— Если всё же он будет нужен, то в морозилке лежат две пачки. Или я мог бы его принести для тебя. — Хорошо, я знаю. Нет, не стоит тратить на это время. Я в порядке. Элеонор мне сообщила о том, где находится лёд, но не советовала больше прикладывать его к носу. Отёк уже есть, так что остальные манипуляции бесполезны, — Шай отводит взгляд, смотря мимо меня. — Почему ты не пошла к Тине? Я знаю ответ, но хочу услышать от неё. Шай немного сдвигает брови и цокает языком. — Личные проблемы, — сухо отвечает она. — А со мной их нет? — С тобой их нет. Я собираюсь спать, мне очень рано вставать и ехать в офис. Шай хочет закрыть дверь, а меня оскорбляет, что между нами нет проблем. Да у нас их сотня, не меньше! — Собираюсь поставить ногу, — предупреждаю я. — Что ты хочешь, Рейден? У тебя нет съёмок или же ты не устаёшь на них? — Шай бросает на меня раздражённый взгляд. — Ты должна знать, что я загружен по горло и безумно устаю, — хмыкаю я. — Я не слежу за тем, с кем и сколько ты работаешь. Таких, как ты, в корпорации больше тысячи, и я не могу за всеми вами приглядывать, поэтому понятия не имею, как проходит твой день. Всё, что меня интересует — это прирост активности, график популярности, чёткое выполнение работы и рейтинг. — Значит, Джек у тебя в фаворитах теперь? Его ты специально сразу же поставила на лучшие съёмки со мной, — цежу я. — Спокойной ночи, Рейден. Если тебе нужна информация о твоём напарнике, то получи её у агента. И к твоему сведению, Джек не побил твой рекорд по сбрасыванию крыльев, — Шай дёргает дверь, но она упирается в мой ботинок. — Ты видела его голым? — шиплю я, толкая дверь обратно, и, слава богу, Шай предполагала это, поэтому сейчас её нос в полной безопасности. — Да. В ресторане, где у нас проходил ужин. На этом всё, Рейден. Я не собираюсь больше обсуждать с тобой рабочие моменты. Они тебя не касаются. Сделаем вид, что никогда друг друга не знали и сейчас мы просто случайные соседи на некоторое время по вынужденным обстоятельствам. Убери ногу и дай мне лечь в постель. — Ты живёшь по принципу «сделай вид, что это не важно», но я другой, Шай. Я не собираюсь забывать о том, что было между нами. Мало того, это было лучшее время в моей жизни. Я чувствовал себя нужным тебе и сам знал, что нужен. Не моя работа, а мои эмоции и моё отношение к тебе. Не предлагай мне стереть это из памяти, потому что ты была для меня важнее всего. И мне жаль, что теперь всё это, все мои труды достанутся другому. Это меня чертовски обижает. Не я наслаждаюсь тем, какой ты стала. Я даже не знаю теперь тебя. Я такого не заслужил. И не понимаю, в чём моя ошибка, раз ты не смогла довериться мне так же, как доверилась другому. Ты играла со мной. Развлекалась. Ты разбила моё сердце куда сильнее, чем я твоё. Не волнуйся, я больше об этом говорить не буду, но вряд ли смогу относиться к тебе, как к случайной знакомой. Хороших снов, Круэлла, — едко бросаю ей в лицо ту боль, которая с каждой минутой мощнее затмевает мой разум. Я хочу, чтобы она услышала меня и осознала, что совершает ошибку. Да, я не могу унять своих фантазий о том, что буду тем самым мужчиной, с которым она останется навсегда. Но торопиться я больше не желаю. Я и так живу в вечной гонке и дам ей время. У меня оно пока есть, но если Шай будет продолжать в том же духе, то я применю силу. Я заберу своё обратно, и мне плевать, как это будет выглядеть. Я буду терзать, насиловать и изводить её разум, пока не узнаю каждый нюанс и причины, по которым она изменилась в прошлом и сейчас. Глава 16 Шайди В который раз пытаюсь хоть как-то уменьшить отёк, но он стал ещё больше, чем вчера. Мне не нужны сплетни, догадки и остальная чушь, которые появятся, когда сотрудники корпорации