– В атаку! Защищайте тыкву! – закричала тётя Пруди. Птицы действительно взяли нас в кольцо. Мама бросилась к тёте Пруди. Вместе они вскинули руки, и вокруг тыквы начал быстро расти барьер из листьев и лоз. Поначалу я не испугалась, потому что это всё же были просто птицы. Но когда их стало столько, что они слились в единую массу из хлопающих крыльев, я сообразила, что дело тут вовсе не в том, что парочка глупых пернатых залетела в дымоход. К тому же у них были угрожающего вида крючковатые клювы, бегающие глазки и толстые жёлтые когти. Я съёжилась на полу и закрыла голову руками. Птицы пикировали на тыкву и вонзали в неё острые клювы, как тогда, по дороге с участка, но теперь я уже не верила, что ими руководил голод. Тётя Пруди снова громоподобно хлопнула в ладоши. Птицы по спирали унеслись в прихожую, и под их натиском входная дверь распахнулась. На секунду посреди их мельтешащих крыльев и клювов возник какой-то силуэт. Я сощурилась, но смогла разобрать лишь, что это человек. Может, почтальон? Трудно было сказать. – Мирабель! – позвала я. – Смотри! Там! Но Мирабель не шевелилась, словно превратилась в статую. Силуэт сместился и скрылся из виду. Я обернулась на тёть, которые, вытянув руки, защищали свою драгоценную тыкву. – Эй! – крикнула Мирабель. Она ненадолго заколебалась на пороге нашего дома, но затем спрыгнула с крыльца и бросилась вперёд. – Мирабель! – Я помчалась за ней, потому что мне хватило прошлого октября, и я не собиралась никуда отпускать её одну. Выскочив на проезжую часть, я смогла различить бегущего впереди человека. По крайней мере, его руки и ноги двигались как у бегущего человека. Мы с Мирабель припустили за ним, хотя на краю сознания у меня зудел голосок, что мои собственные конечности не привыкли к забегам. Но сколько бы усилий я ни прилагала, расстояние между нами продолжало увеличиваться. Этот человек был слишком быстр, наверняка спортсмен… …или ведьма. А в следующую секунду он взлетел. Я поднажала из последних сил, представляя, что мне хватит скорости его нагнать. Но если моя магия и могла придать мне ускорения, она не сработала. Задыхаясь, я остановилась и упёрлась руками в колени. Если подумать, я пробежала всего ничего, но всё равно хватала ртом воздух с такой жадностью, будто вынырнула после затяжного погружения. Чувствуя, как кровь грохочет в голове, груди и икрах, я сощурилась и указала на почти скрывшуюся вдали фигуру пальцем. Ничего не произошло. Мирабель ещё какое-то время продолжала бессмысленную погоню, а когда вернулась, её брови были сведены к переносице. – Ушла, – с ноткой огорчения и злости сообщила она, дёрнув плечами. – Это была «она»? – Да. Наверняка ведьма. Иначе она бы не смогла так близко к нам подойти. Или… подлететь? – Мирабель посмотрела в один конец улицы, в другой, затем скользнула взглядом по соседним домам и, обхватив себя руками, поёжилась. – Кто это был? – с трудом выговорила я. – Мне показалось, что это была мама. Моя мама. – Она пожала плечами. – Глупость, конечно же. Прежде чем я придумала, как её поддержать, она снова побежала, бросив через плечо: – Нужно рассказать тётям. Я заставила себя выпрямиться и поплелась за ней назад по Пендрагон-роуд. Но стоило мне увидеть наш дом, как страх вынудил меня прибавить шагу. Наш дом номер 15, всегда такой светлый и полный жизни, сейчас был непривычно тёмен. Никто не потрудился закрыть распахнутую нами входную дверь, за которой толпились незваные гости. В случае неполучения отправления обратите внимание на свой домашний адрес: возможно, некие обстоятельства привели к задержке доставки или невозможности её осуществить? Указанное место доставки безопасно и доступно? Убедитесь, что ничто не помешает почтальону добраться до вашего места жительства. Глава 12 У входной двери Мирабель обернулась и прижала палец к губам, после чего пригнулась и потянула меня за собой вбок, через палисадник к окну. – Защищайте! Ограждайте! Оберегайте! – кричала внутри тётя Пруди. – Зло у ворот! – Кто-нибудь, заткните эту старую каргу, – приказал ледяной голос. Погодите, я его знаю… – Попрошу без оскорблений, Морган, – сказала тётя Конни. Мирабель