Повисло молчание. Фаулер, хмурясь, разглядывал Эстер. – Вашего кузена не было почти два месяца. Могу ли я поинтересоваться, с чего вдруг такая срочность? – Нет, не можете, – отрезала Эстер. – Вы возьметесь за работу или нет? – Почему я? Просто потому что я здесь? – Потому что моя кузина доверяет вам и потому что вы нашли ее за три дня, когда у нас не получилось за семнадцать лет. Я хочу, чтобы вы то же самое сделали для ее брата. Фаулер задумчиво посмотрел на каждого из них, задержав взгляд на Элиоте, который отошел на несколько шагов, отделившись тем самым от остальной группы. В конце концов, капитан расправил плечи и сказал: – Мне нужно знать все подробности. Глава 34 Со знанием последовательных действий Гедеона, результатов расследования Ильзы и описанием пропавших волков Фаулер исчез на рассвете, пообещав скоро прислать новости о своих успехах. Скоро. Это все, что он им сказал. Каждая минута без вестей от Каделла Фаулера тянулась, как час, и «скоро» все никак не наступало. Ильза уже была готова взорваться к тому моменту, когда из Харта прибыл посыльный с запиской, в которой говорилось, что Люциус «подумает» о просьбе Эстер. Именно такого ответа все они и боялись. Ильза беспокойно бродила по коридорам, перебирая в руках игральные карты, когда в комнате для совещаний наткнулась на Орена. Возможно, по привычке, он сидел на своем обычном месте. Лейтенант выдвинул стул и смотрел в окно, но, похоже, не смотрел на что-то конкретное. Скорее всего, его сознание было где-то далеко, потому что погруженный в свои мысли мужчина не заметил, как Ильза вошла в комнату. Девушка закрыла дверь с резким щелчком, и Орен вздрогнул. – Здравствуйте, – сказала Ильза. – Здравствуй. – Словно чувствуя, что без этого ему не обойтись, Орен вытащил очки и начал их полировать; после неловкого молчания он добавил: – Думаю, это место теперь будет твоим. На секунду Ильзе показалось, что он имеет в виду стул Гедеона, но Орен указывал на место по другую сторону стола, а не во главе. Стул располагался прямо напротив Орена. Ильза села, но не знала, что сказать, а Орен продолжал смотреть в окно. Прошла минута или больше, прежде чем он нарушил молчание. – Мне сообщили, что капитан Фаулер, отыскав тебя, связал твои запястья метаморфной кожей, – в конце концов сказал Орен. Тон его голоса был спокойным, но лицо – напряженным, а пальцы нервно теребили рукава рубашки. – Ты об этом ничего не говорила. – По правде говоря, ему пришлось это сделать дважды. – Орен недоуменно моргнул, и Ильза продемонстрировала свою ловкость при помощи фокуса с исчезающей картой. Она пыталась говорить беспечно, но ее голос был очень тихим, когда она добавила: – В последнее время мне постоянно пытаются связать руки. Мгновение Орен просто смотрел на Ильзу с непроницаемым выражением лица. Затем коротко кивнул и начал закатывать рукава рубашки. – В таком случае мне особенно жаль, что он с тобой так поступил. Кожа лейтенанта изменилась, от отметин, которые он показал, у Ильзы кровь застыла в жилах. Вокруг запястий Орена тянулись шрамы. Он развернул свои предплечья так, чтобы она могла все рассмотреть, а затем так же быстро его кожа снова стала гладкой на вид. – Как ты знаешь, метаморфная кожа довольно мягкая, но если завязать ее достаточно туго и надолго, она оставит отметки, как и другие путы. Ильза хотела сказать что-нибудь утешительное, но во рту у нее пересохло. Вместо этого она отложила карты и закатала рукава до локтей. – Вы назвали Лондон экспериментом, который с треском провалился. Орен моргнул. – Так и есть. – Но ведь он все еще стоит, верно? Значит, эксперимент еще не закончен. Ильза положила ладони на стол, после чего глубоко вздохнула и, не давая себе времени передумать, продемонстрировала Орену свою кожу, не скрытую магией. На ее руках были шрамы, похожие на шрамы лейтенанта. – Это место все еще может оказаться лучше, чем то, которое я оставила позади, – сказала она. – Или нет. Но, пожалуйста, не говорите, что вы собираетесь сдаться. Орен