Мы с ней не подруги, скорее наоборот. Первые пару дней после моего восстановления, она жужжала вокруг, строила версии каким боком так получилось. Версии были от "Воронова отдалась Девятову" до "Катарина шантажирует ректора". Поддержки в группе она не нашла. Одногруппникам, вообще, уже надоел цирк "Девятов-Воронова". Осадили её фразой: "Пусть делают друг с другом, что хотят, лишь бы за пределами университета". Знаю я, что стоит за её любезностью. Дина — ярая поклонница Девятова. Вот только несколько неудачливая. Стоит Роме оказаться в поле её зрения, она начинает вести себя нарочито громко и развязно. И абсолютно бесполезно. Динка красивенная блондинка, стройная, с выпуклостями во всех нужных местах, но, увы, местная звезда даже ухом не ведёт в её сторону. — Дин, привет. На обед, вместе не получится, — отказ смягчила почти виноватым выражением лица. — А как твои ДЕЛА? — значит, не отстанет. — Всё хорошо. Извини, мне пора, — раздражённо-весело отвечаю и ускоряюсь, мечтая поскорее скрыться с глаз одногруппницы. После каждого приступа "девятивизма" в мой адрес она так делает, изображает интерес с целью понять, что же там у нас происходит. Если бы я знала, то её сразу бы в курс дела ввела, как внимание Ромы на себя переключить. Мне кажется, ей даже его выходки пришлись бы по вкусу. В столовой я присоединяюсь к Олесе. Удивительно, мы с ней по-настоящему подружились, после того случая в общежитии. На следующий день она ненавязчиво выспросила, что это за ураганное явление Ромы. Я ей рассказала без особых подробностей. На вопрос о текущем месте проживания ответила технической правдой — живу у знакомого. Больше данная тема не поднималась и наше общение перешло на обычные для девушек темы. Обед и последовавшие две пары прошли бодро и беззаботно, если закрыть глаза на сверлящий взгляд и раздражённое пыхтение Коротковской. Едва я вышла на прохладный ноябрьский воздух, как телефон пиликнул, сигнализируя о сообщении. "Иди на парковку" Закатываю глаза. Хочется послать на три весёлых, но любопытство берёт своё, и я иду. На парковке чёрная TOYOTA старается, мигает фарами. Тёплый салон машины меня встречает знакомым запахом свежести и сияющим Девятовым. Светится просто. Переоделся, кстати. Днём был в кожанке и джинсах, сейчас в чёрном костюме-тройке, о боги, с галстуком. — Ты скажи, когда всё рассмотришь, тогда и поедем, — тоже мне глумливый нашёлся! — Ты ж говорил дома поговорим? — нет там Динки за углом? А то завтра китайской пыткой водой меня встречать будет. Рома тем временем выезжает с парковки и внаглую влезает в поток машин. Гримасничаю от последовавших сигналов почти всех машин сзади. Эй, Мистер Водитель, тут как бы за дорогой следить надо, а не согнувшись заливаться хохотом. — Воронова, я ради такого камеру в салоне установлю, — вставляет слова в перерывах между смешками. — Да, пожалуйста, — ворчу, как старушка, и отворачиваюсь в окно. — У тебя есть время до дома. Задавай все свои вопросы. Джинн ответит на любые, — ах да, я ж любопытствовать пришла, а не губы дуть. — Ром, спасибо, честно. Смотрю на него и замираю. Передо мной не Рома- весельчак, а взрослый, задумчивый, серьёзный мужчина. От его мимолётного взгляда, проникающего в каждый уголок души, по телу волной растекаются тысячи мурашек. - Кать, есть вещи, которые парень, вне зависимости от состояния, положения и прочей мишуры, не должен делать. Оставаясь безнаказанным, с каждым разом он позволяет себе больше. Искренность его слов сносит все мои убеждения на его счёт. Фасад элитного мальчика дал трещину, обнажая проницательного и глубокого человека. — И что с ним будет? — мой голос пропитан волнением, но не за судьбу Андрея. — Ничего радикального, неделю побегает по углам и пойдёт в армию. - Эм… — Применять физическую силу смысла не вижу. Синяки