мне кивнула. – Морганы? Что они здесь делают? – шёпотом спросила я. Мы видели Морганов лишь два раза в год – когда силы на нас снисходили и месяц спустя, когда они нас покидали. Морганы никогда не заглядывали к нам в гости, да тётя Пруди бы этого и не потерпела. И однако же, сейчас мы прятались именно от них. – Пригнись! – прошипела Мирабель с такой яростью, что я смогла различить лишь звуки «р» и «г». – Пойдём в дом, – возразила я. Мирабель придвинулась так, что её волосы скользнули мне по лицу, и прошептала мне в ухо: – Ты же знаешь, что они за ведьмы! Я на секунду замерла и задумалась. А что я знала о Морганах? Только то, что они жили в каком-то тайном месте и считали себя лучше нас. И что у них есть некий план, и их не волнует, кому из-за него будет плохо. Мы пригнулись к земле и навострили уши, чтобы ничего не пропустить. – Вы напали на наш ковен, саботировали нашу работу и уничтожили защиту нашего дома, – перечислила прегрешения Морганов тётя Конни. – Но вы начали свою кампанию против нас задолго до этого. Морганы предали Мерлинов. Мы лишь хотим вернуть силу, которая наша по праву. – Нет, ведьма, – сказал ледяной голос. – Или ты совсем не знаешь истории своего рода? Это ваша прародительница виновата в нашей октябрьской проблеме, и это мы, Морганы, пытаемся восстановить баланс. Мы с Мирабель изумлённо переглянулись. Повисло тягостное молчание, но тётя Пруди быстро его прервала: – Жулики! – Осторожнее, Мерлин, – пригрозила Морган. – Думай, прежде чем в чём-то нас обвинять. У меня задрожали колени. – Между нашими семьями не существует никаких сестринских чувств, – процедила тётя Конни. – Зато их связывают столетия безответных обвинений. – Прикуси свой лживый язык, ведьма! С каждой репликой их голоса звучали всё злее: я кожей чувствовала хлещущие из окна волны гнева. У меня заискрили пальцы. Мне необходимо было увидеть, что там происходит. Мирабель надавила ладонью мне на предплечье и прошептала: – Не вставай! Но я должна была узнать, как там мама. Бёдра взвыли от натуги, когда я приподнялась с корточек и заглянула в открытое окно. Наш дом опять перестроился, расширившись, чтобы вместить весь клан Морганов. Они все стояли совершенно неподвижно, и лишь их мантии слегка развевались под неосязаемым ветром. Мои родные стояли наготове с поднятыми руками. Официального кодекса поведения, регулирующего схватки ведьм, не существовало, но нападение одной ведьмы на другую считалось дурным тоном. Я никогда не видела, чтобы тёти опускались до такого, как бы порой они ни выводили друг друга из себя. Но эта встреча грозила при малейшей провокации перейти в опасную бойню. Тётя Пруди наклонилась вперёд, словно в любой момент была готова сорваться с места. Мама, наоборот, вытянулась во весь рост и вскинула руку над головой, чтобы молниеносным взмахом обрушить на врагов магическую ярость. И для этого она принарядилась как никогда, облачившись в жёлтое бальное платье с такой пышной юбкой, что все остальные на её фоне казались маленькими и незначительными. Никому другому не пришло бы в голову одеваться так в преддверии битвы – но стоило признать: она действительно выглядела устрашающе. Тётя Конни вытянула одну руку вбок, перед сестрами, а указательный палец другой направила на стоящую напротив неё ведьму – тётю Морган. Ту самую, которая обратила на меня внимание в парке, когда на меня впервые снизошла магия. Я хорошо запомнила её кривую ухмылку, холодные глаза, паузу перед тем, как спросить моё имя. Сама она не представилась, видимо посчитав меня недостойной, и, глядя на неё сейчас, такую высокомерную и неприступную, я была почти готова поверить, что у неё нет своего имени. Мантии тоже застыли в неподвижности, превратив Морганов в белые столбы. Они стояли треугольником, как какой-то танцевальный ансамбль, хотя вряд ли они бы оценили моё сравнение. В любой момент кто-то в комнате мог пошевелить пальцем – и это стало бы началом полномасштабного хаоса. – Морганы даже рук не подняли, Мирабель, они здесь не для того, чтобы драться, – заметила я. Но она на меня шикнула и процедила сквозь зубы: – Магию можно применять по-разному, Клем.