— На ужин? Об этом мне никто не говорил! Какой к чёрту ужин?! — возмущаясь, он садится на кровати. — Обычный. Тот, кто даст за тебя больше денег, чем другие, покупает именно твоё время. Оно всегда обговаривается. Обязательное условие — место, где многолюдно, то есть ресторан. Ты сходишь на ужин с чьим-то представителем, послушаешь его, хорошо проведёшь время и вернёшься домой. Всё. Это просто. Здесь нет ничего криминального и незаконного. Никаких секс-услуг мы не продаём, только время и возможность переманить бабочку к себе. — То есть ты тоже пойдёшь с кем-то на ужин? — рычит он. — Если меня это заинтересует, то да. Я проворачиваю подобные сделки каждый год, Рейден. В этом нет ничего такого необычного? — Ты не видишь ничего необычного в том, что какой-то ублюдок будет таращиться на тебя и пытаться затащить тебя в свою постель? Серьёзно? Мне хватило того, что ты заставила Джека раздеться, и он чуть не влюбился в тебя, хотя в слове «чуть» я не уверен. Он тебя хочет, а теперь будет хотеть и ещё кто-то, кроме меня?! Я не согласен! Я отказываюсь! Я… Из моего горла вырывается смех. Боже, он удивительный мужчина. Так себя накрутил, поверил в какую-то симпатию и злится на меня за то, чего, вообще, ещё не было. — Шайди! Закрываю рот рукой, но не могу успокоиться. — Прости, — глотаю смешки и прочищаю горло. — Знаешь, что ты можешь сделать? — забираюсь на кровать и подползаю к хмурому Рейдену. — Что? — Заставь меня смотреть только на тебя и купить тебя себе. Ты хотел свидание, верно? Ты можешь его получить, — целую его в губы. — Но это не то, что я хотел. Это деньги и дерьмо… — Да плевать на деньги, мотылёк. Это твой шанс. Покажи им, что ты стоишь большего. И я запрещаю тебе снимать рубашку. Никакой вульгарщины, не бери с них пример, — медленно вожу губами по его. — А там снимают рубашки? — Они делают всё, чтобы их купили дороже. Кто-то показывает фокусы, кто-то просто проходит по подиуму, кто-то петь начинает, обычно это настолько ужасно, что мне потом приходится прочищать уши. Кто-то читает стихи. Это аукцион талантов, и нужно продать себя и своё тело. Поэтому я… — Тебе пора на работу, а мне — спать, — Рейден резко отталкивает меня и заваливается на кровать, накрываясь одеялом с головой. Удивлённо приподнимаю брови. — Да-да, иди на работу. Вечером встретимся. Мне нужно продумать план по захвату своего будущего, — он показывается на несколько секунд, а затем снова накрывается с головой, вызывая улыбку. Боже, как ребёнок. — Ты же не собираешься выкинуть что-то мотыльковое, верно, Рейден? — прищуриваюсь я. Он выглядывает из-под одеяла и улыбается. — Люблю тебя. — Рейден… — Люблю тебя. Люблю тебя. Люблю тебя. Люблю… — Ушла! — взвизгиваю и спрыгиваю с кровати, слыша его смех. — Обожаю тебя! — летит в спину, когда я впопыхах собираю свои вещи и выскальзываю из спальни. — Ты меня бесишь! — Тащусь от твоей задницы! Скоро её объезжу! Хлопаю дверью. Идиот. Качая головой, на ходу натягиваю трусики и обуваю туфли. Меня не волнует то, что я одной футболке Рейдена, едва прикрывающей ягодицы. Меня вряд ли кто-то увидит в начале седьмого утра, так что я спокойно спускаюсь в лифте на свой этаж. — Доброе утро, Элеонор, — улыбаясь, говорю, заходя в квартиру. — Доброе утро, Шайди. Прекрасно выглядишь, — тихо смеётся и ставит на столик мой завтрак. — Перестань. Я выгляжу так, словно провела ночь в постели, — цокаю я. — Зато какую ночь. Ты вся светишься. Почаще бы тебя такой видеть. Оставляю её фразу без комментариев и передаю свои вещи. — Твоё вечернее платье привезут сегодня к десяти, как и украшения. Я всё приму и буду ждать тебя здесь. Предполагаю, что Рейдену тоже необходим завтрак. — Он спит. Не буди его, пусть отдохнёт, — качаю головой, откусывая тост. — Ты умница. Ты заслужила счастье, Шайди. Дай себе шанс, — Элеонор целует меня в макушку, и я кривлюсь. Не хочу думать о том, что приближается Рождество, а у меня до сих пор нет чёткого плана действий. Скай пока не упоминает о том, чтобы я забрала её, и я позволяю себе передышку. Ведь я, правда, её заслужила. Позавтракав, отправляюсь в офис и принимаюсь за поступившие отчёты. Роксборро приедет сразу на приём вместе со своей женой. Теперь он постоянно с ней, и мне немного обидно. Раньше он был со мной, и мы