Нафиг-нафиг! Намотаешь еще чего, лечись потом. А антибиотиков еще не придумали. Зато сифилис изобрели. Итак, что она может предложить? Яна задумалась. А потом подошла к зеркалу. Пожалуй что... можно попробовать. Из зеркала на Яну смотрела весьма и весьма симпатичная личность. Косу девушка-таки отрезала. Сил не было на эти лохмы! Мыть-чесать... правда, на всю длину рука не поднялась, и Яна щеголяла теперь локонами до середины спины. Красиво получилось. И голове легче. А больше она менять ничего и не стала. Выщипала брови, зрительно поменяв форму глаз, а то Анна ходила, как Брежнев. И челочку сделала. Добавьте сюда мужской костюм, облегающий вполне себе симпатичную фигурку, и каблуки. А еще - фактор неожиданности. Вот вы ожидаете встретить на рынке английскую королеву, которая ругается, как тетя Сара с Привоза и торгуется за морковку? Нет? А почему? Вот-вот, такого - не бывает! А Великая Княжна, которая явится к лидеру освобожденцев с немножко неприличным предложением? В мужском костюме, со стрижкой и с револьвером? Бывает? Яна искренне надеялась, что Тигру такое в голову не придет. Она ж у него не больная... наверное? Осталось дождаться поезда. Яна даже не сомневалась, что жом сделает остановку в Ирольске. Слишком уж стратегически важен этот город. Вот и пообщаемся. Как к нему подойти? Да помилуйте! Ножками, разумеется. Ножками! И, наверное, ей нужно немного подготовиться. Первое впечатление - самое главное, так что ей надо показать себя в выгодном свете. Эх, знали бы вы, жом Тигр, чего только не наслушалась маленькая Яна в лесничестве! Сами бы повесились! Русина, окрестности г. Зараево. - Что скажешь, Петя? Паренек лет пятнадцати взъерошил светлые вихры на макушке. - Ох, тор... чего только не говорят! Тор Изюмский улыбнулся. - Ты наверняка что надо - все услышал. Верно? - Для вас, тор, и сережку из ушка. Николай Николаевич Изюмский улыбнулся. Года три тому назад, поймал он на ярмарке карманника. Вылетел на него мальчишка, бежал, спасался, тор его и схватил. Но - не отдал разъяренной толпе. Заплатил штраф, честь по чести договорился и забрал мальца с собой. Не от хорошей жизни Петька воровал - чтобы сестру прокормить. Жили они в селе, да пришла лихоманка. Родители померли, а у родственников ни Петя, ни Аксинья не прижились. Сам-то Петька, может, и выдержал бы - чай, взрослый. А вот когда увидел, как сестренку колотят, да вдосыт есть не дают... Ему одиннадцать было, малышке - четыре годика. Схватил он сестру, да и дало деру. А что напоследок денег прихватил, подглядев, куда их дядька прячет... Так что же? Дядьке зато их дом с наделом достанется. Будем считать - покупка. Год проскитались брат с сестрой, Петька и воровал, и милостыню просил, и подработать не гнушался, пока его за руку не поймали. Так уж срослось. Мальчику тор определил на конюшню, девчонку - в подручные к вышивальщицам. Чтобы иголку в нитку вдевать - много ума не надо, клубки перематывать, вышивку распускать - пальчики маленькие, ловкие - справится. Жить при усадьбе, каморку им отвели одну на двоих, питаться тоже при усадьбе, ну и какое-никакое, а жалованье... С тех пор преданнее слуги у Изюмского не было. Скажи кто Петьке жизнь за тора отдать? Пошел бы, да и отдал! А чего? То, что самого парня спасли - это еще полдела, авось, прокормился бы. Справился. А вот что Аксюшку.... За хорошее будущее для сестрички Петя в лепешку был готов расшибиться. А уж побегать по городу, да порасспрашивать мальчишек... Петя бы себе руку отгрызть дал, лишь бы вернуться с добычей, и удача была к нему благосклонна! Мальчишки... Такие мальчишки! Которым в любом возрасте интересно, о чем говорят взрослые! Которые водятся за всеми углами и во всех дырах, которые с радостью пересказывают друг другу все сплетни и слухи, нещадно их приукрашивая... - Тор, тут дело такое... как я что слышал, так освобожденцы и правда хотели анператора... того! - Петя сделал выразительный жест поперек горла. Николай Изюмский медленно кивнул. - Верю. Что-то пошло не так? - Анператор жил в домике, где-то часов шесть езды от города. - Император, Петя. Говори правильно. - Импета... им-пе-ра-тор, тор! - исправился Петя. Слово Изюмского для него было ценнее любых заветов Творца! - Молодец. Итак, жил Петер в домике... с семьей? - Да, и вроде как несколько слуг там с ним жили, то ли три, то ли четыре человека, из тех, кто уйти отказался. - Понятно. - Сначала главному освобожденцу телеграмма пришла. Он, говорят, аж зеленый стал, все какую-то тигру поминал... - Ага. - Потом приехали люди из столицы. И поехали к анпе.... Импе-ратору. - А потом? - Потом опять телеграмма пришла, поехали к императору, а там - пожарище, кто туда приехал, так там и лежат... - Вот даже как? - Говорят, своих освобожденцы сколько-то отличили. У одного там зуб золотый был, у двоих оружие... поняли, что все там полегли. Кажись... - Освобожденцы? - Тут такое дело, тор, - Петя взъерошил хохолок еще раз. - Могет, оно и брехня, ан говорят... вроде как не всех нашли. - Не всех? - насторожился тор. - Говорят, должно было больше быть. Вроде как одного или двоих не нашли... - Одного или двоих? Освобожденцев? - То-то и оно, что никто не знает. Было там две машины - одна осталась. Оружие кто-то прибрал, даже если что и погорело, так хоть стволы бы остались, хоть какие детали, а оружия заметно меньше. - Хм... - Говорят еще, у императора при себе сокровища какие были... вот, их не нашли! Вообще!