Действующие лица Мисс Мэри Райт – энергичная старая дева тридцати семи лет. Мисс Роуз Карпентер – юная племянница мисс Райт, медсестра, прибывшая в Дорсвуд ради ухода за леди Присциллой. Леди Присцилла Поуп – старая ведьма (во всех смыслах), обладающая значительными собственными средствами, владелица коттеджа «Ивы». Леди Хелен Хэлкетт-Хьюз – единственная дочь покойного барона Хэлкетта, которому некогда принадлежали окрестности Дорсвуда. Полковник Бартоломью Хьюз – супруг леди Хэлкетт-Хьюз. Отставной военный, человек немыслимых для смертного достоинств (по его собственному мнению) и напыщенный индюк (по мнению всех остальных). Родерик Хьюз – сын и наследник четы Хьюз. Повеса, бездельник, любитель выпить и перекинуться в картишки. Сибил Бредфорд – подруга леди Хэлкетт-Хьюз по пансиону. Трижды вдова. Арнольд Фаулер – ученый-археолог с мировым именем, специалист по холмам фэйри. Леона Фаулер – сестра Арнольда Фаулера, восходящая звезда кинематографа. Чарльз Гилмор – владелец соседнего имения, одинокий чудак и любитель редкостей. Самый завидный холостяк в округе. Джеймс Миллер – местный викарий, страстно увлеченный благотворительностью и садоводством. Рут Миллер – сестра викария, весьма целеустремленная особа. Доктор Брайан Пэйн – деятельный молодой врач, напрочь лишенный светского лоска. Инспектор Этан Баррет – столичный полицейский, который волею судьбы гостил неподалеку. Констебль Стивен Догсли – пес-оборотень, помощник инспектора Баррета. Констебль Греггсон – местный полицейский, потрясенный свалившимся на него расследованием убийства. Альфред Уильямс – идеальный дворецкий, служит в семье Хьюз почти пятнадцать лет. Миссис Уайлд – экономка в семье Хьюз, принята на должность около полугода назад. Джоунс, Гроувер – садовники. Сисси – горничная леди Присциллы. Миссис Шилдс – служащая почты. Миссис Брэнт, мисс Смит – ее подруги, жительницы деревни. Миссис Харрис – наемная работница. Дорсвуд, милая деревушка в окрестностях Лозборо на юге Альбиона Глава 1 Овсянку следовало бы поместить в справочник «Яды и декокты» где-то между мышьяком и белладонной. Смерть от нее, конечно, не так скоропостижна, зато очень, очень мучительна. Подумать только, каждый день начинать со склизкой мерзости в желудке! Тут любой сведет счеты с жизнью, лишь бы не влачить дальше столь жалкое существование. Я с отвращением подняла ложку, рассмотрела неаппетитную жижу с комками разбухшего изюма и опустила обратно в тарелку. Это было выше моих сил. – Тут отличный повар, не правда ли, мисс Райт? – с набитым ртом поинтересовался полковник Биббингтон, мой сосед по столу, такой же скучный, как овсянка в его тарелке. – О да! Иронии он не заметил. Кивнул важно и принялся разглагольствовать о преимуществах альбионской кухни, о прелести альбионской погоды, о важнейших битвах альбионской истории… Словом, Альбионом я была сыта по горло еще до того, как сошла с корабля на его унылую землю. Накрапывал дождь, из порта доносились запахи водорослей, мокрой кожи, нечистот и гнилой требухи. Вокруг сновали моряки, носильщики и подозрительного вида дети. Я поставила на палубу чемодан, в который легко уместились все мои скудные пожитки, и пониже надвинула шляпку, спасаясь от ветра и мороси. Здравствуй, Альбион! Не думала, что снова тебя увижу… Вежливый стюард помог мне сойти по трапу. – Поймать вам такси, мэм? Я покачала головой и легко солгала: – Нет, благодарю. Меня встречают. По правде сказать, денег оставалось совсем немного, а ведь нужно еще купить кое-какие мелочи. Теплую ночную сорочку, халат, шерстяные носки и прочее в таком роде. Совершенно отвыкла! В жарких странах не было нужды кутаться. И расходы… Добираться придется на трамвае. Нужно еще подкрепиться – по-видимому, в одном из тех ужасных дешевых кафе, где чай похож на чуть подкрашенную воду, а ломтики тостов немногим толще бумаги и такие же безвкусные. Стюард поджал губы, не дождавшись чаевых, затем улыбнулся следующей пассажирке с безвкусно огромными бриллиантами в ушах. Что же, в нашем мире ты получаешь то, за что можешь заплатить. Я отвернулась, крепко сжимая ручку потертого чемодана. Когда-то роскошный, из крокодиловой кожи, с обитыми медью уголками, теперь верный спутник моих путешествий поизносился и обтрепался. Впрочем, как и я. От воспоминаний меня отвлек звонкий голос: – Тетя Мэри! – Роуз? – поразилась я, высмотрев в толпе белокурую девушку в маленькой старомодной шляпке. Совсем как на фото, которое она выслала мне полгода назад. Конечно, я отправляла телеграмму – нехорошо было бы нагрянуть без предупреждения. Но не думала, что племянница ради меня примчится из своей глуши. Роуз привстала на цыпочки и неистово замахала руками, чуть не уронив сумочку. – Тетя Мэри, я тут! Я перехватила чемодан обеими руками, выставила перед собой и ввинтилась в толпу, действуя им на манер тарана и то и дело повторяя: – Простите… Извините… Я такая неуклюжая… Несколько минут спустя я наконец смогла обнять Роуз за хрупкие плечи. – Как ты, дорогая? Роуз часто моргала. Светлые, как у многих натуральных блондинок, ресницы слиплись от слез, но губы улыбались. – Со мной все хорошо, тетя… Нет, правда, хорошо! Я так рада, что ты смогла приехать! – А уж как я рада. Я прижалась щекой к ее макушке и прикрыла глаза. Оно того стоило. Стоило бесконечных дней болтанки в каюте, остатка моих сбережений и даже мерзкой овсянки.