обедали вместе, а сейчас… одиноко как-то. Спускаюсь вниз и, осматривая уже полупустое под конец дня помещение, замечаю свет в кабинете Тины. Она не из тех, кто остаётся до победного, как я, и её присутствие в офисе в это время выглядит довольно странно. — Миссис Грир? — стучусь в дверь, и девушка отрывается от компьютера. — Шай. Привет, — Тина натягивает улыбку для меня, вновь возвращаясь к монитору. — Проблемы? — Нет. Заказываю подарки к Рождеству и просматриваю новую бухгалтерскую программу, с которой мы начинаем работать с Нового года. В общем, приспосабливаюсь. Ты что-то хотела? — Хм, просто заметила свет и решила узнать в чём дело, — пожимаю плечами и ощущаю неприятное напряжение между нами. Не считая нескольких встреч с ней в критическое время, и её посещение меня в больнице, наши отношения остались натянутыми. Из-за меня. Я отстраняюсь каждый раз, когда у меня более или менее всё нормально. — Ты узнала. Что-то ещё? — У тебя всё хорошо? — Да, у меня всё прекрасно. Я уйду через двадцать минут и сразу поеду на приём. — Тогда встретимся там, — что ещё я могу сказать? Ничего. Шумно вздыхаю и, разворачиваюсь, чтобы уйти, но всё же решаюсь сделать шаг в другом направлении. — Я хотела бы извиниться за то, как вела себя тогда и что сказала тебе те ужасные слова. Я боялась боли, Тина. Испугалась и выбрала для себя ту модель поведения, при которой не буду ничего чувствовать, кроме злости и яда. Ты хороший человек, а я нет. Ты поддерживала меня даже после этого, а не должна была. Мне жаль, что я дерьмовая подруга, но я желаю тебе счастья. Правда, я очень хочу, чтобы ты нашла себя в материнстве, и у вас с Аароном всё получилось. Прости меня, я не умею дружить и не умею извиняться, — замолкаю, ожидая от неё ответа. Тина поднимает голову и обиженно поджимает губы. — Ты меня оскорбила, Шай, и с грязью смешала. Да и твоё «прости» тоже выглядит как оскорбление. Я в любой ситуации пытаюсь оставаться человеком, а ты — нет. Не хочу больше испытывать боль из-за твоих страхов. Они меня угнетают и приносят проблемы моей семье. Так что, мне нечего тебе сказать. — Мне жаль, — тихо произношу. — Что тебе жаль, Шай? Что ты не умеешь принимать помощь или же используешь нас, тех людей, которые тебя любят и дорожат тобой, только тогда, когда это тебе выгодно? И знаешь, мне тоже жаль, что ты испортишь жизнь Дену своими загонами. Мы-то отчасти привыкли, а он — нет. Да, мне очень тебя жаль. Ты даже не хочешь подумать о том, что всё уже изменилось, и ты тоже. Ты стала другой и тебе больше не нужно бежать куда-то. У тебя всё есть. Тебя любят. Тебя ценят. Ты нужна. А самое обидное, что ты этого не видишь. Вот что жаль. Ты слепая дура, — Тина обвинительно указывает на меня пальцем и поднимается из кресла. — Я знаю. Ты не сообщила мне новость дня. И я использую людей, потому что иначе они будут использовать меня. Но я принимаю твои слова. Я их заслужила. Ты не знаешь о том, что творится сейчас внутри меня, и как сложно мне даже говорить с тобой, ведь я не хочу никого из вас отпускать, но должна, чтобы вы не подверглись опасности. Она… — Боже, Шай! Ты не понимаешь, да? Я твоя подруга, и мне плевать на опасность. Я многое о тебе знаю и представляю, как тебе сложно. Ты могла бы просто мне всё рассказать. Чёрт, могла бы даже поплакать на моём плече, но ты этого не сделала. Ты просто отвернулась от меня, как только сбежала из больницы. Я снова стала миссис Грир, и это меня обижает. — Прости. Господи! Я уже извинилась раза три, если не больше. Я дура, довольна? У меня теперь отношения, которых я не хотела. У меня друзья, которых я не искала. У меня обязательства, которые я не планировала брать на себя. И это подрывает мою уверенность в том, что я хотела сделать. Я больше не понимаю, что мне следует сделать. Что мне выбрать. Кого мне выбрать. Я не собираюсь ломать Рейдену жизнь, а исчезну без него. Он не заслуживает того, что его ожидает. И ты тоже не заслуживаешь. Прости меня, что я настолько напугана за вас, раз пытаюсь уберечь от себя. Я отталкиваю лишь тех, кто мне дорог по-настоящему. Тех, кто в моих мыслях каждую минуту. Прости, — ударяю ладонями по столу и стискиваю зубы до хруста. — Подожди… хм, ты хочешь сказать, что сейчас не уверена в своём желании спасти сестру? — шепчет