— С остальными тремя можно будет сделать то же самое? — Думаю, да. Но сначала давай обезвредим это чудище. Ага, так… хорошо… Ну, прямо как в кино! — Он щелкнул кусачками. — Ничего! — с облегчением выдохнул Алекс. — Того и добивались, дружок. В нашей работе «ничего» — это предел мечтаний. И тут затрезвонил сотовый Алекса. Красный отряд обнаружил контейнер с зоманом в продуктовом отделе «Куинси-Маркета». Вирус-убийца, гуляющий по Медицинскому центру Восточного Массачусетса, оставался новостью номер один. Поступило известие, что изолированы еще и те, кто находился в МР-операционной. Зайдя к Саре, Джесси включила телевизор и узнала эти «новости» из утреннего выпуска. Джесси ходила по кладовке и складывала в сумку все необходимое: наборы первой медицинской помощи, лекарства, инструменты. Тайна Седьмой хирургии скоро будет раскрыта, и Арлетт понимала это не хуже, чем Джесси. Отряды по борьбе с терроризмом наверняка готовятся к операции. Но Арлетт не собиралась их дожидаться. Арлетт, Грейс и Маллош внимательно изучили рентгеновский снимок черепа Клода, и Арлетт, похоже, поверила легенде про Марка Нэринга. Было около шести утра. Маллош большую часть времени спал, но при необходимости просыпался легко. С каждым часом ему становилось все лучше. Джесси собирала коробку с антибиотиками и противосудорожными средствами. Решение пришло внезапно: она обязана сделать все возможное, чтобы задержать Маллоша. Она своими глазами видела, что делает зоман с людьми, и верила в то, что Алекс не станет рисковать и не допустит штурма Седьмой хирургии — ведь могут погибнуть ни в чем не повинные люди. Чем дольше она будет оттягивать отъезд, тем больше шансов, что он успеет найти все три капсулы. Оставалось только придумать, как это сделать. Джесси взглянула на коробочку, которую держала в руке. Вот и решение! Валиум в ампулах. Она набрала несколько пятимиллиграммовых шприцев. Ты об этом еще не догадываешься, Клод, подумала она, но скоро твое состояние немного ухудшится. Шесть сорок пять. Из-за технических неполадок станция «Гавермент-Сентер» откроется на два часа позже. Так, во всяком случае, объявили прессе. На линию выпустили десятки дополнительных автобусов. Алекс понимал, что надолго закрывать станцию нельзя — это может показаться подозрительным. Но было раннее утро, к тому же человек Маллоша должен следить за тремя, а может, и четырьмя местами. Два контейнера уже обезврежены, за ними установлено наблюдение. Третье место оказалось самым трудным. Алекс стоял рядом с Лафлином на лестнице и следил за работой поисковиков. — Гарри, мы осмотрели каждый сантиметр. — Нет. То местечко, где припрятан газ, мы пропустили. Надо подумать. Что-то мы делаем не так. Несколько минут они стояли молча. И тут Гарри закивал головой — похоже, что-то придумал. — Ну? — нетерпеливо спросил Алекс. — Все это время мы искали внизу — под скамейками, за урнами, на путях. Два контейнера мы так и нашли. Но… — Слушайте все! — крикнул Алекс, не дожидаясь, пока Лафлин договорит. — Все прожектора наверх! Смотрите на потолок, на балки. Начинайте все заново — по тем же секторам. Помните, то, что мы ищем, может быть в черном контейнере. Пятнадцать минут прошли в сосредоточенной тишине. — У нас еще полчаса, Гарри, — сказал Алекс, продолжая всматриваться в потолок. — Потом придется открыть станцию. Люди Маллоша — не дураки. — Мы тоже, дружок, — ответил Гарри и показал наверх. Метрах в пятнадцати от них на пересечении двух балок чернел какой-то прямоугольник. Через двадцать минут Гарри, которому пришлось работать, стоя на стремянке, объявил, что контейнер обезврежен. — Ну, старина, — сказал он, спустившись вниз, — три из трех мы достали. Пойдешь выручать заложников? — Пока что