Песня закончилась, и Симон, похоже, решил сделать перерыв. Он положил голову на камень и закрыл глаза. Таня прильнула к его плечу. Это интимное движение еще больше взбесило Карину, и она почти не обратила внимания, как Джо положил руку ей на спину. Пусть, до поры до времени. — Ну что, молодежь, — начал Джо преувеличенно взрослым голосом. — Вот вы и в студенческих фуражках. Вся жизнь перед вами. Нет ничего невозможного! Он затянулся и передал косяк Карине. — Так о какой же жизни вы мечтаете? Кем станете, когда вырастете? — Он ткнул пальцем в Бруно. — Давай начнем с тебя, Мистер Кухня! Бруно покосился на Мари, которая, кажется, уже с трудом сидела прямо. — Собственный ресторан, — сказал Бруно. — Не папин, а мой собственный. — О-о, повар. Благородная профессия. Люди всегда хотят есть, верно? Бруно неуверенно кивнул и отвел глаза, словно не мог понять, издевается Джо над ним или нет. А вот Карина сразу поняла. Происходящее забавляло ее. Забавляло, что она одна все понимает. — А ты? — Джо повернулся к Алексу. — Мистер Альфа-самец? Из тебя что выйдет? — Олимпийское золото, — уверенно ответил Алекс, одновременно пытаясь перехватить Танин взгляд. — Борьба. Я второй в Швеции в своей возрастной группе и весовой категории. Девяносто второй, Олимпиада в Барселоне — и я выше всех на пьедестале почета. Он широко улыбнулся и напружинил бицепсы, подмигнув Тане. Карина еле заметно покачала головой. Произойди такое всего какой-нибудь год назад, она закатила бы сцену. Но как же ей все надоело. Надоела эта идиотская игра, надоело болтаться между ссорами, примирительным сексом, повседневностью — а потом снова ссора, и нет этому конца-края. — Неплохо, — сказал Джо. — Ну а ты, моя красавица? — Он повернулся к Карине. Та процедила: — Что угодно, лишь бы убраться отсюда. — Что угодно? Правда? — В голосе Джо зазвучала нежность. Он как будто собирался добавить еще что-то, но его перебила Мари. — Политика! — громко объявила она. — Я хочу заниматься… — Она запнулась, собирая слова. — Заниматься политикой. Риксдаг. Но сначала — учить политологию в Лунде. Мы с Симоном на следующей неделе переезжаем. — Да-да. А что, по-вашему, будет с нашим юным трубадуром? — Рок-музыкант, — ответил Симон неожиданно твердым голосом. — Рок-музыкант, значит? — иронически усмехнулся Джо. — Неплохая мечта. Прижизненная слава? Sex and drugs and rock’n roll! — Вроде того. — Симон так и лежал, закрыв глаза. — Ну перестань, — заплетающимся языком проговорила Мари. — Симон будет учиться музыке в Мальмё. Жить будет у меня. Мой папа такую квартирку нашел, охренеть, прямо в центре Лунда. — Нет. — Симон открыл глаза. Голос сосредоточенного человека. — Что “нет”? — спросила Мари. — Нет, я не поеду в Лунд. — Чего? Карина бессознательно выпрямилась. И заметила, что не одна — Алекс и Бруно тоже разогнулись. — Я поеду на гастроли с одной группой. От них ушел гитарист, и им срочно нужна замена. Гастроли начинаются через три недели, так что во вторник я уезжаю в Стокгольм. Вокруг костра воцарилось молчание, и несколько секунд все ждали, что Симон захохочет и скажет, что пошутил. — Серьезно? — спросил Бруно, когда молчание стало затягиваться. Симон кивнул. — И что за группа? – “Талисман”. — Блин, мы же их по радио слушали, когда ехали сюда. Как так вышло-то? Симон пожал плечами. — Мой преподаватель гитары знает одного парня со студии звукозаписи. Он порекомендовал меня. На прошлой неделе я встретился с двумя чуваками из группы в Мальмё, мы сыгрались. Они явно решили, что я им подхожу. Карина почувствовала, как сильно забилось сердце. Как смесь радости и возбуждения растекается по телу. Наконец-то событие. Кто-то сделал что-то неожиданное. Карина тут же ощутила укол зависти, но постаралась подавить ее. — Симон, но так же нельзя. Где ты будешь жить? — Голос у Мари был такой, словно она вот-вот расплачется. — Студия звукозаписи