— До полусотни бойцов. Точно сколько в брониках сидят, не знаю. Далеко для меня, не пробью, если только по колёсам. — Колёса у них с пенкой[10], если только разрывными по ним, — вступил в разговор Жора, устраиваясь на позиции Ветра. — Понял, а теперь уходите, я прикрою, — ответил, меняя магазин. — Жора… — было начал Ветер. Командир до сих пор находился в бессознательном состоянии, и он принял на себя командование группой, но его перебили. — Правильно молодой говорит, уходите. Я прикрою, — спокойно произнёс Жора, — из меня ходок никакой. Задета кость. А вы уходите. Фору минут десять обеспечу. — Бес… — Командир, — прервал и я Ветра, продолжая выцеливать, — вдвоём минут тридцать продержимся. Ожидал, что последует: «Отставить! Исполнять приказ!!!», но краем глаза уловил короткий кивок Жоры и ответный Ветра. — Принято. Продержитесь двадцать минут и уходите к точке эвакуации. В трёх километрах организуем заслон. — Нет, Ветер, — покачал головой Жора, — сразу на точку отходить не будем. Вы идите коротким путём, а мы заберём немного на восток и поплутаем немного. Время думаю хватит, успеем, — с натянутой улыбкой, произнёс Жора. Он-то понимал, что никуда ему уходить не придётся. Рана серьёзная. Задета кость. Держится только на боевых стимуляторах и обезболивающем. Хорошо, что кровь остановили спреем из медицинского баллончика, а то бы от кровопотери и он отключился. Ветер ничего не ответил. По-дружески толкнул его в плечо, передал пару магазинов от своей винтовки, один подсумок с гранатами и знаком указал Халиму выдвигаться. Они подхватили всё ещё не пришедшего в себя командира и понесли. Стреляли по очереди. То я открою огонь по заранее распределённым целям, то Жора своей дальнобойной винтовкой выводил из строя бронетехнику. Когда ему удалось окончательно подбить два бронемобиля, думал, что станет легче, но ошибся. — Бес! Отходи срочно! За грузовиком разворачивают миномёт, сейчас накроют! — закричал в рацию Жора. Высмотрел в прицел, но из-за дыма и гари ничего не увидел. У меня-то всего лишь оптический, а у снайперов и тепловой, и рентген режим, вот он и разглядел. Рассуждать и уточнять не стал. Подхватил подсумок, оружие закинул на плечо и кинулся к Жоре. — Уходи!!! — шипел он, припав к прицелу. Выстрел. И я бесцеремонно толкнул его в плечо. — Собирайся, уходим. В полусотне шагов запасная позиция. — Видел её. Не поможет, слишком близко. — Соберись!!! — тряхнул его, чуть приподняв. Если я не ожидал, что смогу пусть и с усилием, но одной рукой приподнять, оторвав от поверхности человека весом в центнер, а ещё на нём амуниция, то Жора этого совсем не ожидал. — Уходим вместе. Без разговоров. Время выиграли. Продержались двадцать две минуты. Так что уходим, уходим. Только подарочек оставим, чуток. Первый залп прилетел с большим недолётом, что нас и спасло. Поднятая взрывом взвесь из пыли, мелких камней и земли оседала долго, прервав визуальный контакт с противником. Да и миномётчики что-то перемудрили. Вместо того, чтобы сделать вилку, послали следующий снаряд значительно левее предыдущего. Или это стрелял другой миномётный расчёт, но нам было всё равно. Мы уходили. Жора, опираясь на меня часто оглядывался, а я тащил его и оружие. — Надо восточнее забирать, чтоб на точку не привести по нашим следам, — тяжело дыша, говорил Жора. Догадался, что заканчивается действие обезболивающего. Протянул ему свой шприц-тюбик. — Не по инструкции, а если тебе понадобится? — Если понадобится, потерплю на стимуляторах, — ответил, вкалывая оранжевый шприц-тюбик. На дополнительных занятиях в училище нам говорили, что боевой стимулятор, что шприц-тюбик с оранжевой окантовкой, позволяет выдержать долговременные физические нагрузки и притупляет чувство боли от лёгких ранений. Вот Жоре он не поможет, ему необходимо полноценное обезболивающее, что шприц-тюбик с синим кантом. Его я ему и протягивал. Что мне понравилось, так это отсутствие лишних вопросов, лишних разговоров, уговоров. Он только посмотрел на меня, оценивая серьёзность намерений и взял шприц-тюбик. — Пока есть время, может ещё раз рану спреем обработать? — Я два истратил. Больше не надо, — морщась, ответил Жора. «Главное, чтобы его от такого количества сильнодействующих обезболивающих не накрыло», — подумал, осматривая окрестности. По моим предположениям от преследователей мы оторвались примерно на километр. Хороший я им подарочек из подсумка с гранатами оставил. Взрыв был такой, что в ушах до сих под звенит. Но до точки эвакуации ещё оставалось если брать по прямой, то семь километров, а если покружить, то и все десять выйдет. Хотел предложить Жоре идти напрямую, но только