– Четыре месяца. Не считая времени обучения для сдачи экзамена на звание инспектора. Да, Стефан подсунул ей совершенного новичка. – И еще ни разу не вели самостоятельного расследования? – Нет, но я многому научился, присутствуя на допросах подозреваемых и свидетелей, а также я сопровождал коллег при выездах на место происшествия. – Чем вы занимались раньше? – Работал в автоцентре «Вольво». – А по какой причине ушли оттуда? – Когда предприятие купили китайцы, они закрыли множество точек. Мне предложили перевестись в Швецию, но я не захотел. – Почему? – спросила Сара. Адриан опустил глаза, словно смутившись, и погладил пальцем шрам около брови. – Отец умер два года назад, теперь я один забочусь о матери. Она живет здесь, в квартале Тор-шов. Я не мог бросить ее одну. Слушая Адриана, Сара вдруг осознала, до какой степени ей больно оттого, что она не может утешить мать, обнять ее. – А почему именно полиция? – поинтересовалась она, взяв себя в руки. – Ну, как раз потому, что мне надоело видеть, как на мою старую мать нападают грабители, мне осточертело смотреть, как рэкетируют автосервис, где я работал. Потому что мне хотелось придать своей жизни хоть какой-то смысл. Сара почувствовала в голосе Адриана нотку раздражения. Она посмотрела в зеркало заднего вида, прежде чем свернуть на скоростное шоссе. – Это Стефан взял вас на службу? – Да. Думаю, он посчитал, что мои результаты на конкурсных испытаниях на звание инспектора достаточно хороши. А потом, ему понравилось, что у меня уже есть профессиональный опыт. – Но вы должны понимать, что это расследование совершенно не похоже на те мелкие правонарушения, с которыми вам доводилось иметь дело раньше. – Среди молодых полицейских, таких как я, вы являетесь образцом для подражания. Каким бы ни было дело, которое мы расследуем, работать с вами – это удача, от которой не отказываются. Сара никогда не задумывалась над тем, как выглядит в глазах коллег. Она почувствовала некоторую благодарность к этому парню, хотя считала, что есть много специалистов, которые лучше ее. А потом, она выбрала эту профессию не ради славы, исключительно ради того, чтобы почтить память жертв преступности. – А ваша рука? – задала Сара новый вопрос. – Как это получилось? – Эта история не улучшит ваше мнение о моем профессионализме. Я попытался помешать разбойному нападению в Грёнланде, а тот тип меня толкнул. Я упал на угол бровки – хруп! Сара отлично знала этот квартал и легко себе представляла, что там могло произойти. – Позвольте задать вам один глупый вопрос, инспектор? Сара пожала плечами. – Почему у вас и ваших родителей разные фамилии? – Геринген – это фамилия моего бывшего мужа. Я ее оставила после развода, чтобы моих ближайших родственников никак не связывали с моей работой. – О’кей. В машине снова установилась тишина, вскоре нарушенная звонком мобильного телефона Адриана. – Что там? – спросила Сара. Адриан не ответил. Он нагнулся к телефону. – Офицер Колл. – Объявление всем полицейским службам Осло… – В чем дело? – Вышла статья в газете. Думаю, вам лучше остановить машину. Сара съехала на обочину, остановила машину, заглянула в телефон Адриана и побледнела. «ИНСПЕКТОР САРА ГЕРИНГЕН — ГЕРОИНЯ СУМЕРЕЧНОЙ ЗОНЫ Оправданная по обвинению в убийстве, инспектор Сара Геринген сегодня выходит из тюрьмы. Но другое дело может отправить ее обратно. Сара Геринген – это имя было у всех на устах еще со времен дела психиатрической больницы в Гёустаде и еще больше в связи с делом об убийстве премьер-министра нашей страны, расследованием которого она руководила. Бывший боец сил специального назначения, участница операции в Афганистане вплоть до 2012 года, Сара Геринген, прежде чем вступить в ряды полиции Осло в качестве дознавателя, проходила, как утверждает полиция Осло, с февраля по апрель 2013 года якобы курс психологической реабилитации в специализированном горном центре в Хемседале с целью избавиться от посттравматического синдрома. В реальности нога г-жи Геринген никогда не ступала в Хемседальский центр. Эту информацию нам подтвердили два источника внутри данного медучреждения. Почему же нас хотели заставить поверить в то, будто бы г-жа Геринген действительно проходила там реабилитационный курс? И где на самом деле она находилась в этот период времени? Начало ответа нам предоставила служба дорожного контроля. Г-жа Геринген, чье лицо, автоматически опознанное видеокамерами как лицо сотрудника полиции, 21 февраля 2013 года в 10:06 была сфотографирована камерами у терминала оплаты за проезд на автостраде E39 перед Ставангером. То есть в четырехстах километрах от реабилитационного центра в Хемседале. На заднем сиденье ее автомобиля находился пассажир. Учитывая его рост, вполне вероятно, что речь идет о ребенке. На этом дело могло бы остановиться, но через месяц ребенка нашли мертвым в порту Ставангера. Было установлено, что это маленький Маттс Хелланд, проживавший в Оппсале. Поскольку оба родителя ребенка к настоящему времени мертвы, расследование не смогло выяснить обстоятельства его пропажи. На сегодняшний день никто не в состоянии сказать, где находилась г-жа Геринген между моментом, когда ее зафиксировала видеокамера, и моментом обнаружения тела утонувшего мальчика. Норвежцы имеют право знать правду. Ту правду, которая сверкнет молнией лишь тогда, когда этим делом займется правосудие». Статья была написана Томасом Хольмом, знаменитым репортером. Тягостную тишину в салоне автомобиля нарушали только сигналы других машин, на большой скорости проносившихся мимо. Офицер Колл поглаживал шрам, не осмеливаясь взглянуть на Сару. – Не позднее чем через два дня против меня возбудят дело и начнутся допросы и проверки, – с горечью заявила Сара. – Вполне возможно, я окажусь в предварительном заключении. Адриан Колл, казалось, размышлял. Сара позвонила Стефану и долгих десять минут ждала, когда освободится линия. – Я объясню, что непричастна к этому делу, – сказала она, когда он ответил на звонок. – Угу. Посмотрим, что это даст… Тут настоящий дурдом: мне обрывают телефон разные шишки. – Сколько времени ты мне отводишь на завершение расследования? – Жми. Там посмотрим. В любом случае терять тебе нечего. – А Коллу? Стефан ответил не сразу. – Скажите ему, что я не хочу останавливаться, – вдруг произнес Адриан. – Стефан? Ты слышал? – Да. – Это плохо отразится на его дальнейшей карьере. Адриан нагнулся к трубке. – Господин начальник, я знаю, что за несколько дней работы с инспектором Геринген я научусь куда большему, чем за полтора года подготовки. Если хотите оказать мне услугу, позвольте продолжать это расследование вместе с ней. – Если вы согласны, то продолжайте. Удачи, Сара. Сара смотрела на Адриана со смесью восхищения и печали. И думать нечего, с такой решимостью он может далеко пойти. Даже если обожжется. – Вы уверены в вашем выборе? – Не хочу возвращаться в районный участок и принимать заявления граждан, зная, что упустил такое дело. Адриан осознал, что сейчас ляпнул. – Ну… я хочу сказать… – Не извиняйтесь: это же не ваш отец.