– Там садовый домик, четыре комнаты. Людей – туда, разместишь на свое усмотрение. Там же оружейная комната, где хранится и экипировка. Сейчас ведешь людей туда, разместишь. Через полчаса придешь ко мне. Азиз спросил: – Извините, к вам это куда? – Дверь видишь? – В дом? – Ну не на улицу же. – Вижу. – Войдешь в нее, увидишь лестницу, поднимешься на второй этаж, там тебя встретит охранник, он проводит ко мне в кабинет. Еще вопросы есть? – Нет, господин Дахан! – Занимайся. Распорядившись, руководитель террористической организации прошел через арку на улицу. А из дома вышли двое мужчин в национальной арабской одежде, они увели со двора автомобили. Прямо на свалку, где их пустили под пресс. Ровно через полчаса, объяснив бойцам группы ситуацию, Азиз вышел на улицу, зашел в подъезд, единственный в этом доме. Увидел лестницу, под ней одну металлическую дверь прямо, а справа и слева еще по две. Видимо, прямо был вход в сувенирную лавку, явно являвшуюся прикрытием конспиративной квартиры. Две другие вели в кладовки, ведь товар должен где-то храниться. Азиз поднялся по лестнице, открыл дверь и оказался в прихожей. Перед ним вырос рослый сириец в национальной одежде. – Стоять! Джамал Азиз? – Да. – Оружие! Вздохнув, Азиз передал охраннику пистолет и нож. – Следуйте за мной. Несмотря на то что весь второй этаж являлся жилым и был разделен на мужскую и женскую половины, кабинет Дахана тоже был меблирован в армейском стиле. Стол, стулья, подставка с картой, шкаф, сейф, закрытые жалюзи окна, вентилятор под потолком, на стенах – бра. Хозяин дома сидел за столом. Взглянул на Азиза, махнул охраннику: – Свободен. Азизу указал на стул: – Садись. Чай, кофе? – Я бы выпил кофе, господин Дахан. – Хорошо. Он хлопнул в ладоши. Из тыловой, закрытой шкафом, двери появилась женщина во всем черном: – Слушаю, господин. – Кофе, Фаида, черный, арабика, две чашки. – Слушаюсь, господин. Женщина принесли напиток, аромат от которого тут же заполнил кабинет. – По запаху это настоящий кофе, – угодливо проговорил Азиз. Неожиданно он понял, что боится этого человека, Дахана: было в нем что-то такое, заставляющее трепетать. Какая-то мощная внутренняя сила. – Из Эфиопии. Его выращивают всего на нескольких плантациях, и где-то он ценится дороже золота. Азиз сделал глоток: – Да, чудесный напиток, я такого не пробовал еще никогда. – Не надо льстить, Джамал. На востоке лесть дело привычное, но я не люблю. – Извините. Выпив кофе и отставив чашки, Дахан взял с угла стола папку, достал из нее сложенный лист. – Это отчет о действиях минометных расчетов твоего отряда, Джамал. Я ознакомился и хочу сказать, что ты бездарно потерял половину отряда, не нанеся евреям существенного вреда. – Но, господин Дахан. Мы не знали, что к пехотному батальону подошла самоходная батарея. – А правилам проведения разведки тебя не обучали? Почему ты выставил всего одного корректировщика огня? Который сбежал, как только подтвердил цель. Ты мог направить к расположению батальона разведгруппу, люди на это имелись. Мог и должен был отправить, не ограничившись корректировщиком. Да и тем, на кого нельзя положиться. Он вышел к деревне после боя? – Нет! – Не вышел, сбежал. А если бы у тебя была разведгруппа с корректировщиками на каждый расчет, то ты по связи мог бы передать приказ в первую очередь накрыть минами батарею. Три полевых миномета М-120 имеют, если не изменяет память, скорострельность до десяти выстрелов в минуту на дальность до семи километров. Боезапас на каждый миномет тридцать выстрелов. Пусть твои расчеты выпустили бы одновременно по пять мин, это был бы приличный огневой налет, вы накрыли бы всю батарею, не дав ей расползтись. Вывели бы самоходки из строя и перенесли огонь на пехоту. А что получилось? Одну САУ сожгли, одну зацепили, ее уже, наверное, восстановили, но остальные самоходки разнесли все твои расчеты. И тут же командир еврейского батальона ввел в работу подразделение спецназа. Тебе неизвестно, что в штате батальона есть такое подразделение? – Известно. – И как назвать действия твоих людей у «зеленой линии»? Сколько бойцов вышло в деревню? – Те, кто со мной. – И это из восемнадцати человек? – Да. – Преступно безграмотно сработано. Потеряли три миномета, три автомобиля, тринадцать бойцов. Потери врага меньше. Что это за огневая атака? – Извините, господин Дахан, но я действовал по приказу. – А голову иногда включать не надо? Или ты привык все делать по приказу? – Да. – Ну, тогда если я прикажу тебе застрелиться, ты застрелишься? – Вы не сделаете это. – Отвечай на вопрос. – Не знаю. Дахан отбросил отчет операции, прикурил сигарету, Азизу не предложив. У того были свои сигареты, но закурить их он не решился. Выпустив облако дыма, хозяин дома поднялся, прошелся по кабинету: – И как после этого мне доверить тебе задание, от которого зависит престиж организации и еще очень многое? Азиз взглянул на Дахана: – Мы готовы умереть за наше дело освобождения Палестины от евреев. – Умереть, Джамал, несложно, сложнее сделать дело. – О каком деле идет речь? – Да вот не знаю, стоит ли поручать его тебе. – Вы можете положиться на меня. – Сомневаюсь, но… подобрать другую группу, к сожалению, уже не успею. Придется привлекать твою. – Мы оправдаем доверие. – Ладно. По данным нашей разведки, представители руководства Израиля и Ливана собираются провести встречу на сирийской территории. Азиз удивился: – Израильтяне и ливанцы?