увидев, что я хочу заговорить, он произнёс: — Нет, Бес. Наши едва идут. У Косты тяжёлое в грудь и контузия. Граната рядом разорвалась. Они даже под стимуляторами его тащить дольше нашего будут и… — И не бросят, — закончил фразу за напарника. — И не бросят, — согласился Жора. — Ясно. У нас примерно три часа до встречи. Поплутаем немного. Ты как? — Нормально, если можно так сказать с раздробленным бедром, — натягивая на себя улыбку, ответил Жора. Первые сто метров шли в максимальном темпе, но напарник быстро сдавал и пришлось сбавить темп. Чтобы тот не потерял сознание, тихо с ним разговаривал: — Задание выполнили? — Да. И контроль произвели, и видеофиксацию. Вот только не учли, что за основной колонной идёт непонятно откуда взявшееся усиление. На спутники их не было. Но спутник с опозданием на пару минут картинку передаёт, вот и вынырнула откуда-то. Командира первым выстрелом из гранатомёта накрыло. Он как раз фиксировал. Хорошо, что один транспорт целым оказался, его как раз и готовили к прорыву, — Жора говорил медленно, делая длительные паузы между фраз. Я его поддерживал, но понимал, если он отключится, то и на стимуляторах его не дотащу. — Привал, — тихо произнёс Жора, — давай отдохнём немного. Совсем что-то хреново. Предлагать вколоть ещё обезболивающего или стимулятора не стал. Двойная доза и так слишком сильная встряска для организма. Откат будет такой, что без медицинского присмотра можно и на тот свет отправиться. Не заметишь, как сознание отключится, появится во всём теле лёгкость, чувство эйфории, но по факту тебя будет колбасить так, что только сильные противошоковые препараты способны вернуть организм обратно в нормальное состояние. Сделали привал. — Жора, не закрывай глаза. Не спи, — говорил напарнику очевидные вещи. Он сам об этом знал, но навалившаяся усталость и глаза сами слипались, — возьми, пожуй батончик, — протянул ему энергетический батончик, что входит в комплект суточного рациона. Такой небольшой, похожий на продолговатую конфету грамм на пятьдесят «аккумулятор энергии». В нём калорий столько, что на одном можно продержаться сутки, главное, чтобы вода была. — Пить хочешь? — спросил, после того, как Жора без аппетита, но съел батончик. — Надо идти. Нас догоняют. Слышишь? — вдали, едва уловимо доносился шум мотора. Прикинул в уме: транспорт по нашему пути не пройдёт. Специально выбирали такой маршрут. Значит нас обходят, высадят бойцов по векторам маршрута отхода и начнут прочёсывать местность, а до конечной точки где планировалась эвакуация оставалось два километра. — Слышу. Ты идти сможешь? — Да, — неуверенно ответил напарник. Он повернулся ко мне, и я заметил, что его зрачки расширены, а лицо раскраснелось, хотя после потери крови должно быть наоборот. «Скоро его накроет откатом. Может полчаса или час, но скорее всего и того меньше», — подумал, прислушиваясь. — Жора, вставай и иди на точку эвакуации, а я пошумлю тут немного, уведу… — Вместе, Бес, — отрицательно покачал головой напарник. — Нет, — с тяжестью на сердце посмотрел на напарника, но добавил в голос металла. Он едва держался на ногах и оставались буквально считанные десятки минут до окончательного его провала в забытьё. — Ты только мешать будешь. Бой принимать я не стану. Пошумлю, уведу в сторону, гранатами обозначив ложное направление. — Справишься? — Да, Жора, справлюсь. Что оставалось ответить? Нет, не справлюсь. Завалю всю посевную. Вот и ответил, надеясь, что уговаривать его не придётся. Время-то идёт. Жора пристально посмотрел на меня и собрав последнюю волю в кулак, взгляд его прояснился. Он протянул мне свою винтовку, по-дружески ткнул в грудь. Наверно в группе это такой условный знак или жест, я об этом не знал и развернувшись, медленно побрёл прочь по направлению к точке эвакуации. — Надеюсь, дойдёт. Тут осталось меньше километра, — проговорил, а сам снял прицел и затвор с винтовки, и выбросил в разные стороны. Лишний вес мне сейчас не нужен. Проверил боекомплект, перезарядил автомат, вкрутил в оставшиеся гранаты взрыватели. В это время шум от работавших двигателей перестал удаляться и стал тише. — Остановились, гады. Ну сейчас я вам… Максимально скинув лишний груз, побежал. Разогнался так, что чуть не выскочил на открытое пространство, где цепью выстраивались боевики. И что самое неприятное, направление для прочёсывания они выбрали именно то, где через некоторое время состоится эвакуация группы. О том, что наши не добрались до требуемого квадрата я не думал. Моя задача увести преследователей по ложному следу, этим и занялся. Украдкой, скрытно, но с максимально возможной скоростью обошёл выстроившихся в цепь боевиков