— Однозначно, это так. — Ладно, — усмирив свое недовольство и неконтролируемую радость от встречи, Лера поднялась из-за стола и натянула резиновые перчатки. — На что жалуемся? — Апатия, вялость, отсутствие аппетита… — начал Лёха. — С тобой всё понятно, со Снежком что? Полевой усмехнулся. — Всё то же самое. Ест плохо, играть совсем не хочет. Блюет. Апатичный, вялый. Он правда заболел. Это не шутка, — серьезно сказал он. — А я предупреждала. Угробил кота. Лера уже по животному поняла, что Полевой не врет. — Почему угробил-то? — Возраст его знаешь? — Три года, чуть больше. Лера открыла переноску, усадила Снежка на стол и приступила к внешнему осмотру. Она проверила его глаза и уши, измерила температуру, тщательно прощупала живот. — Булькает весь. Надо кровь взять на анализ и УЗИ сделать. — Коту УЗИ? — Могу тебе сделать, если хочешь. Бери Снежка, пошли за мной. Лёшка не стал использовать переноску, взял кота на руки, и они перешли в соседний кабинет. Снежок смотрел на всё удивленными глазами, но из рук не рвался. — Держи ему лапку. Они разместили кота на смотровом столе, и Лера выбрила место на задней лапке, откуда потом взяла кровь. — Какой ты молодец, настоящий мужик, — она погладила котика по голове, отметив его спокойствие и смелость. — Сейчас мы сделаем тебе УЗИ. Побрив ему животик, она нанесла гель и начала осмотр внутренних органов. — Он мурчит, слышишь, — удивился Лёшка. Лера улыбнулась. Снежок лежал на спине, развалившись совершенно по-человечески. Его и держать не нужно было, он довольно мурчал, пока Лера водила датчиком по его животу. — Точно сожрал что-то не то. Видишь, воспаленное всё, — очертила пальцем место на экране. — Угу, — кивнул Полевой, хотя не понял, на что она показывала. Но раз Лера говорит, что воспаление, значит, так оно и есть. — Это серьезно? — Серьезно, но излечимо. Уколы десять дней, паста для желудка, порошок, лечебный корм… Распишу всё подробно. Сейчас я сделаю ему укол, а дальше ты сам. Еще девять дней. Она вытерла пузо котика салфетками и снова усадила его на столе. — Я? — Ты же взял над ним шефство. Уверена, и с этим справишься. — Я никогда такого не делал, — засомневался Лёшка. — Научишься. Уколы подкожные, в холку. Это несложно, тем более пациент у нас не буйный. Я покажу. Не сможешь — вози сюда. Медсестра сделает. — Не ты? — Нет, не я. Или на дом себе кого-нибудь вызови. «Кису» какую-нибудь в леопардовых трусах. У меня, знаешь ли, другая профессия. Полевой скрипнул зубами, сдерживаясь, чтоб в ответ на ее остроту тоже не сказать что-нибудь резкое. Лера отдала ему результаты УЗИ, достала из шкафа препарат и набрала шприц. — Держи его. Оттягиваешь вот так, — взялась за шкуру на холке и оттянула, — и колешь вот сюда, в треугольничек. Протыкаешь кожу. Раз — и всё, — ввела иглу и впустила лекарство. Снежок заволновался после полученной инъекции, но Лера успокоила его мягкими поглаживаниями. Кот доверчиво потерся о ее руку и снова замурчал. — Умница, — снова похвалила его. Они вернулись в ее смотровой кабинет. Стянув с рук перчатки, Лера бросила их в мусор и села за стол. — Я напишу, какой корм купить и какие ему можно вкусняшки. Со стола не кормить ни в коем случае. После каждого укола поощряй. Будем подкреплять позитивно, чтоб не пугался. И умоляю, не лезь в интернет, если в чем-то сомневаешься, позвони мне. — Ага, если бы я мог… Соломатина раздраженно вздохнула. — Сможешь, раз Снежок теперь мой пациент. И предупреждаю: звонить только по поводу Снежка ровно до девятнадцати ноль-ноль. Вот тебе рецепты. Я всё подробно расписала. Препарат готовь заранее, не набирай при нем. Он по шороху будет узнавать, что ты собираешься делать, и будет убегать. Нам это не надо. Лёшка сунул рецепты в карман пиджака. — А Рафаиловна, кстати, где? — поинтересовалась Лера. — Понятно, что у вас кот один на двоих, но всё же. — Слегла с кризом. Сын сейчас с ней, а он аллергик, насколько я знаю. — Или просто не любит котов, — хмыкнула Лера. — Я написала, когда приходить на повторный прием. Алексей поместил Снежка в переноску, но уходил не спешил. — А поговорить? — А не о чем. — А о нас? — А нет никаких «нас». Был просто секс. Отличный секс, и всё. Может, еще будет. Когда мне станет очень-очень скучно, я тебе позвоню. — Мне казалось, всё было по-другому. — Тебе казалось, — говорила Лера, стараясь не терять хладнокровия. — У меня нет комплексов по поводу секса и мужчин… Если мне хочется потрахаться, я это просто делаю. Дело не в тебе. Ничего личного. Ты для меня пустое место. Ты для меня ничего не значишь. В ту ночь на твоем месте мог быть любой другой… — монотонно говорила, переключив всё свое внимание на рабочий беспорядок. Она сложила истории болезни в аккуратную стопочку, сунула ручки в канцелярский стаканчик. Так ей было легче лгать. Лера заставляла себя говорить всё самое болезненное, что его точно заденет. Полевой должен был уйти еще тогда, когда его назвали пустым местом, но он будто и не собирался. Так и стоял, глядя на нее своими бездонными глазами, в которые у нее не хватало сил посмотреть. Когда она договорила, а Лёшка не ушел, Лера глубоко вздохнула, оперлась руками о столешницу и подняла на него взгляд. — Да почему ты еще здесь? Сколько еще мне нужно наговорить гадостей, чтобы ты ушел? — ей хотелось орать и, оттого, что она сдерживалась, говоря тихо, голос ее дрожал. Полевой шагнул к ней, схватил за плечи и встряхнул, словно хотел вытрясти из нее всё упрямство. — А теперь вот так попробуй. Теперь повтори мне это глядя в глаза. Давай. Что я пустое место и ничего для тебя не значу. Она не смогла вымолвить ни слова. Горло будто чем-то забило. — Никакого любого, другого у тебя не будет. Только попробуй с кем-нибудь связаться. — А что тогда будет? — скупо усмехнулась она. — Не советую проверять. И не гони меня от себя, я тебе не шавка какая-то, — рыкнул он и вдруг отпустил ее плечи. Взял за голову. Так осторожно, будто боялся поранить или испортить прическу. У нее была возможность уклониться, отвернуться и не допустить поцелуя. Но она не справилась. Ни с ним, ни с собой…