Тина. — Верно. — Но почему? Ты же ради этого столько прошла, Шай? — Почему? — издаю смешок, отталкиваясь от стола. — А потому что я…я счастлива, Тина. Сегодня я безумно счастлива, и не помню, чтобы хоть кто-то дарил мне что-то подобное. Я не знаю, что такое, когда о тебе заботятся. Я это воспринимала всегда в штыки. Особенно твои чувства ко мне, затем Рейдена. Но сейчас… я хочу жить. Хочу видеть больше. Хочу смеяться с друзьями и ощущать объятия Рейдена. Хочу ужинать с ним в постели и договариваться об обедах на праздники. Хочу стать нормальной женщиной, а не зашуганной жертвой. Но какова цена моего счастья, Тина? Она ужасна, и я не хочу, чтобы вы прошли со мной через это дерьмо. Не хочу. Я не знаю, что мне делать. Я… просто запуталась. — Боже, Шай. Это же чудесно. — Это ни черта не чудесно. Всему приходит конец, и я боюсь этого конца. Что будет с тобой? Что будет с Аароном? Что будет с Мертоном? Что будет с Рейденом? Я не хочу, чтобы вы страдали. Не хочу. Из-за этого я отталкиваю тебя. Я отвратительный человек. Я самый ужасный человек на этой планете. Я краду чью-то жизнь и счастье. Ты даже из-за меня забеременеть не можешь, потому что я вытягиваю из тебя всё хорошее, понимаешь? — Шай, что за ерунду ты несёшь? — возмущается Тина. — Я не могу забеременеть, потому что у меня слабый организм. И выносить ребёнка тоже не могу по этой же причине. Дело не в тебе. Ты не можешь винить себя за всё то плохое, что случается с нами. Ты не ответственна за нас! — Но кто-то же должен. — Верно, и это мы сами. Мы взрослые люди, Шай. Мы сами умеем принимать решения и отвечать за свои поступки. Так прекрати видеть в нас тех, кто требует твоей защиты. Мы хотим тебя, как человека. И ты не ужасный человек, раз волнуешься за нас. Это говорит о том, что ты нормальная. Жизнь такая, Шай. Она преподносит сюрпризы, но, главное, чтобы рядом были близкие люди, благодаря которым со всем можно справиться. Для этого и существуют друзья. Мы твоя семья, Шай. Мы тебя любим, понимаешь, вне зависимости от того, какие номера ты выкидываешь. Мы тебя простим и поймём всегда, в любой ситуации. Главное, чтобы ты себя простила за свои чувства. Всё то, что происходит с тобой, это нормально. Именно так люди и меняются, когда находят своё счастье. И я очень рада за тебя. И за Дена. У вас есть будущее, но оно зависит от тебя и твоих страхов. Ты должна с ними бороться, но не одна. Мы у тебя есть, Шайди. Все мы. И мы тоже не готовы тебя отпустить, — Тина выходит из-за стола, вглядываясь в мои глаза. — Не создавай новые проблемы и не запирай двери для любящих тебя людей, Шайди. Ломать их придётся долго, и ни один из нас не успеет тебя спасти. Люди созданы не только с целью создавать пары, но есть ещё и половинки дружбы. Ты моя половинка, а я — твоя. Вероятно, у Дена тоже будет такая половинка. Ты не замечала, что везде есть половинки и вторые части? Две руки. Две ноги. Кружка и кофе. Земля и цветы. Мужчина и женщина. Весь наш мир наполнен половинчатыми вещами. Мы части пазла, судьбоносного заговора, и идеально подходим друг другу. Так не ломай снова свои грани, чтобы оторваться от нас. Если ты счастлива, Шай. Если Ден тот самый. Если и я с тобой выгляжу правильно, на своём месте. Если всё сложилось. Не ломай. Не бойся и не ломай. Порой приходит время, когда прошлое становится пустяком, и ценности меняются. Всё то, что было важно для тебя ещё год назад, сегодня стало мутным. Это значит, ты справилась, и ты захочешь искать выход, а не просто запираться в темноте и пережидать. У тебя есть причина бороться за своё будущее, и я тебя поздравляю, Шай, ты живёшь, — я слышу своё сухое и быстрое дыхание. Ощущаю, как прохладные пальцы Тины перебирают мои. Я замечаю повышающееся давление в своей голове. Я чувствую капельку пота на виске. Моё сердце бьётся быстро. Так же быстро, как тогда, когда Рейден требовал от меня ответа в больнице. Критические показатели. Критические эмоции. Критические чувства. Критическая жизнь. — Я не хочу бежать. Хочу будущего с Рейденом. Хочу видеть, как ты родишь своего первенца. Хочу улыбаться и наблюдать, как Аарон будет плакать, держа вашего малыша на руках. Хочу стать частью этой жизни, — шепчу я. В глазах Тины собираются слёзы, и она издаёт нервный смешок.