– Федерик, если так нужно – убей, – тихо, но твердо произнесла Анна. – Меня – убей. Но он пусть живет. Он же даже знать не будет, кто его родители. – Мир не без добрых людей, – сказал один из двух подручных. – Найдут, просветят. Обоих надо того… – Надо бы, – Федерик шмыгнул носом. – Но, с другой стороны, – кто они теперь? Все бумаги, подтверждающие их право на престол Эйгена, сожжены, я – король, это признали подданные и глава Академии Мудрости. Другое дело вон тот красавец. И Федерик подошел к Гейнору, который уставился на него. – Зверь, – с восхищением сказал новый король Запада. – А что ты с мечом творишь! Девятерых зарубил в тронной зале, я видел. Вайлер был дурак, не ценил тебя. Я же знаю, что ты его предупреждал о том, что созрел заговор. Все прозевали, а ты заметил. Мне бы таких, как ты, с пару тысяч, я бы весь Раттермарк завоевал. – Жаль, король не послушал меня, – прохрипел Гейнор и мотнул головой. – Сейчас этого разговора не было бы. – Ну да, – кивнул Федерик. – А еще мне говорили, что ты человек слова. В тебе вообще воплотились все черты героев древности – ты честен, благороден и верен своему слову до конца. Это так? – Так, так, – подал голос Юр, по-прежнему прижатый к стене. – Я п-потому всегда идиотом его и н-называю. Федерик без особой симпатии посмотрел на него. – Мы братья, – пояснил Юр, верно истолковав его взгляд. – Р-родные. – А, – понимающе кивнул король. – Брат. Понятно. Ну да, иметь такого родственника всегда обидно. Он красавец и силач, а ты тщедушный мозгляк. Я бы тоже считал его идиотом. Но я – не ты, и у меня другое мнение на его счет. Даже не мнение. У меня к твоему брату есть вполне конкретное предложение. Гейнор перестал дергаться в бесплодных попытках освободить руки, и уставился на Федерика. – Служи мне, – задушевно сказал ему тот. – Нет, не так. Вон видишь тех двоих? Маму и дитя? Я отпущу их, если ты поклянешься стать моим начальником охраны. Заметь – я не прошу клятвы на крови, я не требую от тебя чего-то такого. Просто дай мне слово чести, что ты будешь защищать меня и мой трон до той поры, пока я сам не освобожу тебя от этой обязанности. Мне этого будет достаточно. Гейнор криво улыбнулся. – Я устал, – сказал король, и снова подошел к Анне. – Я хочу выпить и вздремнуть часиков восемь-десять, у меня позади очень долгая и тяжелая ночь. А народу сколько полегло – ужас. Давай не будем умножать этот счет, а? Федерик резким движением вырвал ребенка из рук Анны, а после отвесил ей пощёчину, когда та было запоздало дернулась. Анна закричала, страшно, нутряно, но спутники короля уже навалились на нее, закрыли лицо подушкой и начали душить. – У тебя есть где-то полминуты, – дружелюбно сообщил Гейнору Федерик, подходя к корыту с водой и кровяными сгустками, тому, в котором повитуха руки споласкивала. – Потом она умрет. Да и это отродье – тоже. Он перехватил ребенка за правую ножку и опустил руку так, что головка малыша почти касалась воды. – Здесь не река, не море, но ему хватит, – король потрогал второй рукой воду. – Остыла уже совсем. Ну что, граф, решайте. А то вон ваша возлюбленная уже и ногами сучить почти перестала. – Да, – выпалил Гейнор, лицо которого сейчас было не слишком похоже на человеческое. – Да, мой король. – Был уверен в том, что мы поладим, – владыка Западной Марки пискляво засмеялся и махнул рукой. С лица Анны сняли подушку, она глубоко вздохнула и закашлялась. – На. – Федерик сделал несколько шагов к кровати и небрежно бросил ей ребенка. – Забирай. Живите. Эй, отпустите-ка моего нового начальника королевской стражи. Спутники короля переглянулись, но сделали то, что он приказал, хоть и с видимой неохотой. Гейнора отпустили, он повел плечами, которые изрядно затекли, размял запястья. Федерик встал напротив него, и с полуулыбкой вручил ему меч в ножнах. Меч самого Гейнора. – Начальник стражи без надежного клинка будет выглядеть смешно, – величественно, с его точки зрения, произнес он. Граф взялся за рукоять меча и обнажил клинок. В руках воинов за его спиной блеснула сталь кинжалов, они нацелились на спину нового начальника стражи. Гейнор посмотрел на короля, на Анну, на ребенка, после встал на одно колено и глухо произнес: – Я, граф Гейнор Савойский, клянусь верой и правдой служить моему новому повелителю, королю Запада Федерику Седьмому. Обязуюсь защищать его от врагов, тайных и явных, карать тех, кто замыслит против него зло и, если понадобится, умереть, защищая его жизнь. Порукой этому слову выступает честь моего рода, и пусть он прервется навеки, если я нарушу эту клятву. – Верно, – хлопнул в ладоши Федерик. – Я же седьмой по счету король с таким именем. Вот граф молодец, сразу видно – настоящий царедворец, все помнит. Не то что вы, отребье. Он похлопал так и стоящего на одном колене Гейнора по плечу, а после потрепал по щеке. Воины за спиной графа не опускали кинжалы, готовые