и выстрелил из подствольного гранатомёта, целясь в грузовик. Проследить траекторию откуда вели огонь было невозможно, и я открыл огонь из автоматического оружия, обнаруживая себя. Жалел только, что не успел установить растяжки на пути преследователей. Но времени на эти хитрости у меня не было. Второй выстрел гранаты достиг цели и грузовик запылал, чадя чёрным едким дымом. Боевики, не ожидав нападения сначала растерялись, но к моему разочарованию паника в их рядах быстро прошла. И в мою сторону открыли слаженный ответный огонь. О точности пока говорить было нельзя, но тенденция мне не понравилась. Часто меняя позицию, выпустил полный магазин и на ходу перезарядив оружие, бросился бежать, пригибаясь, используя естественные складки местности и особенности рельефа. Через каждые двадцать шагов я бросал гранату в сторону слева и сзади от себя, давая понять, что ухожу левее, надеясь, что прерванный визуальный контакт и шум позволит мне запутать преследователей и увести их по ложному следу. При первой возможности, в небольшом естественном углублении, залёг. Взглянул на часы. С момента начала боестолкновения прошло не больше пяти минут, а по ощущениям бой продолжается больше получаса. Нам говорили, что ощущение времени во время боя теряет связь с объективной реальностью. Бойцу будет казаться, что прошёл час, а по факту окажется, что бой продолжается всего несколько минут. Затаился. Всего в двадцати шагах от меня прошли боевики. Они так громко разговаривали и бряцали оружием, что времени спрятаться у меня было предостаточно. «Уходят влево. Хорошо. Пусть идут. Надо бы ещё в той стороне пошуметь, но нечем», — думал, выбираясь из укрытия. Боевики прошли, и я бросился бежать обратно к дороге с надеждой уповая, чтобы там не оказалось боевиков, но ошибся. Боевик неожиданно появился из-за грузовика и пришлось открыть огонь на поражение, выдав своё расположение. Ничего другого как продолжить бежать к точке эвакуации у меня не оставалось. Времени как раз впритык, а уж там надеялся моих преследователей встретят огнём. Над головой просвистело. Боевики вели огонь, а я продолжал бежать зигзагом. Часы завибрировали, это таймер, настроенный на бесшумный режим подал сигнал, что наступило время эвакуации и я уже видел, как метрах в трёхстах от меня строго вертикально заходил на посадку военный бот. Его конструкция позволяла с высоты в несколько десятков километров очень быстро приземляться и так же стремительно уходить ввысь. Аппарели бота открыты, и я уже видел, как из чрева летательного аппарата выпрыгнула группа прикрытия, как на самодельных носилках двое бойцов несут раненого командира, как сильно прихрамывая торопится не отстать Жора. «Дошли…», — обрадовался и от переполнявшего чувства у меня открылось второе дыхание. Оставшиеся двести метров думал преодолею за считанные секунды, но тишину безмолвия разорвала автоматная очередь. Что-то сильно толкнуло в спину и я, не удержав равновесия, упал. Тут же немного отполз от места падения. Плечо заныло, а рука повисла плетью, перестав подчиняться. Со стороны бота послышалась ответная стрельба. «Надо встать. Осталось чуть-чуть», — подбадривал себя, а краем взгляда уловил, что с противоположной стороны приближается вторая группа боевиков и среди них заметил гранатомётчика. Времени подать сигнал обратить внимание группе прикрытия у меня не оставалось. Здоровой рукой вскинул автомат и открыл огонь. Выпустил весь магазин по ставшему на колено, изготовившемуся для открытия стрельбы гранатомётчику. Попал. Он удачно завалился, да так, что произошёл взрыв. Группа прикрытия стала пятиться к боту, подавая мне знаки чтобы и я действовал быстрее. Вскочил рывком, отбросил автомат и побежал. Сто пятьдесят метров, сто двадцать… восемьдесят… тридцать… ноги обожгло и… темнота. Глава 21 — Капитан, очнитесь! Глен, открой глаза! «Глен. Кто это?», — мелькнула мысль. Действие разворачивалось словно смотрю съёмку со множества камер и при желании могу переключиться, сменив ракурс, а сама картинка поражала неестественной цветовой гаммой и странным пейзажем. Посреди ярко-алой пустыни над облачённым в боевой скафандр гуманоидом склонился второй, в таком же скафандре. Забрала шлемов были открыты, и я слышал их разговор на непонятном языке, но я понимал их не как перевод произнесённых слов, а просто понимал, что они говорят. — Что случилось? — пробормотал человек. — Командир, мины. Руки, ноги целы? — Да, вроде, — ответил Глен. Обычное задание по ликвидации штаба противника превратилось в изнурительную гонку. Его группа третий день уходит от преследователей, но было ж такому случиться, они забрели на минное поле.