увидят меня. Если бы я могла взять отгул, то непременно взяла бы его сейчас, но это запрещено. Мертон не может быть там вместо меня. Только сейчас задумываюсь о том, почему постоянно отказывалась от личного помощника, который мог бы меня заменить. Да, помню, потому что я никому не доверяю, особенно в том, что касается бизнеса. А также я не смогу ни с кем сработаться. Я везде одиночка. Бросаю глупую затею поправить будущий синяк макияжем, который распространился дальше. Переодеваюсь и собираю сумку. Прислушиваясь, удовлетворённо отмечаю, что Рейден, наконец-то, успокоился и спит. Он всю ночь ходил туда-сюда мимо двери в мою спальню, специально хлопал своей, что-то ронял внизу, а затем и в своей комнате. Он словно издевался надо мной, но я прекрасно понимаю его. Я сама не справилась ни с чем. Пока ещё не поняла, что происходит, и как с этим жить. А Рейден и подавно потерян. Его чувства и вчерашние признания не улучшают моего настроения. Он должен меня забыть любым способом, даже если это окажется свадьба. Открываю холодильник и нахожу коктейль, который приготовила для меня Элеонор. Выливаю его в стакан и закрываю крышкой. Я хочу есть. Обычно я завтракаю дома, но сейчас спуститься к себе и разбудить всех после, предполагаю, очень сложной ночи из-за состояния Мертона, будет довольно жестоко. Я больше не могу быть чёрствой и эгоистичной по отношению к дорогим мне людям. Наверное, сейчас я пытаюсь хоть как-то загладить свою вину за то, что сделала. И это меня безумно угнетает. Жуя крекер и запивая его кофе, я настолько поглощена собственными изменениями, что не сразу слышу шлепки босых ног по полу. Я замечаю их только тогда, когда их владелец и мой сосед появляется в поле моего зрения. Сонный, со всклоченными волосами и голый. Абсолютно голый. Моя рука с зажатым в ней крекером замирает в воздухе, когда Рейден распахивает холодильник и хватает бутылку с водой. Он с закрытыми глазами делает несколько глотков и поворачивается ко мне. Чёрт возьми. Кашляю, оттого что мой взгляд упал именно туда, куда не следовало. — Оу, я забыл о том, что и ты здесь. Доброе утро, — сладко тянет он, расплываясь в улыбке, а я задираю голову, чтобы только не смотреть и стереть из памяти его вид сзади и спереди. — Хм, ты голый, — мой голос звучит очень странно и как-то низко. Прочищаю горло, продолжая смотреть в потолок. — Я у себя дома и могу спать так, как посчитаю нужным. Ненавижу бельё ночью. Оно сдавливает… — Не продолжай, — обрываю его, ощущая, как впервые за столько лет мои щёки горят от смущения. Боже, какие ещё сюрпризы выкинет мой разум сегодня? Я уже и краснеть начала. Дальше что? Буду заикаться перед красавчиками или же деградировать до состояния жалкой идиотки, которая пялится на упругий мужской зад? Скатываюсь с барного стула и оставляю на стойке полупустую кружку, как и крошки от крекера, хватаю только сумку со стаканом и направляюсь к двери. — Нормальные соседи моют посуду за собой, — осуждающе летит мне в спину. — Нормальные соседи не портят аппетит другим и не ходят по квартире голыми, — парирую я и быстро выскакиваю за дверь. Шумно вздыхаю и на несколько секунд зажмуриваюсь. У меня жар. Это так плохо. Горит каждый участок моего тела, и для меня, привыкшей к холоду и ледяному душу, это крайне некомфортно. По привычке спускаюсь к себе, и только когда распахиваю дверь, понимаю, что траектория моего пути немного искривилась. Кусаю губу, заглядывая в квартиру, и вижу, стоящую в кухне Элеонор. — Шайди. Боже, тебе нельзя в таком виде идти на работу, — замечая меня, шепчет она. — Я не могу не пойти. Что мне сделать, чтобы этого всего никто не заметил? — так же отвечая ей, подхожу к столу и ставлю на него сумку со стаканом. — Сменить