просто посмотрел на шрамы Ильзы, затем нерешительно протянул руки и взял ладони девушки в свои. Он провел пальцами по поврежденной коже, словно таким образом мог лучше понять историю каждой отметины. Когда Орен посмотрел на Ильзу поверх очков, что-то ожило в его глазах. – Было бы неправильным возвращать тебя домой только для того, чтобы посмотреть, как твой дом рушат, – сказал он и тихо добавил: – Еще не все потеряно. – Ну, вот, другое дело. – Ильза лучезарно улыбнулась и заставила шрамы исчезнуть со своих рук. – Прости, Ильза, – сказал Орен. – Мне жаль, что я не рассказал правду об амулете. Я связал судьбу опасного артефакта с твоей, не подумав, к чему это может привести. – Вы поступили так, как считали нужным, – ответила Ильза. – Так поступил бы любой из нас. Неужели Эстер разозлилась? – О да, – мягко сказал он. – По многим причинам. Тем не менее я изложил свою точку зрения и придерживаюсь ее. Я сказал Эстер правду. Единственный человек, которому я доверяю противостоять соблазну великой силы амулета, – это я сам, пострадавший от нее. – Как вы думаете… – Ильза заколебалась. Она не была уверена, что хочет знать ответ на свой вопрос, но собственные слова заставили ее задуматься. Они все поступали так, как считали нужным, и делали то, что считали правильным. – Если бы Гедеон знал, что делает амулет на самом деле… Как вы думаете, он бы все равно стал использовать его? Если Орен и был озадачен вопросом, то не подал виду. Он смотрел вдаль, задумавшись. – Мальчик, каким я его знаю, убедился бы, что амулет седьмой провидицы брошен на дно океана, узнай он, какие страдания артефакт причиняет… Но я не уверен, тот ли это Гедеон. – Что вы имеете в виду? – спросила Ильза, и неуверенность Орена заставила ее почувствовать себя неловко. – Он изменился? – Что ж, Гедеон, которого я знаю, очень похож на тебя. Решительный, прямолинейный, уверенный в себе, – начал Орен, и в его глазах сверкнуло веселье. – Иногда чрезмерно упрямый. Однако в последнее время он был сам не свой. Постоянно думал о своем положении, силе, постоянно во всем сомневался. Ильза впилась в Орена взглядом. – Откуда вы знаете? – Потому что я во многом похож на тебя. Я наблюдаю и замечаю вещи, которые другие не замечают. Его идея с межфракционным советом меня не удивляет. Я не думаю, что он хочет править так, как это делали Эстер и ее предшественники. – Орен сделал паузу, покачал головой и снова начал вертеть в руках очки. – Единственное, что мне не удалось заметить, – то, как Гедеон сам себя загнал в угол. Он ото всех отгородился, был постоянно отвлечен какими-то мыслями. В то время я этого не понимал, но… Мне жаль такое говорить, но, я думаю, он начал терять к нам доверие. Ильза почувствовала, как грусть в словах Орена передалась ей, как будто Гедеон отвернулся и от нее тоже. – Вы не думаете, что именно поэтому он собирался набирать новых волков в Милл-Уотере? – Именно так я и думаю. – Тогда почему он отменил поездку? Орен слегка нахмурился. – Она была запланирована на день, когда произошло нападение. Ильза моргнула, пытаясь стряхнуть с себя недоумение. – Но ведь нападение произошло после отмены поездки. Илиас думал, что время поездки не совпало с днем нападения, потому что его обманули информаторы. – Илиас ошибается, – сказал Орен. – Поездка была запланирована на вечер того же дня, когда на нас напали. Ильза мотнула головой. – Кассия сказала то же самое, – что нападение было совершено после отмены поездки. Орен потянулся за своей записной книжкой. – Ничего. Я всегда считал, что секрет надежной памяти скрыт в том, чтобы все записывать. Так что давай посмотрим. – Орен лизнул палец и начал листать страницы в обратном порядке. – Вот. Гедеон уезжает в Милл-Уотер в семь вечера двадцать девятого. Орен положил записную книжку на стол и повернул ее к Ильзе. – Это же день нападения, – пробормотала Ильза. – Но тогда почему… Дата. Зал заседаний. Ильза ахнула и вскочила со стула, напугав тем самым Орена. – Что такое? – Ничего. Я… Мне нужно идти.