Лори вдруг пришло в голову, что Грейс часто рассказывает о своей сестре и время от времени касается в разговоре своих ежемесячных ужинов со своей крестной, но редко говорит о своих родителях. Может, продолжить развивать эту тему? Но тут мобильник Лори наконец ожил, и она обнаружила на нем сообщение от детектива Лэнгленд. Похоже, у вас разряжен телефон. Пожалуйста, перезвоните. Лори позвонила. — Как вы просили, я пробила Саммер Карвер и ее связи. Лори приготовилась испытать разочарование — ведь Лэнгленд уверена, что Гантер не причастен к похищению Джонни. — У меня только что состоялся интересный разговор с ее матерью, Джули. Из ее слов следует, что Саммер чрезвычайно легко поддается чужому влиянию. Она сказала, что ее дочь, цитирую, «зациклилась» на Гантере. Похоже, в настоящее время Саммер живет у своего брата по отцу, и ее мать считает, что у него, возможно, были проблемы с законом. И что он может иметь скрытые мотивы для того, чтобы помогать своей сестре. Лэнгленд ответила сразу. — Тобиас Андерсон Карвер, на шесть лет старше своей сестры. В настоящее время он проживает в Брюстере, Нью-Йорк. Около четырех лет назад он был осужден за мошенничество — его обвиняли в сборе денег на строительство несуществующего кондоминиума. Просидел он три месяца, затем два года держался от греха подальше, и судимость была снята. — Джули он сказал, что провел эти месяцы в туристическом походе. Мог ли Тоби познакомиться с Гантером в тюрьме? — Нет. Брат Саммер был осужден за федеральное преступление. Это другая исправительная система, так что они не пересекались. Но, если Тоби тоже как-то связан с Гантером, то им, скорее, движет денежный мотив. Если Гантер сумеет добиться, чтобы его осуждение было признано неправомерным, ему светит компенсация в несколько миллионов долларов. Так что, если Саммер помогает ему из любви, то ее брат рассчитывает отхватить немалый куш. Лори удивилась — похоже, детектив Лэнгленд уже не исключала, что за исчезновением Джонни могут стоять брат и сестра Карверы. — Вы что-то раскопали, — сказала Лори. — Вот именно. Согласно данным электронной системы взимания платы за проезд по платным дорогам, в среду в две минуты второго пополудни «Тойота Камри», зарегистрированная на Тобиаса Андерсона Карвера, проехала на Манхэттен по мосту Джорджа Вашингтона, затем в час тридцать семь въехала на мост Трогз-Нек. Без восьми восемь она пересекла мост Трогз-Нек в обратном направлении, а затем и мост Джорджа Вашингтона. Слушая Лэнгленд, Лори лихорадочно соображала, строя маршрут из Брюстера, штат Нью-Йорк, до Хэмптонс. Похоже, Тоби за один день съездил на Лонг-Айленд и обратно. — Все сходится, — сказала она. — Полностью. Притом, судя по счету Тоби Карвера в системе взимания платы за проезд, за последние двенадцать месяцев его машина впервые оказалась восточнее Нью-Йорка. Похоже, ваш отец может быть прав, Лори. Теперь нам надо придумать, как вернуть Джонни домой. Глава 39 Сидя за своим столом для совещаний, Лори сделала глубокий вдох и набрала номер мобильного телефона Саммер Карвер. Пока она ожидала ответа, ей казалось, что она слышит, как в ее жилах пульсирует кровь. При каждом гудке она представляла себе сельский домик, стоящий на принадлежащих Тобиасу Карверу четырех акрах земли. И ее воображение рисовало ей Джонни, запертого в подвале, на чердаке или в сарае. Во взаимодействии с детективом Лэнгленд местная полиция отправила машину без опознавательных знаков, чтобы проехать мимо дома, но сидевшие в ней полицейские не заметили ничего подозрительного. Было решено не стучать в дверь. До получения ордера на обыск, который дал бы им право войти в дом и в выдаче которого судья отказал из-за недостатка доказательств, они не хотели давать Саммер и ее брату понять, что подозревают их. Голос, ответивший Лори, звучал уверенно и бодро. И она вспомнила слова Джули, сказавшей, что под влиянием Дэррена Гантера ее дочь очень изменилась. При упоминании шоу «Под подозрением» Саммер взвизгнула. — Боже, вы даже не представляете, как я люблю ваше шоу. Я смотрела каждый ваш выпуск и прочитала все комментарии на ваших фанатских страницах и форумах. Должна признаться, поначалу мне казалось, что в деле о сбежавшей невесте вас, возможно, занесло не туда, но, когда стали известны все факты, я поняла, что вы правы. Ваше шоу расследует преступления лучше, чем ФБР. Лори объяснила, что звонит, поскольку в тюрьме ей сообщили, что Саммер часто навещает Дэррена Гантера. — Следующий выпуск нашего шоу будет посвящен мистеру Гантеру. Собственно говоря, вчера мы записали интервью с ним. Возможно, он вам об этом говорил. — Это отличная новость. Я уже год слежу за его делом и убеждена, что он невиновен. У него такая добрая душа, и он блестящий литератор. Каждый день, проведенный им за решеткой, это трагедия. — А он говорил вам о том, что мы взяли у него интервью? — спросила Лори. Саммер ответила после длинной паузы. — Я считаю себя членом команды его юристов и думаю, мне не следует повторять что-либо из того, что он мне говорил. Лори не была юристом, но она была уверена, что адвокатская тайна