– Привет, – улыбнулся он мне. – Я Мэйтин. И не холодно ему в футболке? Все-таки зима на дворе. – Привет, – поздоровалась я. – Марина. Я за Графом. – Здесь таких нет. – Граф – это кот. Сволочь мохнатая! Все планы на вечер испоганил. Я пиццу заказала, сериал любимый включила, а тут – соседка: «Маришенька, котик твой на крышу вылез, плачет, бедненький». Снова чердачный люк открытым оставили, вот он и вылез. А обратную дорогу найти, видать, не судьба. Пришлось натягивать куртку и лезть на чердак. – Это не чердак, – заявил мальчишка. – Что же тогда? – спросила я, отмечая, что для чердака тут и правда слишком просторно и чисто. – Терминал. Буферный отсек между мирами. – А, это у вас игра такая? – Вся наша жизнь – игра. Странный. Я барышня не хрупкая и не робкая, малолетки, даже когда они толпой у подъезда трутся, меня не пугают, но с этим точно что-то не так. Пойду-ка я отсюда. – Куда? – полюбопытствовал пацан. – Домой, – не отводя от него взгляда, я попятилась, но уже на втором шаге уперлась спиной в стену. – Не получится. Проход в ту сторону заблокирован. – Слушай, это не смешно! – я мелкими шажочками продвигалась вдоль стенки в надежде наткнуться на дверь. – Выпусти меня… как тебя там… – Мэйтин, я же сказал. – Мэй… Что за чушь? Нет такого имени. Я… – Сама его придумала, – закончили за меня. Придумала, да. Несколько лет назад решила книжку написать – фэнтези, женское, романтическое. И был там такой… – Вечно юный бог Мэйтин, – он спрыгнул с табурета и церемонно раскланялся. – Бог? – зачем-то уточнила я. – Ты? – Разве не похож? Ты имя как сочиняла? «Мэй» – май на английском. «Тин» – подросток. Майский подросток. Вот так как-то получилось. Я медленно сползла по стене. Ладно, кто-то мог влезть в мой компьютер, найти старые файлы и организовать розыгрыш с терминалом между мирами. Чердак расчистить, соседку подговорить, Графа на крышу выпихнуть. Но кто знал, как я придумывала имена для героев? А Мэйтин и не герой, просто упоминался как… – Верховное божество Трайса, – важно кивнул подросток. Майский. – У тебя там, кстати, то «Трайс», то «Трейс», но я решил, что будет Трайс. И без путаницы с названиями проблем хватает. Не знаю, какие у него проблемы, а вот у меня – серьезные. Минимум шизофрения. – А максимум? – поинтересовалось божество. Надоело, что он отвечает на мои мысли, и я начала рассуждать вслух: – Максимум – предсмертный бред. Я выбралась на чердак, потом на крышу, оступилась и полетела вниз. Лежу сейчас с разбитым черепом и предсмертно брежу. – Богатая у тебя фантазия, – похвалил Мэйтин. – Что же ты, с такой фантазией, книгу не закончила? – Наскучило. – Отлично, – нахмурился плод моего воображения. – История мира застряла в одной точке, потому что кому-то наскучило ее писать! Он меня в чем-то обвиняет, что ли? – Обвиняю. Мы в ответе за тех, кого сочинили, или как? – Кого приручили, – поправила я машинально. – А те, кого сочинили, пусть погибают, да? – божество подскочило ко мне, подхватило под мышки и рывком подняло с пола, на котором я уже освоилась и собиралась просидеть до приезда скорой. – Нет уж, автор наш дорогой, так не пойдет! Вблизи он уже не казался обычным мальчишкой. Переместившийся за ним луч позволил рассмотреть лицо, может, и не красивое, но какое-то нереально правильное; рисунок-орнамент из тонких белых шрамов, тянувшийся от левого виска к подбородку, и серебряные искорки в волосах. Глаза его непрерывно меняли цвет. За несколько секунд они успели побыть и голубыми, и карими, и – эталон фэнтези – фиалковыми. Точно помню, что ничего подобного не писала. Я вообще о нем не писала, если на то пошло, только имя придумала, чтобы в моем мире была какая-никакая религия. – Если ты не уделила внимания внешности персонажа, это не значит, что он должен оставаться безликим, – высказал мне Мэйтин. – А я к тому же бог! – Хорошо, – смирилась я. – И чего ты от меня хочешь, бог? – Чтобы ты закончила историю. Тогда Трайс будет жить. – Но я не писала историю Трайса. Я писала о девушке, которая учится в магической академии. Популярная тема. Просто девушка. Учится, гуляет с друзьями, влюбляется. – В ректора, – бог хмыкнул. – Тоже популярная тема? – Не поверишь насколько, – вздохнула я. – Уже поверил. А теперь и ты поверь: твоя просто девушка оказалась центральной фигурой мироздания, и, пока ее история не будет закончена, история Трайса не может продолжаться. – В смысле «закончена»? Мне что, ее жизнь вплоть до похорон расписывать? – Зачем? Только до того места, где должна была закончиться книга. Героиня разгадывает все тайны, заканчивает академию и выходит замуж за любимого мужчину. Если планировала писать вторую часть – забудь. С запозданием – с этого следовало начинать – я ущипнула себя за запястье и громко ойкнула. – Это не сон, – подтвердил Мэйтин. – И не бред. Санитары за тобой не приедут. – Понятно. Так я это… пойду? – Куда? – Книжку дописывать. – Это уже не поможет. Чтобы закончить историю, ты должна стать ее частью. Или навсегда застрянешь в терминале. Я же сказал, путь в твой мир закрыт. – С-совсем? – выдавила я. – Совсем, но не навсегда. Спасешь мой мир – сможешь вернуться в свой. Приехали. Я – спасительница мира? Боже, пусть это будет все-таки шизофрения! – И не мечтай, – ответствовал боже. Приосанился и с пафосом вопросил: – Готова ли ты исполнить свое предназначение? Я собиралась отнекиваться до последнего, но вдруг подумала: а что я, собственно, теряю? Пусть я не из тех, кого нынче называют сильными независимыми женщинами, а подразумевают: одиночка за тридцать, живет с котом… То есть да, мне тридцать два, и кот есть, но у меня совсем другая история. И все же эта встреча в темноте – самое интересное, что случилось со мной в последние годы. Даже если это сумасшествие – очень уж симптомы занимательные. А если нет – какой у меня выбор? Остаться в пустом терминале с одной табуреткой и фонарем под потолком? – Табурет я заберу, – предупредил Мэйтин. – И свет выключу. – Ой! У меня же свет в квартире включен! И телевизор! А кот на крыше! – Если сделаешь все правильно, вернешься в свой мир и в свою жизнь в тот же момент, на котором попала в терминал, – успокоил бог. Правда, неуверенное «если» вместо четкого «когда» немного настораживало. Протянув руку за границу света, Мэйтин вытащил из пустоты толстый фолиант с неразборчивым тиснением на обложке. – Читай. – Все?! – Хватит первой страницы. С трудом удерживая книгу в руках, я открыла ее и пробежала глазами начальные строчки. Снова подумалось, что все это хитроумный розыгрыш. – Вслух, – велел Мэйтин. – Меня зовут Элизабет Аштон. Для своих – Элси. Уже третий год я учусь в магической академии на отделении боевой магии… Никогда еще мне не было так стыдно, как сейчас, когда я зачитывала вслух свое бездарное сочинение. Но страдать пришлось недолго. Я и страницу закончить не успела, как свет погас, книга выпала из рук, а в следующий миг я поняла, что лежу с закрытыми глазами на чем-то мягком.