В ней было все, что ему нравилось в женщинах. Неистовый огонь в голубых глазах горячил его кровь – она бросила ему вызов. В ней была сила, словно она ее выработала. И он задавался вопросом, через что она прошла, чтобы получить такую силу. – О’Коннор, не так ли? – спросил голос позади него. Джейк повернулся. Спецагент Эденхёрст стоял сзади и смотрел на него так пристально, что Джейку показалось, что он подслушал их разговор. – Да, сэр, – сказал Джейк, протягивая руку. Агент Эденхёрст пожал ее, сузив глаза: – Вы пытаетесь оказывать давление на моего агента? Джейк поднял бровь: – Мисс Кинкейд больше не агент. – Бумажки не меняют то, кем человек является, – сказал Эденхёрст. – Уж вы-то должны знать. Холодок прошел по позвоночнику Джейка, когда он увидел выражение лица старика, словно он имел об этом представление. Ему показалось – или Эденхёрст знал правду? Его последняя операция под прикрытием прошла полностью нелегально. Рассчитанная на него миссия прямиком в ад. Он до сих пор просыпался по ночам весь в поту, ощущая запах пропитанного кровью песка. Джейк стряхнул паранойю. Ему надо было работать, и он не собирался позволять прошлому вставать у него на пути – даже если Эденхёрст знал больше, чем следовало. – Она, кажется, думает, что сможет просто уговорить этого парня сдаться, – сказал Джейк. Он считал это глупым, даже несмотря на то, что Мэгги была очень убедительна во время разговора с похитителем. В его глазах это был шаблонный сценарий. Не было нужды это затягивать. Просто получить запрос о выкупе, договориться о месте встречи и совершить обмен. – И вы сомневаетесь в ней? – спросил Эденхёрст. – Согласно моему опыту, разговоры ничего не стоят, – сказал Джейк. – Действия – вот что работает. – Позвольте я дам вам совет касаемо Мэгги, – сказал Эденхёрст. – Для вашего и ее блага. Не стоит недооценивать ее. Она будет доказывать вам, что вы не правы каждый раз. – Хотелось бы это увидеть, – сказал Джейк, с удивлением осознавая, что это было правдой. Мэгги Кинкейд интересовала его. Она была непоколебима, сильна и неуступчива, что было слегка необычно для женщины. Как и его знакомые женщины-солдаты, женщины из ФБР были из другого теста. Нужно было обладать особым складом, чтобы не просто работать в области, где доминируют мужчины, но и преуспеть в ней. По всей видимости, она как-то заработала уважение Эденхёрста. А это, если источники Джейка не лгали, было совсем не просто. Возможно, он давал ей делать все, что она хотела (заложив основы, чтобы потом проконтролировать), но при этом держал руку на пульсе, на случай, если ситуация выйдет из-под контроля. – Я надеюсь, мы сработаемся, – сказал Эденхёрст, мягко улыбаясь. – Конечно, – сказал Джейк, отвечая на улыбку Эденхёрста в такой же пассивно-агрессивной манере. Незачем ссориться – пока. Ему просто нужно было удерживать благосклонность сенатора. – Прошу меня извинить. Я уверен, что сенатор уже задается вопросом, где я нахожусь. – Не смею задерживать, – сказал Эденхёрст. Джейк вернулся в библиотеку. Сенатор все еще был там, но его жены нигде не было видно. – Миссис Фибс пошла наверх? – спросил Джейк. Сенатор кивнул. Его лицо казалось таким же серым, как волосы, а вокруг рта залегли глубокие морщины, что выдавало его состояние. – Давайте пойдем куда-нибудь в тихое место и поговорим, – предложил Джейк. Сенатор кивнул, следуя за ним, как ребенок, потерявшийся в толпе. Джейк почувствовал укол жалости к Фибсу – это был худший ночной кошмар любого родителя. Кабинет Фибса находился через холл напротив библиотеки. Джейк закрыл за ними дверь и сел на один из стульев напротив стола. – Что вы знаете об этой Мэгги Кинкейд? – спросил сенатор, как только уселся. – Наши пути никогда не пересекались, – сказал Джейк. – Она ушла из ФБР два года назад – примерно в это время я вернулся в Вашингтон. – Я хочу все знать, – сказал сенатор. – Кто она. В какую школу ходила. Почему ушла из ФБР. Почему вернулась. Почему Эденхёрст привез ее. – Кажется, он думает, что она профи, – сказал Джейк. – А вы что думаете? – спросил сенатор. Джейк засомневался. Мэгги взяла переговоры под контроль с уверенностью бывалого ветерана. Она рисковала, заставляя