Пусть через год она опять пойдет к Хель - ничего страшного в этом нет. А вот здесь и сейчас - она свободна! Свободна от всего! От этикета, от манер, от титула, от своего долга - у нее больше нет никакого долга. Разве что перед сыном, но это - справедливо. Когда-то она от малыша отказалась. Сейчас пришло время все исправить, и она исправит. А остальное... Как это оказывается, легко! Быть свободной! И девушка рассмеялась, откинув назад голову. Может быть, опытный психиатр и различил бы в этом смехе нотки безумия. А может, и нет. Пережить все, что пережила великая княжна, и остаться в здравом уме? Вряд ли это было возможно. Но Анна была здорова, не билась в истерике и собиралась взять от жизни все возможное. Много это? Мало? Неважно! Пусть будет это самое «все», а дальше - разберемся. Но первым делом - сын! Анна сидела и размышляла. Итак, вопрос. Ребенок сейчас в больнице. Денег хватит на операцию, но как быть с реабилитационным периодом? А потом еще как? Ребенку надо как-то жить, где-то, с кем-то... Ладно. В лесу, на кордоне - проживет с отцом. Но ведь и отец не молодеет! Ему уже за пятьдесят! А случись что? Куда пойдет ее малыш? Мало того, случись повторение ситуации? Сердце ведь... Анна плохо себе представляла, что там надо, чего не надо, но... Нужны деньги. Как их заработать в этом мире, она пока не представляла. Запищал телефон. Анна медленно взяла его в руки. С экрана смотрела счастливая детская рожица. - Алло? - Мам! Доброе утро! Гошка чуть картавил. Не до логопеда было Яне. - Доброе утро, солнышко мое. Анна почувствовала... нечто. Память Яны? Нет. Просто.... Счастье. Теплое, уютное, свернувшееся клубочком в районе солнечного сплетения. Ее сын. Ее мальчик, ее кровиночка... - Мам, а я сегодня вставал! Вот! - Да что ты говоришь?! Анна восхищалась, разговаривала, улыбалась, и понимала, что это - ее мир. Пусть на год. Ее сын. Неужели она не справится? Да еще как! И поговорив с Гошкой, она решительно подошла к зеркалу. М-да. Растрепанные волосы, белое, словно мел, лицо, усталые глаза... да, вчерашнее происшествие не на пользу пошло. В дверь постучали. - Кто там? - Яночка, открой! Это тетя Катя! Щелк. Картинка из памяти. Седые волосы коротко острижены под каре и обрамляют доброе усталое лицо. Карие глаза улыбаются. Тетя Катя одного роста с Яной, но сейчас чуточку сгорбилась. Худощавая, но ширококостная, из-за чего она кажется чуть толще, чем на самом деле... - Тетя Катя, доброе утро. - Яночка, утро доброе. Как у тебя дела? Как самочувствие? - Кажется, я приболела, - призналась Анна. Смерть же тоже можно считать? - Неужели вчера под дождь попала? - А может, просквозило, - Анна опустила глаза. Врать не хотелось, но и правду не скажешь! - Ох, кошмар! Давай я тебе малинки принесу? - Да есть у меня, тетя Катя, - Анна чуть улыбнулась. - Ох, точно! Что ж это я, ты ж меня и угощала! Анна развела руками. Мол - она. Действительно, отец снабжал Яну продуктами, так что на еду женщина тратила намного меньше. Варенья, соленья, копченья... Перепадало и тете Кате. - Яночка, ты уж осторожнее. Вечно ты идешь домой по темноте, а кругом разные гады... - Что-то случилось, тетя Катя? - Да! Ты представляешь, милиция по дворам ходит! Новомодного «полиция» тетя Катя в упор не признавала. Или наоборот - старомодного? - Зачем? Анна почувствовала, как сильно забилось сердце. - Говорят, двух человек убили! Совсем, до смерти убили! - Ой! - натурально испугалась Анна. - Да, и недалеко тут, вроде! А ты по темноте ходишь! А тут эти наркоманы... Мишка, гад! Развел притон и дружков своих поваживает! И все знают, и никто ничего не делает... Щелк.