сняла квартиру, субаренда, пока мы катаемся. Турне — четыре месяца. Швеция, Европа, даже пара концертов в Азии. А потом видно будет. Больше всего мне хочется самому писать музыку, но группа — хороший старт. — Я же уже заказала нам мебель. — У Мари дрогнул голос. И тут Джо убрал руку со спины Карины и зааплодировал. — Браво, трубадур! По сравнению с тобой и твоими планами все остальные — горстка неудачников. Рок-звезда — вот, друзья мои, как выглядит настоящая мечта! Джо усмехнулся и снова положил руку на спину Карине. На этот раз — на пару сантиметров ниже. Карина не стала стряхивать ее. — Ну а ты-то, что ты сделал, сидишь тут такой крутой! — огрызнулся Алекс, который, похоже, наконец сообразил, куда клонит Джо. — Спокойней, спокойней, Мистер Альфа-самец! — Джо вскинул свободную руку. — Я на твоей стороне. Я тоже чертовски завидую трубадуру. — И Джо спустил руку Карине на копчик. Карина отпихнула его, поднялась, пошатываясь, подошла к Симону и обняла его: — Ну круто, поздравляю. Наконец-то кто-то вырвется отсюда! Она опустилась рядом с Симоном, и теперь он сидел между ней и Таней. — И когда ты собирался рассказать? — У Алекса все еще был злой голос, хотя он отвернулся от Джо и теперь обращался к Симону. — Все недавно только прояснилось. Со студии звонили сегодня после обеда. — И ты ничего не говорил? — Мне надо было переварить. И потом, теперь-то я все рассказал, правда? — Симон тоже заговорил раздраженно. Атмосфера вокруг костра переменилась, за несколько минут превратившись из расслабленной в возбужденную, а из возбужденной — в напряженную. Карина чувствовала на себе взгляд Джо. На какой-то миг он утратил контроль над шуткой, признание Симона сбило его с толку так же, как остальных. Но вот он уже изучал пятерых друзей с глумливой улыбкой на губах. — Да, согласен, — усмехнулся он. — Нелегко видеть, как сбываются чьи-то мечты, верно? Особенно если это мечты твоего лучшего друга. — Придержи язык, — сказала Карина. И тут же поняла, что угодила в ловушку. Какую бы психологическую игру ни затеял Джо, Карину туда затянуло. — Симон, не сыграешь нам? — попросила Таня. — Что-нибудь из твоего собственного? — Ну, не знаю… Таня придвинулась ближе, положила ладонь Симону на руку. — Пожалуйста. Для меня. Симон покраснел, быстро огляделся и взял гитару. — Ладно. — Он провел большим пальцем по струнам. — Называется — “Lonely Waters[19]”. Он взял пару грустных, красиво нисходящих аккордов. И запел. – “I saw a friend today, someone I knew long ago. But I still recalled her name.”[20] Голос Симона улетал от костра, и скалы возвращали его красивым эхо. – “And she told me this. My friend from long ago. And things will never be the same”[21]. Внешне Симон не изменился. Длинные светлые волосы до плеч, острый нос, тонкие пальцы летают по струнам. Карина сто раз слышала, как он играет и поет почти так же, как сейчас. И все же он вдруг превратился в кого-то совершенно другого. – “I’ll see you by the waters. The dark and lonely waters”[22]. Таня подхватила припев. Голос у нее оказался глубже, чем ожидала Карина, и Симон быстро приспособился. Теперь он пел не мелодию, а вторую партию. В исполнении таких разных голосов песня зазвучала еще прекраснее. Карина и все остальные просто молчали и слушали. Даже Джо, хотя он и сохранял ироничное выражение на лице. Симон и Таня пели дальше, их голоса сплетались, эхом отдаваясь в каменоломне. – “The dark and lonely waters”. На последнем припеве Карина попробовала присоединиться к песне, но без особого успеха. Ее голос по сравнению с другими был слабым, ломким, едва слышным. Когда песня отзвучала, воцарилась тишина. — Вот это да. — Карина взяла Симона за руку. — Спасибо, — ответил он, не спуская глаз с Тани. Алекс раздраженно сплюнул. — Офигеть, — сказал Бруно. Он, кажется, хотел добавить что-то еще, но взгляд Мари заставил его промолчать.