«А мне отдайте ваших несчастных, ваших бедняков, Ваши задавленные массы, мечтающие дышать свободно, Жалкий мусор ваших изобильных берегов, Шлите их, бездомных, бросаемых бурей, ко мне. Я поднимаю мой светоч у золотой двери!»[36] На комнату опустилась тишина, когда мистер Голд повернулся к Марисоль: – Марисоль, добро пожаловать в Америку. * * * В тот вечер Марисоль помогала Роуз в оранжерее, после того как они закончили с домашним заданием. – Нужно проредить этот львиный зев. – Какое странное название для цветов. – Думаю, оно староанглийское, – ответила Роуз. Марисоль посмотрела на нее: – Ты вернешься туда? Они не говорили о путешествиях Роуз, ее миграции во времени, с того самого вечера, когда Роуз пыталась взять с собой Марисоль. – Думаю, да… Там остались некоторые… некоторые незаконченные дела. Я ненадолго. Марисоль наклонилась через поднос, на котором прореживала ростки: – Можно мне… Роуз охнула: – Хочешь пойти? – О, нет. Нет, я останусь тут, но хочу посмотреть, как ты уходишь. – Правда? Марисоль кивнула. – Ну, наверное, можно. – Как ты это делаешь? – Я не совсем понимаю, как это происходит. Я вроде как… ну… знаешь… сосредоточиваюсь. Рука Роуз потянулась к шее, где раньше недолго висел медальон, сделанный отцом, в форме розы Тюдоров. Марисоль завороженно наблюдала, как Роуз окутал туман и та медленно растворилась, оставив после себя лишь тень. Затем из тумана донесся шепот: – Я вернусь через минуту-другую. Марисоль кивнула. – Я знаю, – тихо сказала она. – Знаю, amiga[37]… Hasta luego[38]. Глава 34. Еще одна Мария, еще одна королева Роуз вспомнила волны под кораблем «Летучий Воробей», себя с Фрэнни, крепко державшихся за руки, когда на рассвете они увидели на горизонте побережье Франции, похожее на линию в наброске рисунка, – мгновения, которые она не просто забыла, а не до конца прожила. Здесь оставалась ее тень, призрачная копия, словно продолжавшая жить без нее. Почему-то она так отчетливо запомнила воздух, ветер и соль, которые принес свежий бриз, развеивавший страшный аромат костров. К тому времени, как они отплыли из гавани Саутгемптона, на костре погибло более двухсот человек. Отец Роуз не поехал с ними. Это, конечно, поразило ее как громом. Девочка предполагала, что он будет ее сопровождать. – Но однажды, – обещал он, – так и случится. Это «однажды» означало только Францию или ее родной век и Индиану тоже? В Хэтфилде Фрэнни служила посудомойкой, но сейчас ее повысили до временной помощницы кондитера. Миссис Белсон, повариха в Хэтфилде, хорошо ее обучила. К этому времени Роуз и Фрэнни оставались при французском дворе уже несколько месяцев. И она наконец не забыла взять с собой айфон! Кроме того, у Роуз имелся дневник, начатый во дворце Хэмптон-Корт во время бесконечной беременности королевы Марии. Девочка не знала, как он оказался у нее, но нашла его в кармане вместе с айфоном, пока они пересекали Ла-Манш на корабле. Великий прорыв экспорта-импорта – хранить и то и другое. Пока она еще не осмеливалась пользоваться айфоном, но обязательно это сделает. Ребенок королевы, конечно, так и не появился на свет. Во французском дворе все совсем по-другому. Их окружали дети и младенцы, девять детей, начиная от малышей и заканчивая подростками. Королева Екатерина, жена короля Генриха, похоже, рожала малышей каждую пару лет. Она была не очень веселой, довольно приземистой женщиной, не под стать супругу. А маленькая королева, Мария Стюарт, со своими лучшими подружками – их тоже звали Мариями – обеспечивала всем изрядную долю веселья. Марию Стюарт отправили во Францию, когда ей едва исполнилось пять лет. Роуз поразилась, узнав, что в таком возрасте Мария обручилась с сыном короля и королевы Франции Франциском, дофином – это странное название для наследника престола, которое используют французы. Они стали лучшими друзьями. Было очень трудно представить их в качестве мужа и жены, которыми они теперь оказались. Роуз занимала странное место: что-то между служанкой и подругой. Маленькая королева часто доверялась Роуз, казалось, чаще, чем Мариям, своим самым близким подружкам. Недавно свита переехала во дворец Шенонсо, красивый замок на реке Шер. Роуз любила свою крошечную комнатку, спрятанную в башенке с видом на реку, которая теперь была затянута льдом, напоминая бледно-серую атласную ленту. Она сидела у себя, зашивала крохотную дырочку на платье, когда в дверь постучали. – Войдите, – пригласила Роуз. Вошла маленькая королева. Как и Роуз, на самом деле она была не такой уж маленькой, а довольно высокой для своего возраста. Роуз тут же вскочила и погрузилась в глубокий реверанс. – Встань, встань! Мне нужно с тобой поговорить, и ты должна поклясться, что никому не расскажешь об этом разговоре. – Да, ваше величество. Лицо Марии превратилось в напряженную гримасу. – Я – королева Шотландии, Франции и когда-нибудь Англии. – В ее голосе звучал скорее вопрос, нежели констатация факта. – Ты ведь веришь в это, не так ли, Роуз? – Конечно, ваше величество. Королева внезапно стала очень хрупкой. – Порой я волнуюсь. Я… имею в виду… ну… Она начала заламывать руки. Мария хотела что-то сказать, но никак не могла решиться. – В смысле, я знаю, что королева Англии Мария Тюдор не очень красивая. – Не очень. – И что она старая. – Да. – А как же принцесса Елизавета? Она красивее меня? Скажи правду. Это так? Роуз долго думала, прежде чем ответить: – Она старше тебя. – На девять лет, – кивнула Мария. – Ее красота – иного рода. У тебя более мягкий взгляд. Она выглядит несколько суровее. – Наверняка она очень умная. – Да, думаю, так и есть. – Мне кажется, что я умная, но я никогда не знаю… э-э-э… как бы это сказать? Роуз не понимала, к чему ведет этот разговор, и не знала, что отвечать. В считаные секунды из глаз маленькой королевы потекли слезы.