— Конечно. Как поживают твои кошки? Я закатываю глаза, но он просто удерживает мой взгляд. — Ох, ты серьезно? — Да, — смеется он. — Ты думала, что я спросил это в качестве незамедлительного продолжения твоего пожелания, просто чтобы произвести на тебя впечатление? — Думаю, если бы ты больше знал о моем послужном списке знакомств, ты бы понимал мои сомнения. — Я не хочу ничего знать о твоих прежних знакомствах. Но будь уверена, мне не приходило в голову спрашивать о кошках, чтобы залезть к тебе в трусики. Это правильный ответ, но я не могу не быть честной. — Это, вероятно, сработало бы. Я недавно обнаружила, что со мной такое запросто происходит. Он снова наклоняется и крадет немного моих взбитых сливок. — Эй, бери свои собственные! Джейк усмехается, когда облизывает свой палец. В дразнилки могут играть двое. — Что еще? Я краснею и продолжаю перечислять. — Высокий. Забавный. Он кивает, и я смеюсь над ним. Но следующий критерий заставляет его покраснеть. — Ну… хорошо оснащенный. Есть еще одно — идеальный мужчина хотел бы заняться со мной оральным сексом, но я не говорю об этом Джейку. Все, что имеет значение, это то, что он делает, и он на самом деле совершенен. — И… который имеет неплохо оплачиваемую работу. Ну, в том смысле, что он не живет со своей матерью. Это мое последнее требование. И нет требования о появлении на CNN. — К несчастью для меня. — Он бросает на меня жгучий взгляд, от которого у меня перехватывает дыхание. — Но это сузит список парней, с которыми мне придется конкурировать. Ох. Я не в состоянии отвести взгляд. Но и не хочу этого. — Ты ни с кем не конкурируешь. Мы допиваем кофе просто глядя друг на друга. Если говорить о нашем первом свидании, мне кажется, мы пропустили несколько шагов. Правда у меня никогда не было первого свидания, которое следовало бы за часами секса и неделями жажды. Когда мы выходим на улицу, мне кажется правильным взять Джейка за руку и переплести наши пальцы. И когда он указывает на ресторан через дорогу, я поднимаю голову, чтобы посмотреть на него, и он говорит: — Или, возможно, на вынос? — одновременно со мной. Мы оба улыбаемся. Да, определенно на вынос. Делаем заказ, потом он вытаскивает меня на улицу и прислоняется к стене с деревянными панелями. Я прижимаюсь к нему, словно мы уже делали это тысячу раз — будто мы просто пара, которая ожидает еду. Джейк играет с моими волосами — пальцами лениво отводит несколько прядей от моего лица, а затем позволяет им снова упасть, чтобы повторить это снова. Несколько минут мы ждем в тишине, и это комфортно. Приятно. Но у него на уме что-то есть. Он смотрит на меня так, будто хочет что-то сказать. И делает это. — Приезжай в Нью-Йорк. Моя голова начинает кружиться. — На следующей неделе я буду там по работе. — Да? — Он наклоняется и касается пальцем моей щеки, а затем обхватывает подбородок. Головокружение усиливается, когда Джейк наклоняется и целует меня, его губы мягкие и убеждающие. — Скажи, что останешься со мной. — Я останусь с тобой, — шепчу я. Я чувствую себя Алисой в Зазеркалье. Как это может быть моей жизнью? Глава 17 Джейк На следующее утро, после проведенной ночи вместе, я оставляю ее завернутую в мою рубашку — и больше ничего не делаю, что доказывает мою титаническую выдержку — и возвращаюсь к работе. Мы разговариваем каждый вечер. В канун Нового года мы созваниваемся друг с другом в полночь— я нахожусь в Нью-Йорке, она с подругами, в Филадельфии. Но мы оба висим на телефоне, отключившись от окружающего мира. — Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре… — Три, два, один! — присоединяюсь к ней низким и хриплым голосом. Она единственная девушка в мире, ради которой я сделал бы подобное, и я более чем готов. С упоением слушаю, как Джана ведет обратный отсчет. Внутри меня появляется странная боль из-за того, что не могу прямо сейчас притянуть ее в свои объятия, чтобы поцеловать. Это не имеет значения. Она целует меня по телефону, и это безумно мило. — Ты когда-нибудь был в новогоднюю ночь на Таймс-сквер? — спрашивает она с придыханием, когда заканчивает отсчет. Ее голос наполнен желанием, которое передается и мне. Она пытается его скрыть, и это я тоже слышу. — Не в полночь. Там безумная толпа людей. — И холод. — Именно. — Осматриваю свою квартиру. Газовый камин включен. Здесь совсем не холодно. Мы растянемся с Джаной перед ним, и я не буду спешить. Нужно потерпеть еще четыре дня. — Ты отправляешься домой утром? — Первым делом. — Кошки будут рады тебя увидеть. Она смеется. — Ага. Ну, как кошки умеют. Ларкен, например, будет на меня сердиться и притворяться, что меня не существует, но это такое проявление любви. — Звучит сложно. — Да? — Джана хихикает, а голоса на заднем плане становятся громче. — Через минуту. — Она явно говорит это не мне. — Мне нужно пойти и пообщаться хотя бы последние минуты вечеринки, потому что я пропустила обратный отсчет. — Позвони мне, когда вернешься завтра домой. — Хорошо. — Затем она понижает голос: — Спокойной ночи, Джейк. * * * За день до того, как Джана должна приехать, я нахожусь в самом разгаре презентации вице-президента и двух его топ-менеджеров проектов по срочному директивному пересмотру «СвифтЭкс», когда мой телефон трижды вибрирует. Рингтон Джаны. Он не повторяется, поэтому я понимаю, что это сообщение. Быстро смотрю на часы. Осталось всего десять минут. Если она не напишет снова, то дождусь, пока не закончится собрание, а потом уже проверю. Не уверен, как отношусь к покалыванию в задней части шеи, зная, что она прислала мне что-то, что я пока не позволяю себе посмотреть. Женщины никогда не стояли на первом месте для меня. Это никогда не было риском в прошлом, потому что я целеустремленный. Часть меня хочет быть осторожным. Другая же часть хочет не волноваться об этом. Когда они заканчивают, я задаю два конкретных вопроса о сроках, потому что мы всегда стремимся к лучшему. Затем проверяю сообщение.