- Присоединяйся, Степан! Чем Бог послал! - Милостивый Господь послал нам что-то явно очень вкусное. – шумно втянул ноздрями воздух Йоло, принимая второй (увы, последний!) «бургер» и кружку с отваром. - Как прошла ночь, фон Ронин? – Джок с улыбкой подмигнул мне, после чего добавил, – Снилась ли твоя любимая фрау? Я угрюмо усмехнулся, протерев лицо руками: - Снилась. В кошмарах. В воздухе повисла тягучая, неприятная и неловкая пауза, первым которую прервал Тапани: - Моя бабка всегда говорила, что сновидения хранят наши тревоги, а порой и предостерегают от опасности. Лермонт усмехнулся: - И ты ей, конечно же, веришь. - Верю, не верю... А отношусь с осторожностью. Если есть после сна плохое предчувствие, лучше оставаться настороже! Шотландец пожал плечами, после чего согласно кивнул: - Не лишено смысла. Я помешал кулеш ложкой, не позволяя пригореть полбе ко дну котелка, не вмешиваясь в разговор – при этом вновь попытавшись воскресить в памяти сновидение. Но подробности кошмара были словно в дымке, ускользая от моего разума… И в конце концов я оставил эту затею, приняв во внимание слова Тапани и решив, что сегодня действительно стоит быть настороже. Как, впрочем, и завтра. И послезавтра… - Ты возьмешь нас на совет с князем Михаилом? – пока я бродил в собственных мыслях, Лермонт уже подал собственную миску, сочтя, что солдатская каша полностью готова. – Точнее, великим князем... Он видимо, все для себя решил, и сегодня огласит собранию план кампании на ближайшие дни. Я согласно мотнул головой: - Почему бы и нет? Главное, чтобы в шатре кесаря нашлось место нам троим, наверняка ведь соберутся командиры всех полков, да со свитой! В противном случае мне придется присутствовать там одному… – вздохнул я, наполняя миску Джока кашей. Между тем, свою протянул уже и Тапани: - А ты, Себастьян? Ты все для себя решил? Мы с горцем последуем туда, куда и ты, мы в этом решении тверды. Но все же интересно, какая судьба ждет нас по завершению кампании? Вопрос далеко не праздный – и вчера я весь вечер ломал над ним голову… Но сейчас лишь пожал плечами: - Не стоит забегать вперед, друзья – как говорят в Московии, «нечего делить шкуру неубитого медведя». Кесарю предстоит смертельная схватка и с самозванцем, и с ворами, и мятежными гетманами, и самим польским королем, что наверняка простит всех участников рокоша Зебжидовского – в настоящий момент главную ударную силу Тушинского вора. И поверьте мне, нашим рейтарам в этих боях предстоит сыграть не последнюю скрипку… Лермонт согласно кивнул – но после все же не сдержался: - Так-то оно так, господин полковник… А все же интересно – неужели ты не думал над предложением Скопина-Шуйского? Уж больно лакомый кусок для наемника – родовое боярство, земли… Да и для нас с Тапани обозначился такой куш! Где еще в Европе простой офицер наемников может на это рассчитывать?! Там далеко не каждому кондотьеру выпадает шанс стать сеньором… Я не удержался от легкой насмешки: - А как же вересковые пустоши Шотландии, а? А как же чистые, как девичьи слезы, озера Суоми? Мгновением спустя я уже пожалел о замечания – наверняка ведь обидел друзей! Но, к моему удивлению, Тапани только усмехнулся: - Озер хватает и на Руси. Особенно в землях Новгорода… Но и не только в них. Финна поддержал и Лермонт – правда, заговорил он более серьезно, но без раздражения: - Как ты думаешь, Себастьян – почему вересковые пустоши называются пустошами? От слова пусто, мой друг, от слова пусто… Любой шотландец любит свою родину всем сердцем – но жизнь хайлендеров в ней весьма скудна. И потом, сейчас Шотландией и Англией правит один король, Яков – так что земле нашей ничто не угрожает, и совесть моя чиста. Так что если ты решишься остаться в Московии… Я тяжело вздохнул – а после неожиданно для самого себя принял решение, в мучительных поисках которого провел весь последний вечер: - Друзья, до победы Скопина-Шуйского нужно дожить – как и самому Михаилу, выступающему гарантом исполнения его же обещаний. Но, если все сложится в нашу пользу… Я приму предложение кесаря, если он согласится отпустить меня в Германию, забрать Викторию. Если так, то я, конечно, соглашусь… И я был бы не против, если бы вы отправились в этот вояж вместе со мной. Готов даже заодно посетить и Шотландию, и Суоми по дороге, если у вас там есть зазнобы – заберете с собой! И да, я поставлю одним из обязательных условий, что по возвращению мы сформируем рейтарские роты под вашим началом, дабы все условия патентов на звание ротмистров для вас обоих были выполнены. Ровно, как и предоставление дворянства, и получение земельных наделов… Оба моих друга аж просветлели лицами – но я осторожно закончил: - Однако стоит понимать и справедливость требований Скопина-Шуйского в настоящее время. Ему нужны опытные офицеры во главе сотен уже здесь и сейчас – потому друзья, ваша задача как можно скорее выбрать из числа детей боярских самого толкового и способного командовать преемника, да всячески подготовить его. После я надеюсь увидеть вас подле себя… Ибо, друзья мои, на самом деле мне очень не хватает вас рядом, когда вы действуете каждый во главе собственных сотен. Тапани и Лермонт переглянулись – после чего практически хором ответили: - И нам тебя! …Закончив утреннюю трапезу, мы с товарищами на время расстались. Шотландец и финн отправились каждый к своим людям, определяться с приемниками – я же направился на импровизированную конюшню. Лошадей я застал дремлющими на привязи – то есть стоящих, лишь изредка фыркающих и перебирающих ногами. Фаза так называемого неглубокого сна… Или как-то так. Я разбудил Хунда, начав чистить щеткой лоснящиеся бока верного жеребца, заодно гладя коня – и вообще, общаясь с животным, ставшим мне верным другом… Вот за этим занятием спустя примерно час меня и застал сияющий Джок: - Себастьян, я выбрал преемника! Никита Каверин, о-о-о-чень способный молодой человек! Я невольно нахмурился: - Так он же не в твоей сотне служит. Лермонт хохотнул: - Служил, мой друг, служил! А теперь служит в моей, польстившись на звание ротмистра… В перспективе это звание будет повыше рядового сотника! Я только покачал головой: - Ротмистром он станет, только если его сотня вырастит в полноценную роту… Причем не путем объединения с другой сотней, а именно за счет обученного по всем правилам пополнения. Шотландец легко согласился, весело кивнув: - Пусть будет так! Ты не против его кандидатуры? Я пожал плечами: - Молод и зелен, но потенциал есть. Если хорошенько его натаскаешь, не против – но халтурить с этим нельзя, Джок. В грядущей большой битве именно Каверин поведет сотню, и возможно, именно от его умелых действий будут зависеть наши жизни… А то и судьба самого сражения. Посерьезневший хайлендер согласно склонил голову: - Да я все понимаю Себастьян, не переживай: я сделаю все, чтобы Каверин стал мне достойной заменой. Я кивнул – после чего уточнил: - А как там наш доблестный финн? Не знаешь, что с его поиском? Шотландец по-доброму улыбнулся: - Йоло серьезный парень, и к вопросу выбора приемника подойдет наверняка с большим пиететом. А значит, и без спешки… Ты же знаешь Тапани: своих людей он держит в ежовых рукавицах! Следит за внешним видом, чистотой тела, подковами лошадей, не отсырел ли порох… И каждую ночь лично проверяет дозоры – саам считает, что даже посреди княжеского лагеря нельзя пренебрегать безопасностью! - Да уж… И что бы мы без него делали? - Да по миру бы пошли. – хохотнул горец. – Себастьян, давай уже скорее с конем, хочется пройтись по лагерю, повидаться с офицерами из числа наемников, узнать последние новости, в конце-то концов! - Ты меня не подгоняй. – отмахнулся я. – Я командир полка. А командир всегда готов вовремя, даже если опаздывает! - Да ты не только солдат удачи, Себастьян, ты еще и философ! – картинно восхитился шотландец. - Да ну тебя. – улыбнулся я, но с Хундом действительно решил закончить, напоследок погладив его по шее, да отдав несколько завядшее от холода яблоко, кое жеребец весело схрумкал. - Пошли? - Пошли… В княжеском лагере пока что все спокойно и благодушно. Еще пахнет едой припозднившихся с трапезой солдат и дымом костров, слышатся мирные разговоры, шутки и смешки ратников. Да издали доносятся команды шведских и немецких инструкторов, обучающих очередной крестьянское пополнение приемам пикинерского боя... Даже выглянувшее из-за туч солнце начало прям припекать, отчего утренний мороз по ощущением стал заметно слабее… Правда, когда дует редкий ветерок, он тотчас проникает под одежду, заставляя зябко ежиться. Неожиданно я заметил знакомые лица среди пятерых казаков и детей боярских, следующих нам навстречу. Последние также повеселили, заметив нас: - Здрав буде, фон Ронин! - И тебе не хворать, Василь Петрович. Я крепко пожал протянутую мне ладонь казацкого сотника из числа людей Прокопия Ляпунова – как я посмотрю, зачастившего навещать кесаря в последнее время… Между тем, сотник широко улыбнулся в густую бороду, чуть поседевшую с нашей прошлой встречи. - Говорят, тебя можно поздравить с повышением, Себастьян? Неплохо ты встретил татар под Ельцом, да и лисовчикам укорот дал – вроде и не шибко мудрена твоя хитрость, да никто до нее не додумался! Я кивнул, молча принимая похвалы. Хотел, правда, ответить, что от обещанных Ляпуновым детей боярских фактически пришла только половина, но удержался от колкостей, вполне вежливо уточнив: - Великий князь ждет? - Да уже повидались... И я теперь состою при особе кесаря, как личный посол Прокопия Ляпунова! Кстати, для наемников хорошая новость: вечером всем выплатят обещанное жалование, церковь и купечество в очередной раз собрали обоз с золотом.