Или ближе подпустить? Черт его знает, из меня башенный стрелок тот еще, вся практика – как-то пьяными палили из КПВТ БТРа. В Африке, понятно. В общем, сомнительный опыт. Но думаю, хуже не будет, если еще подождать. Внезапность наше все. Триста… Я быстро-быстро принялся нажимать и отпускать гашетку, сопровождая «Мародер». Сверху глухо загрохало, тяжелая машина закачалась, однако крестик прицела уверенно держался на бронеавтомобиле. Часто, часто в ЮАР говорили, что африканец настолько суров, ему и четырнадцать килограммов тротила до лампочки. Может быть, может. Но двадцатимиллиметровые снаряды вскрыли броню, как консервную банку. Целился я в основном в боевой модуль. Секунда, вторая… третья… На седьмой тот полыхнул, ныряя с высокого грейдера и заваливаясь на бок. Готов! Мельком отметил, что двери не распахнулись, никто не выскочил. Водитель в пикапе был матерым волчарой, даром что атомит. Он за это время успел съехать в поле, где, развернувшись практически на месте, потеряв одного идиота из кузова, уходил в сторону АЭС, набирая разгон, держась так, чтобы пулеметчик мог навести «Корд» и достать меня. Чем, собственно, тот и занимался. Врешь, не успеешь! Мне-то всего чуть-чуть джойстик довернуть и… Дудух… Дудух… Кровавые брызги из кузова, пробоины в крыше на водительском месте и напоследок капот! «Тойота», будто в бетонную стену врезалась, настолько резко остановилась. Недобитки, остались и такие, прыснули из кузова в стороны, залегли за машиной и принялись неприцельно обстреливать меня. Сколько их? Трое. Нет, не дам вам шалить, а ну как в оптику попадете! Переключил на пулемет. Снаряды тратить на такое – верх расточительства. Прислушался к себе, наводя на первого, замершего за передним колесом, нет, немного азарта и никаких больше чувств. Увеличить. И сразу, словно по команде, взметнулись дульные вспышки. Что-то звякнуло сверху… Что-то… Что бы это могло быть, а‐а? Отлично, крестик на спине. И тут же утопил на пару секунд, не больше, кнопку. Звук сверху совсем слабый. Тяжелые пули взметнули землю рядом с атомитом, пропороли колесо, но, главное, из него самого полетели кровавые ошметки. Снова сверху звон! Это кто у нас тут такой меткий? Ага, вон ты где, родной! Враг стоял в полный рост, положив ствол или автомата или винтовки на кузов пикапа, стрелял из-за него. Спрятался? Как в доте? Ну, с тобой все легко! Натовские пулеметные патроны на таком расстоянии легко продырявили автомобильную жесть, достав гада. Еще перед этим голова подонка откинулась назад. Это тебе не кино! Обвел крестиком поле боя. Так, где третий? Вот ты, маруда! Тот прятался за капотом, иногда высовываясь и обстреливая меня. Больше никто активности не проявлял. Голова у радиоактивного подонка была не меньше ведра, поэтому ему приходилось показывать ее практически полностью. Гаду снова повезло. Я вдавил гашетку на долю секунды позднее, прежде чем он скрылся за носом машины. Двигатель так легко не взять, как тонкую жесть. Может, долбануть пару раз из пушки? Нет, такой боезапас на урода тратить… Поймал его только на четвертый раз. До этого выжидал, не открывал огонь, атомит осмелел, стал не одиночными долбить, а короткими очередями. Ну и погорел. Да, пусть в камеру не так отчетливо было видно, но голова урода от попадания пули взорвалась. Я такого еще не видел, как если бы тот эргэдэшку заглотил, а потом чеку выдернул. Так, осмотреться. Нет, никто не спешил на выручку врагам. Теперь круговой обзор! Все тихо. Хотя могли и в редком пролеске прятаться зараженные, но элита заглянула бы на огонек, это у нее как здравствуй сказать или добрый вечер. Потянулся к рации. – Техника врага уничтожена, живая сила ушла в минуса, можно выдвигаться. – Ты под спеком, что ли?! – вклинился Дрон. – Сейчас будем. – Голос Герды какой-то злой, дрожащий. – Я на «Мародере» с боевым модулем, – предупредил, а то еще пальнут сдуру, или из «РПГ‐18» залепят. – Разберемся, – раздраженно бросила командир. Появились они минут через пятнадцать. Сначала выпрыгнул Дрон, за ним Малыш, и только потом показалась девушка, подняла забрало шлема, глаза злые, покрасневшие, левый чуть подергивался. Ожидал разноса. Но та первым делом осмотрела поле боя через плоский бинокль. Губы ее скривились в ухмылке. Затем обошла «Мародер» по кругу, заглянула внутрь. Постояла молча, кивнула сама себе, а затем принялась раздавать ценные указания. – Люгер за руль, Дрон на место стрелка! Идете головняком, расстояние пятьдесят-сто метров. – Это машина моя, – проговорил медленно, спокойно, но с нажимом. – Твоя, твоя, никто не покушается! – согласилась командир. – Вот только для ее нормального функционирования как боевой единицы требуются двое. Есть возражения? Нет? Я так и думала! И почему сразу не сказал, что завладел хорошо вооруженным бронеавтомобилем? – А когда? – пожал плечами. – Ты дурака-то из себя не строй, – заявил Малыш. Проигнорировал эту реплику, но мне все меньше и меньше нравился здоровяк. Слишком хитро-мудрый, с неким налетом подлости. Вон, к тому же Мухе, несмотря на изначальную антипатию, чем больше наблюдал за ним, тем испытывал больше приязни, а здесь с точностью до наоборот. – Мне трофеи надо еще собрать! – заявил я. – Соберешь, но максимум пятнадцать минут дам. Нам еще потрошение предстоит, а потом домой добираться. – Люгер, а Люгер, я «форик» себе возьму? – Только подумай о хорошем человеке, как он уже тут. – Забирай, конечно, – разрешил я. – Герда? – Муха повернулся к командиру, та только рукой махнула. – Держишься за нами, – заявила, когда новый владелец авто уселся за руль. – Есть, мэм, – дурашливо отдал честь. А мне не жалко, джип свою задачу выполнил, довез меня до этой прелести.