пустить их в ход в любой момент. Но Гейнор и не подумал выказывать недовольство. Внутри у него все кипело и клокотало, но клятва была дана и нарушить ее он никак не мог, это было совершенно невозможно. – Вот и хорошо, – Федерик жестом приказал графу подняться. – Я король, слово мое нерушимо, эта женщина и этот ребенок будут жить. Но вы, граф, с ними больше никогда не увидитесь, потому что они сегодня же навсегда покинут Эйген. Сударыня, вы слышите меня? Анна кивнула, прижимая к себе ребенка. – Повторю, – жестко сказал Федерик. – До наступления темноты вас не должно быть в моем городе. Ослушаетесь – и тогда вам смерти точно не миновать. И это не все. К концу недели чтобы духа вашего не было в моем королевстве, причем навсегда. Если вы посмеете сюда вернуться, я об этом узнаю, и тогда… Ну, вы же поняли меня? – Да, – сипло произнесла Анна. – Да, ваше величество, – не мигая, уставился на нее Федерик. – Да, ваше величество, – повторила принцесса. – Вот, очень кстати, – щелкнул пальцами король. – Титулы. Вы более не имеете права их носить. Ты отныне никто, поскольку принцессы Анны, дочери короля Вайлера, более не существует. Нет, как порядочная самозванка ты можешь присвоить себе какой-то титул, например, назваться княгиней, но с геральдических листов Запада твое имя исчезнет навеки. Ты просто гулящая девка, прижившая ребенка невесть от кого. Все ясно? – Да, ваше величество, – срывающимся голосом подтвердила Анна. – Вот и хорошо, – Федерик посмотрел на воинов, все еще прижимавших Юра к стене. – Да вы отпустите его. Все-таки брат моего начальника охраны. Те выполнили команду, и Юр рухнул на пол, как мешок с картошкой. Федерик направился к выходу, по дороге одарив улыбкой и одобрительно потрепав по плечу Витольда. На пороге он обернулся и спросил у Анны: – Как ребенка назовешь? Может, в мою честь? Я же все-таки тебе жизнь подарил, хоть мне и не советовали этого делать. – Вайлериус, – ответила женщина. – В честь того, кто мне на самом деле жизнь подарил. Ты же ее только сохранил. – Не знаю, не знаю, – потер руки король. – Называть только что рожденного в честь того, кто несколько часов назад сдох в муках… Дурная примета, не будет этому щенку счастья. Но – дело твое. И он вышел из дома. – Юр, – угрюмо произнес Гейнор. – Ты… – Я все с-сделаю, – отозвался тот. – Иди, т-тебя ждет хозяин, а эт-то неправильно. В-ведь все должно б-быть наоборот. Гейнор скрежетнул зубами, бросил взгляд на Анну, и шагнул в дверной проем. – Так, – засуетилась повитуха, как только последний человек из свиты нового короля покинул помещение. – Ты это, женщина, давай не разлеживайся. День быстро пролетит, не хочу я, чтобы нас всех вместе вечером в моем дому спалили. – Н-не шуми, – попросил ее Юр, так и не поднявшийся с пола. – Уйдем мы. Ты баба ушлая, в-всех тут небось з-знаешь, потому п-подряди-ка нам возчика до Р-рауха. На, л-лови, тут и тебе хватит, и т-тому, кто за эту работу в-возьмется. Да, вот еще ч-что. Н-не надо этому ч-человеку з-знать, кого он везет. Скажи, что это п-племяшка твоя. Н-ну, или сестра м-младшая. И он бросил повитухе приятно звякнувший мешочек. – Золото? – сразу сунула туда нос любопытная баба. – Оно! Будет вам возчик, знаю я кого подрядить. Самый для вас подходящий человек – неразговорчивый, и живет один. Бобыль он, стало быть, да еще и горбун, Реджи зовут. Ежели даже и не вернется, так его никто и не хватится. Минутой позже в доме остались трое. – Тварь ты, – неожиданно спокойно сказала Анна, глядя на Витольда. – Мерзкая тварь. – Т-ты несправедлива к нашему об-бщему другу, – заметил Юр, с кряхтением поднимаясь с пола. – В-вообще-то он нам ж-жизнь спас. Н-не без выгоды д-для себя, но тем н-не м-менее. – Хоть кто-то мои труды оценил, – притворно-обиженно сказал Витольд. – Стараешься для вас, стараешься… – В первую оч-чередь для с-себя, – заметил Юр. – Ты же з-знал, что в-вероятность нашей смерти д-довольно велика. – Меньше, чем при любом другом раскладе, – уже не играя, ответил ему Витольд. – Вас все равно бы нашли и просто перерезали. Анна с недоумением слушала эту беседу, потом не выдержала и грязно выругалась, глядя на Витольда. – М-мне говорили, что, родив ребенка, ж-женщины невероятно г-глупеют, – заметил Юр и обратился к Анне. – Т-ты ничего не поняла? Он предал нас, но п-по уму. Витольд знал, что Федерику по душе Г-гейнор, он м-мечтает его зап-получить себе в н-начальники охраны, а потому на х-ходу придумал план, к-как оставить тебя и р-ребенка в живых. – Еще отсюда не вышел, а уже придумал, – похвастался Витольд. – И ведь – как по нотам. – Правда, в этом п-плане сам Гейнор теряет все, но его ему и жалко не было, – продолжил Юр. – Он идиот. Я когда по башке этому дуболому камнем брякнул, так даже звука не услышал. Она у него из дерева, – подтвердил остроносый хитрец. – Так чего его жалеть? Я вообще не понимаю, как ты под него легла.