лицо? Сделать срочную операцию по пересадке кожи? Остаться дома? — цокаю и закатываю глаза. — Только половина седьмого, Шайди. Ты можешь немного посидеть здесь, пока я подумаю. Ты завтракала? — Крекеры и два глотка кофе, пока не появился голый мотылёк, сверкая всем, что у него есть, — падаю на стул и вижу в глазах Элеонор жалость и едва сдерживаемый смех. — Ночь была тяжёлой? — Безумно. Мне так некомфортно. Хочется то ли кричать, то ли умереть, ещё не поняла. Как будто моё тело стало мне чужим. Всё чужое, даже мозги. Они думают иначе. Всё видится иначе. Даже краски другие. Окружение отличается. Да всё, Элеонор. Я не знаю, как это принять и как подстроиться под саму себя. Понятия не имею, что ещё подкинет мне сегодня Миранда. Я краснела, представляешь? Мало того, вчера я передразнивала своё отражение в зеркале? Что со мной? — запускаю пальцы в распущенные волосы и смотрю на Элеонор. — Ты столько лет держала себя в рамках, Шайди. Та ночь, когда тебе стало больно, оттого что Рейден ушёл и бросил тебя, оживила тебя. Он на тебя и раньше начал действовать таким же образом, но ты отмахивалась от очевидного. И вот итог. То время, предназначенное, чтобы наслаждаться жизнью, было у тебя украдено. Теперь ты снова учишься чувствовать всё и с особой остротой. Такое бывает, когда с человеком случается сильное потрясение, и всё его прошлое резко перечёркивается. Это равновесие. Точнее, твой разум ищет именно равновесия, заставляя тебя насыщать ту часть своего сердца, которую ты долго игнорировала. Это нормально для тебя, по крайней мере, и придётся принять тот факт, что прошлой Шайди Лоу, Круэллой, ты больше не будешь. Ты не вернёшь её. Ты её пережила и теперь стала настоящим человеком, женщиной, у которой есть и чувства, и собственные желания. Они личные. Те, что дадут тебе силы жить дальше. Бороться с этим не стоит, ты уже пыталась и натворила дел похлеще, чем Миранда. — Умеешь же ты утешить, — фыркаю я. — Шайди, — Элеонор проводит ладонью мне по макушке. — Я просто не хочу, чтобы ты страдала. Вся твоя война против того, что ты чувствуешь, причиняет тебе боль. А боли и страданий с тебя уже достаточно. Ты слишком много пережила. Вероятно, все эти годы были шоковыми и для тебя, и для твоего сознания. Вспомни, ты очень быстро всё забыла. Слишком быстро для человека. И ты не забыла, а нашла способ отомстить. Ты жила, как робот, считая, что чувства тебя убьют. Но именно твои правила и разрушили состояние льда. Корка на твоём сердце треснула, Шайди. И оно начало биться. Поэтому не стоит искать новой боли. Не изводи себя. Так случилось, и это хорошо. Ты заслужила быть живой. — Чувства никогда не помогают, когда дело касается жизни, Элеонор. Если бы у каждого из нас была функция отключить эмоции, то любой ей воспользовался бы. Потому что терять больно. Чувствовать очень больно. Наблюдать за смертью безумно больно. И люди никогда бы не отказались от того, чтобы не ощущать этого. Чувства — страшная и бесполезная во многих вещах парабола. Чем выше ты на ней, тем чудовищнее будет падать на самый низ. И я падала, Элеонор. Я была там, внизу, и теперь подниматься обратно страшно, потому что падения повторяются. Это как место для катания на скейтборде. Ты поднимешься и скатываешься вниз. Бесконечно. Я совершила огромную ошибку, когда позволила Рейдену коснуться себя. И лучше пусть видит все мои жестокие качества, чем заметит нечто губительное для него. Я не смогу простить себя и жить дальше, если он пострадает из-за меня. Больше рисковать я не имею права. Поэтому прошу тебя прекратить убеждать меня, что я нужна ему. Нет, не нужна. Я убийца и преступница, а когда Рейден узнает об этом, то это его разрушит и превратит в то, что было со