– Я не шастаю! – сказал Маркел. – Я только что из Казани, я к воеводе иду! Я только отметить подорожную. – Подорожную! – передразнил его Клюев. – Какую ещё подорожную?! Маркел полез за пазуху и опять вытащил ту свою, с позолоченной печатью, подорожную. Но Клюев на неё даже не глянул, а повернулся и крикнул: – Герасимов, такую мать, сюда! К ним подбежал Герасимов. Клюев схватил Маркела за рукав и закричал: – Этот слона украл! Вязать его! Герасимов и его люди скопом кинулись к Маркелу и повалили его. Маркел попытался вырваться от них – не получилось. Тогда Маркел стал кричать: – Ширка! Ширка! Куси их! Куси! Но слон не кусал. Слон стоял смирно и похрюкивал, а тот короткобородый стоял рядом с ним и почёсывал его за ухом. Маркел удивлённо выкрикнул: – Ты кто такой, бляжий сын? Почему он тебя не кусает?! И тот, ухмыляясь, ответил: – А я Ряпунин. И это мой слон. А ты – вор! – Нет, я не вор! – крикнул Маркел, пытаясь вырваться. – И это мой слон! А твой слон под Саратовом в яме лежит. – Тогда пойди и откопай его! – насмешливо сказал Ряпунин, потому что это он и был. И повернулся к Клюеву, дёрнул слона за верёвку, и слон поклонился Клюеву, а на Маркела он даже смотреть не стал. – Ширка! – опять крикнул Маркел. – Ширка! Ширка! А слон опять повернулся к Ряпунину. Ряпунин достал из-за пазухи фляжку, сунул слону, слон выхлестал её в один прихлёб и бросил на землю, и радостно хрюкнул. – Фряжское! – насмешливо сказал Ряпунин. – Это вам не водка! А Клюев повернулся к Герасимову, кивнул на Маркела и велел: – А этого в приказную, в подпол! Чтобы слонов больше не крал, скотина! И Маркела подняли с земли, и потащили сперва через Ивановскую башню в кремль, а там за Спасский собор и направо, и под лестницу и вниз. Маркел эту лестницу знал хорошо, видел, как по ней других таскали, а теперь и его самого туда попёрли. Вот как оно порой в жизни бывает. Глава 36 Но пока оно было ещё не очень плохо, потому что когда Маркела затащили в приказную избу, то дальше потащили не вниз, а снова, как весной, наверх. Маркел повеселел и меленько перекрестился. А вёл его Герасимов с двумя своими людьми. Поднявшись на второй этаж, они свернули за угол, Герасимов условным стуком брякнул в дверь. Из-за двери что-то ответили. Они вошли и поклонились – первым Маркел с руками за спину, а уже за ним Герасимов со своими людьми. Перед ними за столом сидел нижегородский государев дьяк Сумороков Семён Филиппович и строго глазами посверкивал. Сумороков, если кто забыл, был из себя тщедушный, сухонький. Сухонький-то сухонький, подумал, глядя на него, Маркел, а ведро водки ему каждый месяц налей да поставь! И Маркел хотел подумать ещё дальше, но тут Сумороков важно откашлялся и, обращаясь к Герасимову, спросил: – А что это, Сазонка, шум был немалый на пристани? Не беда ли какая случилась? – Нет, не беда, – ответил Герасимов. – А просто одни люди приплыли из Казани, а другие пришли из Москвы. Те, которые приплыли из Казани, привезли слона, а те, которые пришли из Москвы, забрали этого слона, вот и всё. Сумороков глянул на Маркела. Маркел не стал ничего говорить. Тогда Сумороков, опять обратившись к Герасимову, спросил уже вот что: – Кто такие были эти люди? – Одни, которые из Казани приехали, были Петька Дьяков, купец со своими людьми, они привезли слона, – сказал Герасимов. – А другие, которые из Москвы пришли и этого слона забрали, – Маркел фыркнул, – а другие – это Илья Клюев да Фёдор Ряпунин из Посольского приказа, его Персиянского повытья. И вот эти тем слона отдали и поплыли дальше, в Ярославль, порожние, и это в таможенной книге записано, а другие, и они тоже записаны, эти