Тут крупных размеров мужчина снова посмотрел на трубку. И его осенило: — Нет, от этого он бы еще быстрее умер. — Послушайте, мне нужен ваш начальник. — Она за кофе пошла. В какой-то момент. — И сколько вы простояли перед лифтом? — Не судите, и не судимы будете. — Но мне и вправду нужно встретиться с вашим начальником. — Да зачем? — И собеседник покачал перед носом пакетом с телефонной трубкой. — Что может быть важнее этого?! — Ну ладно. Зайдем с другой стороны. Вы не знаете, кто занимается складом оружия с Перл-стрит? — А. Вот оно что. — Тэллоу был абсолютно уверен: он сказал про Перл-стрит, а не про то, что в свободное от работы время сексуально домогается до котят. Но криминалист смотрел на него так, что Тэллоу понял: не отмыться. — Значит, ты и есть тот парень. — Да. Я и есть тот парень. Да. — Я бы, мужик, на твоем месте переехал в гостиницу. И никому не сказал в какую. И это, броню б купил. — Значит, мне сейчас броник мог бы пригодиться, да? — Да не броник, а прям целый рыцарский доспех. И щит. Живой, из телохранителей. Потому что ты, мужик, попал к Скарли в черный список, и пребывать тебе в том списке, пока не станешь окаменелостью, а солнце не остынет. Вот. — О боже. Ладно. А что за Скарли и как мне ее найти? И он двинулся вперед по грязному коридору мимо деревянных дверей в кабинеты, больше походившие на норы. С каждой вертикальной поверхности облезала латексная краска мерзкого зеленого оттенка, каким красят стены только в государственных учреждениях. Наверное, чтобы обитателей переморить. Тэллоу шел на голоса: кто-то на кого-то орал в самом дальнем кабинете. Дверь была открыта. Скарли оказалась худенькой, как птичка, женщиной где-то двадцати пяти лет от роду. Она стояла и оглушительно вопила на какого-то мужчину лет на пять ее старше. Тот выглядел не ахти: болезненный, несчастный, и к тому же ухо наполовину оторвано. — Естественно, мне плевать, что у тебя кровь течет! — орала Скарли. — Я же, мать его, аутист! И она заверещала дальше, явно не замечая, что расчесывает предплечье под рукавом футболки, которая на ней болталась, как на вешалке. На руке красовалась повязка из пластика, которую небрежно закрепили скотчем. — Вот что я тебе скажу, Скарли! — мужчина с окровавленным ухом взмахнул руками. — У меня в квартире хранится письмо! И там сказано, что ежели я помру на рабочем месте, то это ты сделала! Причем специально! На нем был перекрашенный в черный цвет лабораторный халат, и выглядел он в нем точь-в-точь как перепачканная нефтью больная птица, пытающаяся взлететь. Тэллоу постучал по дверному косяку и заглянул внутрь офиса, который с порога казался смрадным логовом безумного скряги, обожающего запах протухших оберток от гамбургера. Скарли крутанулась в его сторону и злобно спросила: — А тебе что надо? — А это, Скарли, полиция, — строго сказал ее собеседник и прижал к уху грязное полотенце. От тряпки разило химикатами аж до самого коридора, и Тэллоу внутренне поежился: это какой же коктейль токсинов сейчас излился в кровеносную систему бедняги… — И приехали они, Скарли, за тобой. Допрыгалась ты. — Естественно, это полиция, придурок! Мы тут все полиция! Мы работаем в полицейской лаборатории! — Детектив Джон Тэллоу, Первый участок. — Ах вот ты кто, — рявкнула Скарли. — У меня на тебя от злости член стоит! Ненавижу! Собеседник ее тоже включился в беседу: — Ты! Это ты во всем виноват! И он отнял полотенце от уха, развернулся в профиль и сурово покивал: — Это ты, ты сделал! Тэллоу поник и со вздохом спросил: — И каким же образом? — А я тебе скажу! Все из-за того, что мне пришлось сделать пробный выстрел из чертова пистолета, который извлекли из незнамо какого археологического раскопа, его Уилкс Бут, небось, счел слишком ржавым и древним, чтобы в Линкольна стрелять! Так вот барабан заклинило, боек вылетел и на хрен мне пол-уха снес! А пистолет кто нашел? Ты! Господи ты Боже мой, о чем ты только думал?! Тэллоу просто стоял и смотрел. Ничего не говорил. Просто смотрел, пока человек не затих и не смешался. Тэллоу кожей чувствовал взгляд женщины, но не сводил глаз с человека с окровавленным ухом. А потом тихо и спокойно ответил: — Даже не знаю. Наверное, потому что стоял оглохший от выстрелов. А по лицу у меня мозги напарника стекали. Мне очень жаль, что в тот момент я не нашел времени, чтобы подумать о тебе. А сейчас, по идее, я не должен быть на службе, потому что моему напарнику голову отстрелили, а я убил человека, который это сделал. Тебе также, наверное, следует знать, что я понимал: этот человек уже мертв, когда тщательно прицелился и сделал контрольный ему в голову. Но мне приказали взять это дело. И расследовать его без напарника. Сегодня у меня выдался нелегкий денек, и я до смерти задолбался угрожать людям и играть с ними в гляделки, чтобы они вели себя как приличествует нормальным представителям человеческого рода, желающим оказать помощь правоохранительным органам. Так что вот что я хочу тебе сказать: я сейчас выйду из себя — хотя сдерживаюсь изо всех сил. Но неделька выдалась нелегкой, так что, если что, в отчете скажут: посттравматический синдром, острая форма. У офицера полиции не выдержали нервы. Поэтому я серьезно говорю: хватит этой своей криминалистической пургой меня заметать. Я так понимаю, что лейтенант уже кое-что сделала для вас в связи со сложившейся ситуацией. Так что очень сочувствую по поводу уха, но если кто-то захочет усложнить мою и без того непростую жизнь… Тут Тэллоу сделал глубокий вдох — и улыбнулся: — Ну ладно. Я не хочу начинать знакомство с вами, ребята, со ссоры. Тебя Скарли зовут? — повернулся он к женщине. — Скарлатта, — ответила она. — Добрый вечер. Я Джон. А тебя зовут?.. — Бэт[5]. Тэллоу смерил его ледяным взглядом, и тот быстро добавил: — Слушай, я серьезно. Это все родители. Восьмидесятые, все такое. Что с ними теперь поделаешь? — Можно отправиться в прошлое и поубивать их, пока не размножились, — с готовностью предложила Скарли. — Она на самом деле никакая не аутистка, — заметил Бэт. — Просто она считает, что если всем будет говорить, что она аутистка, к ней лезть не станут. И… это… наши соболезнования. По поводу напарника. — Угу, — кивнула Скарли. — Хреново получилось. Тэллоу прислонился к косяку и быстро, пока время позволяло, оглядел офис. К верстаку были приставлены офисные стулья. Лежали два ноутбука, один в защитном чехле, другой с помятым в двух местах полированным алюминиевым корпусом. По стенам высились чуть ли не до потолка полки. Вокруг висели надувные колонки — и тянулись от них провода, исчезая в стопках папок, скоплениях банок со странными порошками, коробках и прочих вместилищах с какими-то алхимическими — а скорее всего, нелегальными — веществами, которые Тэллоу предпочел не рассматривать слишком пристально. А то вдруг чего-нибудь бы да узнал. А оно нелегальное. В редких промежутках между стеллажами стены покрывал слой распечаток и вырезок, от них в глазах рябило, но эти двое явно прекрасно ориентировались в черно-белом хаосе. Кругом валялись обертки и коробки от еды навынос, картонные стаканчики из-под кофе, а на рабочем столе высилась куча таблеточных блистеров. В дальнем углу комнаты Тэллоу углядел старое черное пластмассовое ведро с побывавшей во многих схватках пейнтбольной экипировкой. Приклад одного из ружей был густо перемазан красным, и оставалось лишь гадать, кровь то или краска. — Вы — не те эксперты, которым изначально поручили это дело, — решил Тэллоу. — Нет, — сказала, как сплюнула, Скарли. — Его нам спихнули. А что, нормально, кого на этой работе интересует порядок, лучше полный бардак с уликами устроить… А мы с Бэтом, похоже, мало дерьма хлебали в этом году, вот нам и плеснули с верхом. Короче, вот сижу я теперь над делом, за которое меня как пить дать уволят, вместе с напарником, у которого редкий магический талант: возьмет он в руку пистолет, а тот ему — фигак, и в морду пульнет. — Ну что ж, — кивнул Тэллоу. — Тогда скажите мне, как я могу облегчить ваши жизни. — Что, серьезно? — Куда уж серьезнее. Я в курсе, что моя начальница что-то такое сделала… ну, в общем, я ж говорил уже… Бэт хихикнул: — Ага. Твоя начальница какую-то докладную на нашу начальницу немножко потеряла. — Но ваша начальница все равно вас решила вздрючить? Бэт многозначительно посмотрел на Скарли: — Угу. Решила. Тэллоу показал на руку Скарли: — Татуировку делала в рабочее время? Вместо того чтобы заниматься вещдоками с Перл-стрит? Бэт скривился: — Это все ее жена. Ничего и слушать не хотела, мобильник выключила и все такое. — Знаешь, — мрачно заметила Скарли, — ежели б я знала, что брак — это сплошной геморрой, я бы на демонстрации за права геев не ходила. Забирайте себе эту хрень, господа гетеросексуалы. Тэллоу почувствовал, как на плечи тяжело, как ветки в вековом лесу, легла усталость. — Ребята, а может, продолжим разговор за чашечкой кофе? Они отвели Тэллоу в маленькую переговорную всего в нескольких коридорах от офиса — для лабиринта недалеко. И заставили кофемашину со скрежетом выдать бумажный стаканчик, полный черного как деготь напитка. Тэллоу ссыпался в похожее на ложку потрепанное пластиковое кресло и попытался собраться с силами. Эксперты уселись напротив. Скарли бросила на стол папку с фотографиями и подтолкнула к детективу стаканчик, а Бэт в последний раз промокнул ухо полотенцем и тоже швырнул вонючую тряпку на стол. — Итак. Вот если серьезно. Что у нас есть на данный момент? Тэллоу задал вопрос, но, по правде говоря, не слишком хотел услышать ответ. Он попытался сомкнуть пальцы вокруг живительного кофе, однако их пришлось отдернуть, да так резко, что запястье продернуло болью. У них что, кофемашина прямо из адского озера воду засасывает? — Криминалисты перевозят пистолеты маленькими партиями, — сказал Бэт. — Мы заставляем их столько фото делать, что одна уже поинтересовалась, не для порнухи ли ее тренируют.