мной. Это самое страшное. Сейчас он парит, и я буду гордиться им, но так, чтобы никто не понял. Я буду благодарить и тебя, и Тину, и Мертона и ещё множество людей, которые были в моём прошлом, но вы не должны знать об этом. Никогда, — отклоняю голову вбок и, снимая с себя руку Элеонор, поднимаюсь со стула. Наши взгляды встречаются, и я вижу в них разочарование во мне. Да, это нормальное состояние, когда я разочаровываю людей. Это я делала всю свою жизнь, но вот подобный взгляд Рейдена не вынесу. Я сломаюсь, а обязана быть сильной и идти дальше ради Скай. Хотя бы ради неё. — Маска. Озадаченно приподнимаю бровь, хотя делать это больно. Даже говорить больно на самом деле. — Медицинская маска. Ты скроешь своё лицо под ней, и никто не увидит этих синяков. Когда приедешь на работу смой с себя всю косметику, кроме глаз, и наноси мазь каждые три часа. Под маской её никто не заметит. Объяснишь это тем, если спросят, что заболеваешь и не хочешь никого заразить, — поясняет Элеонор, подходя к шкафчикам. Она достаёт оттуда новую упаковку с медицинскими масками, которую я купила для посещения Мертона, и передаёт одну мне. — Это катастрофа, — заключаю я. — По крайней мере, никто не выдумает историю, в которой тебя отлупили, Шайди. — Ладно. Спасибо. Мертон в порядке? — беру маску и надеваю на себя, закрепляя резинки за ушами. — Как сказать. Температура начала подниматься, врачу я уже сообщила, и он будет здесь в девять, чтобы проверить всё. Келли ещё в шоке, и я дала ей снотворное, чтобы она прекратила причитать и раньше времени хоронить его, — Элеонор поправляет маску на моём лице и немного прикрывает её волосами. — Держи меня в курсе, хорошо? — Конечно. Не волнуйся, я не дам ему перечеркнуть всю твою заботу о нём, — мягко улыбается Элеонор. — Если учесть, что я виновата в его состоянии, то да, не дай мне его убить, — хмыкаю, подхватывая сумку и стакан. — Шайди… — До вечера. Выхожу из квартиры и направляюсь на парковку. Я потеряла нить жизни уже довольно давно, чтобы искать её даже сейчас. Я упустила её и единственное правило, которое оставила пока ещё — в любой ситуации молчать и думать. Хотя это не получается с Рейденом, но он особый хирургический случай. Но для этого мне нужно лечь под нож и сделать пересадку мозга, хотя именно это я сейчас и чувствую. Это так странно, я помню всё, что со мной было за эти шесть лет. Но в то же время они словно исчезают, оставляя после себя неприятное послевкусие. Моё появление на работе с маской на лице, конечно, не прошло незамеченным. Сначала удивлённое лицо Мавис, а затем на совещаниях не менее озадаченные и даже шокированные лица сотрудников, и ко всему прочему шушуканье за моей спиной. Но я молчу. Действительно, молчу, говорю редко и чётко соображаю. Я думала, что всё будет иначе. Сорвусь, как вчера. Повышу голос. Но нет. Как будто внутри меня живут два человека: Круэлла и Шай. Первая уверенно руководит корпорацией, вторая оживает только с приближением особых людей. Я бы не прочь жить на работе, потому что мне комфортно ничего не чувствовать здесь. Почему? Я пока не понимаю, учусь заново читать саму себя и отмечать важные аспекты своего поведения. Привыкаю. Знакомлюсь с собой, и это очень странно. — Мисс Лоу, как вы и просили, распоряжение об увольнении Мартины Грир уже отправлено ей. Она отработает ещё две недели, и вам нужно назначить нового сотрудника, чтобы миссис Грир ещё до ухода передала ей все свои дела. Прикрываю глаза и шумно вздыхаю. Чёрт, я забыла об этом. — Отмени. — Хм, вы уверены? — Да. У меня нет времени искать ей замену, поэтому пусть работает. Скажи, что произошла ошибка, и перепутали данные. Хоть что придумывай, но отмени приказ, — бросаю взгляд на девушку, и она кивает.