сказали мне посторожить слона, покуда они ненадолго отлучатся, и сами зашли в кабак, а я возле крыльца стою, задумавшись… И вдруг этот, нигде не записанный, – и тут он указал на Маркела, – вдруг как подскочил ко мне и как пошёл орать: «Отдайте слона, ироды, отдайте, сволочи!», и на меня с кулаками! А это разбой! Да я… Но дальше Маркел его слушать не стал и сам начал очень громко говорить: – Да что он верзает, боярин! Ни у кого я ничего не отнимал! Слон мой! И это я его из Казани привёз! И собирался везти дальше! И я пошёл к тебе… – Ко мне? – с удивлением перебил его Сумороков. – В первый раз тебя вижу. Ты кто такой, чтобы ко мне ходить?! – Сейчас узнаешь! – ответил Маркел и полез за пазуху, за подорожной… Да вот только сунулся туда-сюда и не нашёл её. И замер. А потом сказал: – Украли подорожную! Только что была, а вот украли! – И он ещё раз ощупал себя, но, конечно, опять ничего не нашёл, а только в сердцах прибавил: – И жар-птицыно перо с шапки упёрли нелюди! На что Герасимов противно хмыкнул. А Сумороков покачал головой и сказал как будто бы с сочувствием: – В жизни всякое случается. Ты не горюй. Я тебе, если что, могу новую подорожную выписать и новое жар-птицыно перо найти. Мне только надо знать, как тебя зовут, где и кем ты служишь и куда ты едешь, вот и всё. – Меня зовут Маркел Косой, – сказал Маркел, – я стряпчий государева Разбойного приказа, я везу царю из Персии слона, шахов подарок. Очень спешно. – О! Это важная служба! – сказал Сумороков. – А кто за тебя может поручиться? Вот прямо сейчас! – Дьяков может, – ответил Маркел. – Он меня вёз от Казани. Со слоном. Сумороков глянул на Герасимова. Герасимов сказал: – Дьяков не годится. Он в Ярославль уехал. – А тогда кто ещё? – спросил Сумороков. – Тогда Курицин! – сказал Маркел. – Кабацкий голова! Сумороков радостно засверкал глазами и сказал: – Я так и думал! И он уже здесь! – И громко окликнул: – Митька! Раскрылась дверь, вошёл Митька (Дмитрий) Курицын и низко поклонился Суморокову, а остальных как будто не заметил. Эх, только и подумал Маркел, не надо было его звать. И не ошибся! Сумороков повернулся к Курицыну, весело ему подмигнул, а потом указал на Маркела и спросил: – Ты этого человека знаешь? – В первый раз вижу! – сказал Курицын. – А что? – Так… – начал было рассказывать Сумороков. Но Маркел уже громко воскликнул: – Свинья! – И прибавил: – Свинья ты, а не курица! Кто у тебя этой весной сидел на белой половине, и ты ещё мне говорил… Но тут Маркел опомнился и замолчал. Сумороков ещё раз глянул на Курицына и подмигнул ему, потом снова оборотился к Маркелу и спросил: – Что он тебе говорил? И про что? Маркел молчал. Потом вдруг спросил: – Где слон? Но никто ему ничего не ответил. – Ладно, – сказал Маркел. – А где тогда Клюев с Ряпуниным? – На постоялом дворе, – ответил Сумороков. – Слона в дорогу кормят. Им же завтра отъезжать. Так что они тоже за тебя поручаться не станут. Плохая примета перед дорогой поручаться. – А что я тогда? – спросил Маркел. – А ты, – ответил Сумороков, – сейчас пойдёшь к себе и там немного посидишь, охолонёшься, а после мы с тобой ещё поговорим, с охолонённым. А пока, Герасимов, давай веди его на низ! – Нет! – гневно воскликнул Маркел. – Никуда я не пойду! Мне надо спешно в Москву! Где мой слон?! – Герасимов! – грозно окликнул Сумороков. Маркел повернулся к Герасимову… Но тут другой стрелец, стоявший у Маркела за спиной, вдруг саданул его по голове чем-то тяжёлым, и Маркел упал. Потом, когда Маркел очнулся, он уже лежал в каком-то подполе. Маркел присмотрелся и увидел дверь, собрался с силами и встал, начал стучать в неё и кричать что было мочи: