– Не помню… Охрана привела четырех парней. Куратор Мэри повернулся и одарил их испепеляющим взглядом, что заставило ублюдков поджать хвосты и испугаться. Фауст медленно подошел к ним и посмотрел на каждого с высоты своего роста. По сравнению с высоким и подкачанным мужчиной они выглядели как жалкие, бессильные подростки. – Кто-то из вас, недомерков, хочет меня ударить? Они опустили глаза, не в силах смотреть на него. – Ну давайте, кто хочет попробовать? Нападать на девушку было проще, верно? От их вида Мэри затрясло. Хотелось сбежать, лишь бы не видеть лица этих извергов. – Совсем нечего сказать? Орвел поднял голову и посмотрел в глаза Фаусту. – Она заслужила. – Что ты сказал? – Недавно нагрубила нам. Не надо ее выгораживать. – Серьезно? То есть за подобное, по вашему мнению, можно избивать девушек? – И что вы мне сделаете? Вперед, ударьте меня. Ах да, кураторам запрещено вредить жителям, – он мерзко улыбнулся. – Запрещено, говоришь? – Он размахнулся и ударил парня так, что тот подлетел и врезался в стеклянный стол, который вмиг разлетелся вдребезги. – Фауст! – раздался возмущенный крик Аманды. – Прекратите! – Сядьте, Аманда, – спокойно сказал он. – Для меня нет никаких запретов. – Я понимаю ваш гнев, но мы здесь занимаемся более важными вещами. Нужно определить наказание для них и закончить на этом! – вмешался Августин. – Наказание? – Фауст ядовито улыбнулся. – Да, у меня оно есть. – Он подошел к огромному монитору и начал вбивать инициалы нарушителей. – Что вы делаете?! – Аманда подошла к нему с округленными глазами. – Никто в этом городе не имеет права так поступать с женщинами. Сегодня она, завтра другая. Они не исправятся. – Куратор посмотрел на парней и почти с удовольствием нажал на огромную черную кнопку. На руках всех четверых начали расти черные узоры. Мэри ошарашенно наблюдала за разворачивающейся картиной. Никогда до этого девушка не видела, чтобы узор рос настолько быстро. – Добро пожаловать на темную сторону, господа. Вы сами выбрали свой путь. Охрана, уведите их. Сами знаете куда. – Нет! Ты чего творишь?! – раздался дикий крик одного из парней. Фауст подмигнул ему и направился в соседнее помещение. В то время, пока выводили парней, мужчина снял халат, помыл руки, зачесал волосы и вернулся к Мэрибель и остальным кураторам. – Фауст, тебя накажут… – Аманда с грустью посмотрела на него. – Я понимаю, что ты поступил правильно, но… – Меня никто не накажет. С вашего позволения, я заберу девушку и отправлю ее домой. Думаю, сама она доехать не сможет. Он помог Мэри встать и, придерживая за руку, вывел из лаборатории. Они подошли к черному лакированному джипу. Фауст хотел помочь ей сесть, но Мэри не выдержала и расплакалась, а затем буквально бросилась ему на шею. От неожиданности он встал как вкопанный, но спустя секунду ответил на объятие. В руках мужчины она чувствовала себя маленькой и беззащитной, знала, что ему можно довериться. – Извините… – Она отстранилась и начала вытирать слезы. – Я даже не знаю, как вас благодарить. – Садись в машину, Мэри. – Он приоткрыл ей дверь, пропуская вперед. Куратор быстро расположился за рулем и бросил на девушку сочувственный взгляд. – Это моя работа – защищать своих подопечных. Тем более я знаю, что ты хорошая девушка. Мне жаль, что это произошло именно с тобой. – Мне просто не везет. Сегодня парень, которого я люблю, выгнал меня из дома. Я собиралась поехать к нему, собрать вещи, но решила прогуляться перед этим… – Ты в порядке? – Не хочу больше говорить об этом. – Понял. – Фауст завел машину и вновь посмотрел на девушку. – Тебе, кажется, приглянулся мой дом. Поехали ко мне? 29 Нужны силы, чтобы любить Свежий воздух медленно проникал в открытое окно, легонько обдувая полуобнаженное тело Арона. Молодой человек лежал на спине с гитарой в руках, пальцы лениво наигрывали мелодию, пока его безразличный взгляд упирался в потолок. Дверь тихонько приоткрылась, и в проеме показался Гойо. – Тоже не спится? Арон краем глаза глянул на лицо друга и жестом разрешил ему войти. Го захлопнул дверь и, прошествовав к окну, уселся на подоконник. Юноша по-хозяйски взял пачку сигарет, принадлежавшую Арону, и закурил. – Ну давай, поведай мне увлекательную историю о том, как ты в очередной раз навешал девушке лапшу на уши, – с плохо скрываемым сарказмом произнес Арон, привстав с кровати. Гойо посмотрел ему в глаза, и несколько секунд они оба не прерывали зрительный контакт. – С чего ты взял, что я вешал ей лапшу на уши? Она явно не тот человек, с которым я бы так поступил. – Ты даже не влюблен, но при этом всячески пытаешься удержать ее рядом только ради того, чтобы не чувствовать себя одиноким. Но заполнить пустоту внутри себя не так-то просто. Верно? Гойо сделал крепкую затяжку и задумчиво кивнул. Арон подошел к нему и оперся руками о подоконник. – Ты заполняешь свою пустоту не тем человеком. Потому ничего и не выходит. – Тот человек не хочет ничего возвращать. Я пытался. – Что ж, значит, плохо пытался. – Она мне нравится, насчет этого я не вру. Если бы я окончательно избавился от чувств к Титу, думаю, с Арией у нас могло бы получиться что-то более серьезное. Иногда, находясь рядом с ней, я вспоминаю его, и у меня возникает ощущение, будто я свернул совсем не туда. – Это твое дело, Гойо, но так поступать с людьми нельзя. Наша вторая жизнь длится не так долго, ты отбираешь ее время. Она ведь тоже не счастлива, разве ты этого не замечаешь? Блондин резко перевел взгляд на Арона и подозрительно прищурился. – А ты, значит, замечаешь? – Только слепой не заметит. Мне плевать, делай что хочешь, но я бы не хотел, чтобы со мной поступали так, как ты поступаешь с ней. – Она не согласилась попробовать снова… – вырвалось из его уст. Арон вздохнул. – Я хотел все исправить, но не вышло. Мне казалось, у нее есть ко мне хоть какие-то чувства. – Тебе вообще не нужно было это все начинать. Тит явно любит тебя. Я не понимаю, что его останавливает, но тебе нужно разобраться в этом. Когда ты был с ним, твои глаза горели. Так бывает далеко не у всех. Гойо покачал головой. – Он сказал, что не любит меня, Арон. Чертовски больно слышать подобное от человека, с которым проводил практически все время. А даже если его не было рядом – он всегда был в мыслях… – Гойо прикрыл глаза, чувствуя нарастающую боль в сердце, затем устало вздохнул. – Сыграй что-нибудь, пожалуйста. Арон опустился обратно на кровать, взяв в руки гитару. Несколько секунд он задумчиво смотрел в пол, а затем пальцы стали перебирать струны в поисках вдохновения. Мелодичный голос Арона тихо зазвучал в пространстве комнаты, слова любимой песни друга сами пришли на ум. Гойо эта песня напоминала о первой любви. – А вообще, – произнес парень, прекратив играть, – тебе решать, прислушиваться или нет, но научись прежде всего быть один. Нельзя вечно от кого-то зависеть. Ты должен в первую очередь быть в гармонии с самим собой, а потом уже думать о любви. – Что ты вообще можешь знать о любви? Арон отложил гитару в сторону, подошел к шкафу и, взяв оттуда толстовку, надел ее. – То есть ты даже не допускаешь мысли, что я могу быть в кого-то влюблен? На лице молодого человека читалось явное удивление после слов Арона.