похитителя дать ей другое свидетельство жизни, – но, очевидно, это был просчитанный риск, хоть он не был согласен с таким подходом. – Я должен навести справки, прежде чем смогу дать вам адекватный ответ, – сказал он в конце концов. – Дайте мне пару часов. – Спасибо, О’Коннор, – сказал сенатор с робкой улыбкой на осунувшемся лице. – Я очень благодарен генералу, что он счел вас подходящим для моего дела. – Я вернусь к работе, – сказал Джейк. – И предоставлю вам необходимую информацию. Сенатор дал ему небольшой кабинет на втором этаже. Он был тихим и находился вдали от ребят из ФБР, что Джейку на данный момент и было нужно. Агенты делали свое дело – следовали правилам и методологии, – и он тоже будет делать свое дело. Он устроился за небольшим столиком под единственным в комнате окном, которое выходило на задний двор на пышно цветущий сад роз. Джейк набрал номер, включил громкую связь и откинулся назад на своем стуле. – Привет, босс, как дела? – защебетал в трубке звонкий голос. – Слышала, тебя отправили к сенатору. Вы уже нашли ребенка? – Еще нет, Пэгги, – сказал он. – Мне нужно, чтобы ты разузнала кое-что для меня. – Под кого мы копаем? – спросила Пэгги. Джейк услышал звук роликов и понял, что она пододвигает свой офисный стул к двум лабораторным столикам, которые она использовала как офисный. Его ассистентка была не просто офисным работником. Конечно, Пэгги могла заполнять бумаги и составить расписание лучшим образом. Но еще она могла взломать Пентагон, собрать М15[1] с закрытыми глазами, а за те шесть недель, которые она баловалась химией, она запатентовала несколько новых ядов и антидотов к ним. Сверхботан – так она любила представляться, широко улыбаясь. По счастливой случайности она также была единственной дочерью генерала Хоффмана, что было основной причиной, почему она работала с его командой по решению проблем, вместо того чтобы возглавить собственный научно-исследовательский центр или разрабатывать системы обороны. – Ее зовут Мэгги Кинкейд, – сказал Джейк. – Еще два года назад она была переговорщиком с захватчиками в ФБР. – Окей, хорошо-хорошо, – пробормотала Пэгги, и Джейк услышал, как она забарабанила пальцами по клавиатуре. – Окей… Маргарет Элизабет Кинкейд. Тридцать лет. Отец умер. Мать жива. Кажется, она была рекрутирована сразу после окончания университета – она отправилась из Гарварда прямиком в Куантико. – Расскажи мне про те дела, которые она вела, – сказал Джейк. – Хм, сейчас посмотрим… – еще клики и звуки клавиш. – Вот оно! – победно ликовала Пэгги. – Итак, год она провела в Нью-Йорке в полевом офисе, а потом была переведена в Вашингтон по просьбе Франка Эденхёрста. – Уверен, что он ее наставник, – сказал Джейк. – В этом есть смысл. Он рекомендовал ее для работы в Нью-Йорке, и его рекомендации – более чем хвалебные. Еще она была первым агентом, которого Эденхёрст выбрал для его команды в Вашингтоне, когда ему разрешили ее сформировать. – Есть что-то, что настораживает? – спросил Джейк. – Какая доля успехов к неудачам? – Она провела в Бюро пять лет, – сказала Пэгги. – Сейчас смотрю ее дела, при которых никто не пострадал… Ого, ничего себе! – Пэгги присвистнула. – Черт, эта женщина хороша. Из всех дел, что она вела, было всего пять таких случаев. И только один раз заложник был убит. Джейк выпрямился на стуле: – Когда погиб заложник? – Почти два года назад, – сказала Пэгги, подтверждая его подозрение. – Это было ее последнее дело, не так ли? – Откуда вы знаете? – спросила Пэгги. – Просто чутье – сказал Джейк. – Окей. Итак, она хорошо делает свою работу. – Кажется, она лучшая, – сказала Пэгги с удовольствием. – Но ее последнее дело… У нее были потери, – сказал Джейк, больше думая вслух. Пэгги была хорошим слушателем. – Может, это сломило ее? – Всегда тяжело, когда это ребенок, – вздохнула Пэгги. – Жертвой был ребенок? – спросил Джейк. – Ага. Девочка-подросток застрелена в торговом центре. Боже, как ужасно. – Пэгги передернуло. – Люди отвратительны. Итак, Мэгги не смогла спасти одну девочку, и сейчас ее назначили спасать другую. Может быть, поэтому она так хотела делать все по-своему? Или она просто была упрямой? – Вы еще тут, босс? – спросила Пэгги.