нет. Был бы я уверен, что их всего три… Думаю, сначала надо отловить этого Стефана. — Я побуду с тобой, — сказал Лафлин. — В этом нет никакой необходимости. — Слушай, здесь же все как в кино. Должен же я узнать, чем оно закончится. Весь день Джесси каждый час-полтора вводила Клоду Маллошу валиум внутривенно. Будить его стало гораздо труднее. Самое сложное — поддерживать его в таком состоянии без угрозы для жизни. Может, Арлетт и собиралась покинуть Медицинский центр как можно скорее, но ухудшение состояния ее мужа этим планам помешало. Весь день она дежурила у кровати Клода — отлучалась только проверить заложников и своих помощников. Наступил вечер. Джесси понимала, что играет с огнем. Дыхание у Клода было поверхностным. Возможно, пневмония уже началась. Если он умрет, от гнева Арлетт не уйдет никто. — Как по-вашему, что это? — спросила Арлетт у Джесси. — Точно не знаю, — солгала та. — Возможно, отек мозга. — Вы его от этого лечите? — Естественно. — Ему предстоит долгая дорога, и скоро. — В таком случае вся ответственность ложится на вас. Арлетт схватила Джесси за ворот рубашки и с силой толкнула к стене. — Да нет, на вас! Можете не сомневаться. — Резко развернувшись, она вышла. Через несколько секунд ее муж перестал дышать. У Джесси потемнело в глазах. — Эм, — шепнула она, — набор экстренной помощи, быстро. Мишель, в кладовке стоит спортивная сумка с лекарствами и инструментами. Быстро принеси все, что нужно для интубации. — Вот дыхательный мешок, — сказала Эм. — Давай трубку. Лицо Маллоша посерело. Пульс подскочил с восьмидесяти до ста. Джесси вставила трубку ему в глотку, приподняла подбородок, натянула на нос и рот треугольную резиновую маску, а другой рукой начала качать мешок. Маллош сделал вдох. Джесси задвинула трубку глубже. На этот раз он подавился и снова вдохнул, потом еще раз. Примчалась Мишель Букер со всем необходимым для интубации. Увидев, что ситуация уже не такая опасная, она с облегчением вздохнула. — Удар попал в цель, — сказала она. — Не совсем, — ответила Джесси. Валиума Маллошу больше давать нельзя, надо его будить. — Что, собственно, здесь происходит? — спросила Арлетт. — У него была кратковременная остановка дыхания, — сказала Джесси. — Теперь ему лучше. Арлетт погладила мужа по голове и, отодвинув кислородную маску, поцеловала в лиловые губы. А потом повернулась к стоявшей в дверях Грейс: — Вызывай вертолет. Отправляемся через час. Грейс исчезла. Арлетт навела на Джесси автомат, достала сотовый и набрала какой-то номер. Она говорила по-французски, но Джесси разобрала имя Стефан и слова «il est le temps» — «пора». Затем Арлетт ушла. — Она все-таки собирается это сделать! — взволнованно сказала Джесси. — Хочет взорвать контейнеры с газом. Поднимется паника, и они улетят никем не замеченные. Эмили положила руку на плечо Джесси: — Ты уже ничем не поможешь. Остается только молиться и надеяться, что твой приятель Алекс нашел контейнеры. А еще неплохо бы помолиться, чтобы вот этот тип не перестал дышать. Клод Маллош закашлялся и приоткрыл глаза. — Он очнулся, — объявила Мишель. Никто из них и шагу не успел сделать — в палату ворвалась Арлетт с пистолетом в руке, за ней следом Арман с автоматом. — Клод, это Арлетт, — сказала она по-немецки. — Ты меня слышишь? Клод застонал и кивнул. Арлетт обернулась к Джесси. — Вы двое, — сказала она, указав на Джесси и Мишель, — пойдете за мной. Ты останешься здесь с Арманом, будешь заботиться о моем муже, — велела она Эмили. Она вывела их в коридор и вдруг приставила дуло пистолета к виску Мишель. — Доктор Коупленд, немедленно расскажите о том, что происходило в операционной. Что им известно? У вас десять секунд. Девять. — Прошу вас! — Восемь. — Ну хорошо, хорошо!