работает не так. — Будучи фанаткой шоу «Под подозрением», вы, возможно, читали, что недавно с пляжа в Хэмптонс пропал племянник нашего бывшего ведущего, Алекса Бакли. На сей раз Саммер ответила сразу. — Да, читала! Простите меня. Мне надо было сразу выразить мои чувства и сказать вам, что я молюсь за него. Я даже представить себе не могу, какой ужас испытывают сейчас его родители. Лори не знала, что на это сказать. Надо как-то заставить Саммер запустить идею обменять Джонни на свободу для Гантера. — Его семья — которая теперь, как вы, вероятно, знаете, стала и моей семьей — готова на все, лишь бы спасти Джонни. Возможно, вы сами относитесь к Дэррену так же, — добавила она. Она подошла максимально близко к тому, чтобы сказать, что они готовы заключить сделку. — Дэррен не маленький мальчик, — ответила Саммер, — но он был совсем молод, когда его посадили в тюрьму. А он так же ни в чем не повинен, как Джонни. — Мы не могли бы встретиться завтра? — спросила Лори. — Возможно, вы сумеете предоставить нам какие-то ценные сведения, которых мы в нашем шоу еще не знаем. Что бы вы ни хотели мне сообщить, я готова вас выслушать — и, если вы того хотите, все, что вы скажете, останется между нами. Опять последовала пауза. — Я вам перезвоню. Лори отключила диктофон. Глава 40 Джонни съежился, когда дядька взъерошил его волосы. Он чувствовал дыхание дядьки на своей щеке, поскольку тот наклонился над его плечом, чтобы рассмотреть его раскраску. — Получается у тебя просто отлично. Я знал, что ты почувствуешь себя лучше, когда сможешь выйти из этой тесной спальни и немного походить по дому. У меня уютный дом, не так ли? Джонни хотел сказать «ага», продолжая раскрашивать картинку, но вовремя спохватился. — Да, сэр. Это очень приятный дом. Еще раз спасибо за чертежную доску, — добавил он. Два дня назад утром дядька отпер спальню Джонни и молча ушел, оставив дверь приоткрытой. Джонни сидел, уставившись на дверь, наверное, несколько часов. В конце концов из кухни донесся лязг кастрюль и сковородок, а затем запахло жареным беконом. Однако он все равно остался сидеть на месте, пока дядька не вернулся и не сказал: — Завтрак готов, так что ты можешь присоединиться ко мне в столовой. С тех пор он разрешал Джонни смотреть в гостиной телевизор по часу в день и есть в столовой. Вчера они даже посидели на застекленной веранде, и дядька читал газету, время от времени прося Джонни почитать ему вслух. — Детям полезно знать о том, что происходит в мире. Но затем лицо дядьки покраснело при виде одной из газетных страниц, он сразу же сложил ее и спрятал под какой-то книгой. Там говорится обо мне, — подумал Джонни. — Меня ищут и, когда найдут, тебя посадят в тюрьму и будут держать взаперти, как ты держал меня в той комнате. — Ты же понимаешь, почему мне приходилось держать тебя в той комнате первые несколько дней, да? — спросил дядька, пока Джонни продолжал раскрашивать картинку. — Мне надо знать, что я могу тебе доверять — как и ты мне. Я же хорошо о тебе забочусь, не так ли? — Да, сэр. — Хорошо, значит, теперь ты знаешь: пока ты будешь правильно себя вести, все будет хорошо. Чем более я буду уверен в том, что могу доверять тебе, Дэнни, тем больше привилегий я смогу тебе предоставить. Сегодня утром «наградой» Джонни стала эта чертежная доска, которую дядька принес со второго этажа и установил в гостиной. Доска была похожа на стол для рисования, который стоял у Джонни дома, но она была наклонной, и на ее нижнем краю имелся выступ, чтобы рисунки и раскраски не падали на пол, пока ты работаешь над ними. Еще дядька дал ему большой набор цветных карандашей и книжку-раскраску. Это была не обычная детская книжка-раскраска, и называлась она «Исторические здания Америки», но это было все же лучше, чем ничего. Раскрашивая зеленым карандашом траву перед зданием миссии Аламо, Джонни оторвал взгляд от раскраски и перевел его на окно гостиной. Пока что он не видел вокруг других домов — даже с заднего двора. — Сколько времени вы тут живете? — спросил Джонни, пытаясь не выдать своего страха. Сейчас он впервые спросил этого дядьку о нем самом. — Смотря по тому, что ты имеешь в виду, говоря «тут», но в этом доме — уже около трех лет. — А до того? Я всю жизнь прожил в одном и том же доме — я хочу сказать, пока не оказался здесь. Дядька замолчал, и Джонни стал гадать, понимает ли он, что Джонни только притворяется его другом. Когда дядька наконец заговорил, голос у него был грустный. — Я приехал сюда, чтобы начать все заново после того, как у меня возникли кое-какие проблемы в личной жизни. Джонни вспомнил, как дядька и какая-то женщина говорили на верхнем этаже о каком-то там судебном запрете и о том, что мальчик изменит все. Связано ли все это с проблемами этого дядьки? И почему Джонни до сих пор так и не увидел эту женщину? Почему она все время находится на втором этаже? Опять воцарилось молчание. Когда Джонни оглянулся, дядька смотрел на него пустыми глазами. — Ты определенно умный мальчик. — Джонни не мог понять, сердится дядька или же он, наоборот, доволен. — Я… — Джонни не знал, что сказать.