пройдут и нет никакой гарантии, что он что-то поймёт, а год жизни по Уставу будет незабываемым уроком, — абсолютное безразличие со стороны Ромы не пугает, но заставляет задуматься. За один день он кардинально изменил жизнь человека. Вот так просто. — А ты что за него волнуешься? — давно не виделись, раздражение и язвительность. — Я поражена с какой лёгкостью ты решил его будущее, не более того. - Захочет, сможет после службы продолжить учёбу в любом другом ВУЗе. Кто я такой, чтобы лишать человека образования? — Девятов подмигивает и расплывается в улыбке. - Кстати, уборка, я так поняла, тебе больше не нужна? — срочно меняю тему. Как раз вовремя вспомнила, что сердиться должна на его длинный язык. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- С чего бы? — Как я поняла, твои друзья неплохо осведомлены, поэтому договор считаю не действительным. Добро пожаловать в профессию! — скромно аплодирую новому коллеге. — Воронова! — неплохо рычит, однако. — Твои мыслительные процессы меня доведут! Артик и Валяев не треплются, они с самого начала в курсе. — Сути не меняет, они из университета. — Поверь мне, твои услуги домработницы их интересуют в последнюю очередь, — почти разбудила дракона. — Забей ты уже на мнение толпы, они всегда кого-нибудь обсуждают- приехали, блин. — Я попросту не хочу быть в центре внимания. — Ты по определению не можешь быть незаметной, — меня сейчас тактично оскорбили или сделали основательно завуалированный комплимент?! — По какому ещё определению? — маленький возмущённый ребёнок во мне топает ногами и куксится. — Достаточно того, что ты косишь под. эту…волосатую из башни, — насмешливые искорки в его глазах разве что брейк-данс не отплясывают. Заразёныш! — Рапунцель что ли? — любитель Диснея на мою голову. — Давай потом обсудим твоё пристрастие к мультикам. Мы приехали. Действительно, к дому подъехали, а я и не заметила. Рома залипает в телефон, намекая, что я знаю, как открывается дверь. — Я на два дня уеду. Скинул тебе телефоны Артура и Коли на всякий. Твой номер у них есть, — он меня сейчас типа под присмотром оставил?! Оригинально. — Хорошо, — автоматически отвечаю, не придумав нормального акта возмущения. — Пока. Рома кладёт руку на мою, наклоняется и оставляет лёгкий поцелуй на губах. Нежно. Ласково. — Пока, — чувственно шепчет, наполняя лёгкие головокружительным ароматом кофе и мяты. Неуверенно киваю и выскальзываю из машины. Осенний воздух контрастом бьёт по горящим от мимолётного прикосновения губам. Я словно во сне. Одно мягкое прикосновение разлилось по венам бурлящим пламенем. 21. Двойное замешательство Роман - Не забудь, через неделю я хочу видеть расчёты. Не мазню из разряда "ты думаешь", — резко и безапеляционно. Можно подумать я не знаю требований. У отца целый железнодорожный состав экономистов, аналитиков и прочих финансовых деятелей, но всё равно я должен считать, анализировать, прогнозировать. — Знаю, помню и не забываю, — раздражён до мозга костей. Мало того, что два дня проторчали на нефтеналивном терминале в Сибири, так ещё и с расчётами тормошит. Нет бы, как все нормальные люди, ловил кайф с комплектом инста-курочек где-нибудь на Мальдивах или Фиджи, он же предпочитает доводить людей до нервных срывов внезапными проверками. — Ты обеспокоился судьбой Армии страны? Говорят, новобранцев подкидываешь, — прямой прожигающий взгляд говорит, что папка готовится к очередной тираде. Вот ведь, товарищ генерал, не смог тихо всё сделать, лавров от самого Кирилла Александровича захотел. Трепло, блять. - Парень распустил руки… — Ладно, — перебивает и одобрительно кивает, закрывая тему. Лишних объяснений не требуется, хоть в чём-то у нас полное согласие. Смотрю на лицо отца и понимаю пора валить, желательно в обратно в Сибирь, можно пешком. Главное, успеть. - Мать