Той, которая сейчас извивается под моими ласками. И которая сама спускает с меня штаны и берет в руку член. Я выдыхаю, когда ее пальцы начинают скользить по нему. Просовываю руку между нами и провожу двумя пальцами под складочками. Там уже все готово принять меня. Слегка надавливаю и делаю несколько быстрых движений. Милана стонет и сильнее пальцами сжимает член. Я рычу. Убираю ее руку и приставляю член к складкам. Беру ее за шею сзади и притягиваю к себе. Целую, с силой впиваясь в ее губы. И сразу же на всю длину вхожу в нее. Ее стон тонет в нашем поцелуе. Милана зажмуривается. А я сразу же беру бешеный темп и со всей силы толкаюсь в нее. Повторяю движения члена языком. И я трахаю жену членом и языком. Не давая ей даже вдохнуть. И, только когда отпускаю ее губы, чтобы развернуть ее, из нее вырывается слабое: - Дамир... Я разворачиваю ее и кладу на стол. И опять вхожу. Удерживая за плечо, долблюсь теперь сзади. Милана упирается в стол лбом и руками хватается за край стола. Отрывисто и громко дышит, сопровождая выдохи стонами. По содроганиям тела понимаю, что она скоро кончит. Кладу обе руки ей на плечи и усиливаю толчки. Милана беспомощно царапает стекло крышки стола. Жалобно стонет и приподнимает зад. Ещё несколько толчков и она замирает. Я ощущаю лишь движения внутри нее. Она сокращается быстро. По всей длине моего члена внутри нее. И я застываю следом за ней. Мне не надо больше двигаться, чтобы кончить. Достаточно ее сокращений вокруг меня. Я лишь максимально просовываю член в нее. И жду. Жду, когда она впитает все до последней капли. Потом, отдышавшись, просовываю руку ей под грудь и поднимаю Милану. Прижимаю к себе. Поворачиваю голову и целую. Пару раз толкаюсь бедрами и вынимаю член. - Ну что, мальчик или девочка? - шепчу ей в губы. - От такого напора только мальчик, - улыбается Милана. Ладонью сжимаю у нее между ног. Она вскрикивает. Отпускаю ее и шлепаю по заднице. - Иди в душ! Я скоро приду! Помою тебя. Окидываю ее пристальным взглядом. Идеальная. После секса выглядит так, что опять хочется ее трахнуть. А она как специально наклоняется за своим халатиком, стоя ко спиной. Рычу и шлепаю ее ещё раз. Уже сильнее. Так, что она вскрикивает и потирает место шлепка. Укоризненно смотрит на меня. - Иди, - киваю я, жадно глядя на покачивающиеся ягодицы. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Глава 7. Когда едут на сборы, то связь с родителями возможна только через тренера. Даже ребятам постарше не разрешено брать с собой мобильные телефоны и прочие средства связи. Это нормальная практика. На сборах все внимание должно уделяться тренировкам. Но Булат и тут сделал так, как хотелось ему. Вот, например, сейчас я сижу и наблюдаю в телефоне, как мигает маячок его наручных часов. Их я подарил сыну, когда ему исполнилось четыре года. Мне надо было всегда знать, где мой сын. К сожалению, моя работа слишком часто связана с опасностью. Слишком много у меня врагов. Да, я отбираю бизнес. Делаю компании банкротами, а потом скупаю по дешевке доли или акции. Поднимаю бизнес. И опять продаю. Но это бизнес. Здесь выживает сильнейший. Раньше, пока я у меня не появилась семья, я не особо задумывался о последствиях своих действий. Моя жизнь давно перестала быть бесценной для меня. Но все изменила Милана. Появившаяся в моей жизни как возможность отомстить, она напрочь засела в моем сердце. А теперь еще там поселился и Булат. И ради них я должен был задуматься. И я решил отойти от этого опасного бизнеса. Денег давно хватало, чтобы заняться чем-нибудь менее прибыльным, но более безопасным. К тому же у меня появилась своя спортивная школа. И я начал потихоньку сворачивать прежние дела. Но знал, что желающих отомстить мне меньше не стало. Поэтому я с самого раннего детства разговаривал с сыном о том, что он должен делать, если окажется в руках чужих людей. Это и для обычных людей сейчас не является лишним. Когда развелось столько уродов. А у моего сына такая угроза была в разы выше. И хотя я всячески опекал его. Ни на минуту не оставляя без присмотра. Но и лишить его обычных детских радостей не мог. Конечно, я сильно волновался, когда Коновалов сообщил мне о сборах. Но не мог я не пустить Булата только из-за своих страхов за него. Я ничего не говорил Булату про часы. Раз тренер сказал, что нельзя, то нельзя. Но Булат все равно их взял. И в душе я в очередной раз испытал гордость за сына. Да, он рос самостоятельным пацаном. Сам принимал решения. Главное, чтобы эти часы не обнаружил тренер. А то придется ему отрабатывать наказание в спортзале, а мне по приезду выслушивать нотации. Зато теперь несколько раз на дню я смотрел на маячок. И знал, что Булат на месте. На сборах. От этого мне было спокойнее. Так прошло четыре дня. Оставалось еще несколько дней до его возвращения. К этому событию я купил ему новую форму. Как у его любимого футболиста. Каждый вечер я с тоской смотрел на наше мини футбольное поле во дворе дома. И ждал, когда же мы с сыном опять разыграем мяч. Теперь уже в новой форме. Но на следующий день раздался звонок от тренера. Такой неожиданный звонок – это всегда тревога. Но я отгоняю ее от себя. - Дамир, - голос Коновалова дрожит, - у меня неприятные новости. Замираю. - Булат пропал. Глава 8. Сердце отрывается и падает вниз. И мне кажется, я даже слышу звук удара. - О чем ты говоришь? – мои губы начинают дрожать. - Они с ребятами пошли прогуляться перед сном. В соседнюю деревню. Там, на выходе из магазина, к ним подъехала какая-то машина и оттуда выскочил мужик и затащил Булата. Так рассказали ребята. Остальных не тронули. Коновалов говорит это четко, но я чувствую испуг в его голосе.