наших семей за индейкой — следующий шаг? Я смеюсь и тянусь к ней. — Нет. Следующим шагом будет поехать со мной летом в Хэмптонс. (Примеч.: респектабельный пригород Нью-Йорка, излюбленное место отдыха богатых жителей мегаполиса). А сейчас я присоединюсь к твоим подругам на Хэллоуин, затем мы выберем с какой семьей проведем День благодарения, а с какой — Рождество. Правда, моя мама никогда не готовит индейку. — Я замолкаю и внимательно вглядываюсь ей в лицо. — Тебя это беспокоит? Что я немного тороплюсь? Джана смотрит на меня извиняющимся взглядом. — Немножко торопишься? — Хорошо. — Я поднимаю руки вверх. — Справедливо. Я так рад тебя видеть. И думаю своим членом. — Я указываю на свою опадающую эрекцию, которая некоторое время управляла ситуацией. — Как насчет того, чтобы ты сказала, каким должен быть следующий шаг в твоем понимании. Джана подходит ближе и обнимает меня за шею. — У тебя дома есть вино? У меня есть целый винный погреб с идеально контролируемой температурой, но что-то подсказывает мне, что это не тот ответ, который она хочет услышать. — Да.