уже объявилась? — не успел. Почему-то ни на грамм не верится в лёгкость, с которой он спрашивает. Надо было всё же по дороге сюда выпрыгнуть на ходу. — Звонила в начале недели, — слова выдавливать из себя приходится. — И сколько понадобилось? — отстранённость во взгляде ничего хорошего не обещает. Последний раз родительница объявлялась в этом доме дней через пять после моего восемнадцатилетия с самой охеренной поздравительной речью в мире: "Кирюша, где мой Maybach?". Лучше уж вдоль всего нефтепровода пешком пройтись, чем снова отца в костюме Адама лицезреть. Он после визита родительницы под арабского шейха косить начал. Около двадцати девиц здесь поселил и месяц дальше ворот не находил. Бррр. До сих пор в дом зажмурившись и боком захожу. - Пятьдесят лямов на развитие бизнеса нового любовничка, — маман без предисловий и приветственных речей обошлась, сразу к делу. Только позвонила не тому Девятову. Ах да, бывшему мужу звонить-то чревато. В прошлый раз папа ей не тачку подарил, а полную изоляцию. Ни одно нормальное заведение, будь то ресторан, салон красоты или просто бутик, её на расстояние пяти метров не пускало. Вот и улетела она тогда в единственную оставшуюся доступной для перелёта страну. Невольно усмехаюсь при воспоминании, как отец одной девице из своего, на тот момент, гарема, поручил определить будущее место жительства своей бывшей жены. Остаётся только гадать, чем Польша перед работницей эскорта провинилась. Родитель непринуждённо смеётся и качает головой. Внешне кажется, будто эта информация его не зацепила, но я успокоюсь только после парочки внезапных визитов. Обойдётся без заскоков, значит его наконец-то отпустило. Хватит уже этой стерве его наизнанку выворачивать. - Ладно, у тебя, вроде, дела были. Держи в курсе. С этими словами отец пошёл на второй этаж, оставляя меня в замешательстве. Где привычные пятьсот тысяч наставлений? Где прощальное недовольство? Завтра же приеду, проверю не превратился ли дом в съемочную площадку фильмов для взрослых. На парковке возле своего дома я несколько минут сижу в машине, уставившись в одну точку. В четверг я поддался искушению и попробовал розовый, сочный соблазн. Вкус карамели и шоколада с нотками вишни на губах Катарины мне понравился. Хотелось распробовать, вкусить эту сладость полностью, но шокированное выражение лица подсказало, что ещё рано. Сейчас поднимусь домой и узнаю, в каком направлении шагала её фантазия два дня. В квартире нахожу Катю, застёгивающую куртку, в гардеробе. Молча достаю с полки один из своих шарфов и протягиваю ей. Она думает, что холодный ветер ей реверанс сделает и мимо продует?! Почти зима как бы, а она в кофте без горла щеголять собралась. Она забирает шарф и до середины растёгивает куртку, демонстрируя молочную кожу груди. Не сильно, только ложбинка немного выглядывает, но достаточно, чтобы захотелось увидеть больше. — Спасибо. Привет. С возвращением. Пока, — буднично проговаривает, глядя в глаза, и выходит. Никаких лишних эмоций. Я второй раз за день в замешательстве. На дефиле в кружевах с порога не расчитывал, но ожидал минимум неловкости с её стороны или типичных женских приёмчиков — томный взгляд, игра с волосами, облизывание губ. Даже интересно, как долго Королева Игнора продержится?! Через полчаса на кухне нахожу грибной суп и неплотно завёрнутые фаршированные блины. Выглядит не особо аппетитно, но есть хочется, поэтому дам стряпне Вороновой шанс. Пробую блин с творогом, как оказалось, и понимаю, что готовит она вкусно. Ещё бы почаще. Две тарелки супа и половину блинов спустя, скидываю всем своим сообщения. Давно у меня гостей не было. Час спустя музыка долбит по полной, заглушая собравшихся, и я понимаю свою ошибку. Коля притащил Женю. Похоже, маленькие ручки Вороновой сегодня сомкнутся на моей шее.