«Теперь никто не скажет, что я полосатая!» Когда она вернулась в конюшню, её нельзя было узнать. Лошади уставились на неё. — Ты что наделала? — крикнула Нюрка. — Дура! — заорал Потапыч. — Мы только привыкать к тебе стали! А Петровна отвернулась к стене и заплакала. Через несколько часов у зебры поднялась температура. Её бил озноб. Она никак не могла согреться. И сеном её накрывали, и Нюрка к ней прижималась — ничего не помогало. Пришлось вызывать врача. Из районной ветеринарной лечебницы. Врач только ахал: — Разве так можно? Как тебе не ай-я-яй! Взяла и сама себя изуродовала. Он долго оттирал с неё краску, отмывал различными растворителями. — Кожа дышать должна, а ты её краской. Э-эх! Сантиметр за сантиметром он отмыл зебру. Всю. И вот из-под краски показались её замечательные полосы. — Красота-то какая! — восхитился врач. Он растер её с головы до ног лечебным кремом, и она заблестела, будто только что начищенные ботинки. Лошади закричали: — Урра! Ур-раа! Как зрители во время салюта. А спустя час спала температура, и она почувствовала себя абсолютно здоровой. Через неделю в санатории состоялся праздник — День здорового ребенка. По этому случаю решили всех катать на лошадях. Вывезли из сарая специальную повозку на резиновых колёсах. Запрягли в неё тройку лошадей. По краям — Петровну и Нюрку. А в самом центре… В самом центре — зебру. Зебру полосатую. И тройка помчалась по дороге. А все встречные-поперечные просто ахали от восторга. Справа — пегая лошадь, Петровна. Слева — чёрная как смоль Нюрка. А в центре — зебра. Зебра полосатая. Красота-то какая! Черепаховый остров Семейство Новиковых состояло из трёх человек. Папы — Валентина Матвеевича, морского офицера. Мамы — Наташи, продавщицы рыбного магазина. И дочки Даши. Папа был морской офицер, но сухопутный. Вот уже полгода, как его подводную лодку отправили на слом, а папу — в запас. И папа по этому поводу очень переживал. — Без моря нет мне жизни! — жаловался папа всем подряд. Родственникам, знакомым, пассажирам в автобусе и метро. Жена Наташа ему сочувствовала, а в душе тихо радовалась. Ей надоело месяцами ждать, когда папина лодка вернётся из плавания. И не простого, а подводного. Когда ни его, ни подводной лодки не видно. И где папа, знает только один министр обороны. Но он никому, даже своей жене, не расскажет. А уж папиной жене — тем более. Мама папу успокаивала. — Придёт лето, — говорила она. — Поедем к твоему морю. — Мне не простое море нужно, а подводное. — Купишь маску, нырнёшь — и будет тебе подводное море. Даша папу очень жалела. И когда по радио объявили, что в зоопарке ремонт, она сразу помчалась к папе в подземный переход, где он продавал видеокассеты, и всё ему рассказала. А папа помчался в зоопарк, чтобы взять домой что-нибудь морское. Какую-нибудь рыбку. Или креветку. Мама хотела его удержать. Любую рыбку она могла принести из рыбного магазина. И живую, и мороженую, и вяленую — любую. Но папу разве удержишь? Особенно если речь идёт о море. Через два часа папа вернулся. И не один. А с огромной черепахой. Почему с черепахой? Во-первых, черепахи живут в море. А во-вторых… Черепаха однажды спасла ему жизнь. Ему и всему подводному ракетоносному кораблю. А дело было так. Во время дальнего подводного плавания в лодке что-то сломалось. То ли вышел из строя атомный реактор, то ли заклинило дверь капитанской каюты. И капитан не смог взойти на свой капитанский мостик. (Да! И в подводной лодке есть капитанский мостик.) Воздух для дыхания заканчивался, продукты питания тоже. Но воздух заканчивался быстрее. Поэтому все ели сколько хотели и продукты не экономили. Какой толк экономить продукты, если закончится воздух. Но экипажу, наконец, удалось справиться с поломкой. И подводная лодка всплыла на поверхность. Первое, что увидели моряки, — безбрежный и бескрайний океан. От горизонта до горизонта. Воздуха — хоть отбавляй! Тут-то моряки пожалели, что не экономили продукты. Ведь лодка могла только всплывать и погружаться, а вот куда-то плыть ещё не могла. А что толку без конца погружаться и всплывать? От этого продукты не появятся. И вдруг Валентин Матвеевич увидел в воде огромную черепаху. Он увидел её первый. Никто не увидел, только он один. Остальные смотрели вдаль и видели только бескрайний океан. А Валентин Матвеевич, Дашин папа, смотрел вниз. Потому что от порыва ветра у него слетела пилотка. И плавала в зелёной воде. А рядом плавала черепаха. — Черепаха! — закричал папа. И тогда все опустили головы и посмотрели не вдаль, а вниз. Черепаха на крик папы подняла голову, и пилотка наделась ей по самые уши. Если бы они у неё были. Все засмеялись. Во-первых, это и правда смешно. Черепаха в морской пилотке. А во-вторых, все поняли, что спасены. Если есть черепаха, значит, недалеко земля. Материк или остров. А если есть земля, есть и пища. И выходит, все правильно делали, что не экономили продукты. Тут же спустили на воду надувную лодку. В лодку опустили папу и ещё двух матросов. И лодка поплыла в сторону острова. Или материка. Как они узнали, в какой стороне остров или материк? Очень просто. Поставили на верхней точке, на рубке подводной лодки, стулья. И на верхний стул залез папа. Он посмотрел вокруг. Направо — налево, взад-вперёд. И увидел слева, у самого горизонта, маленькую пальму. Нет. Пальма была нормальная. Только была очень, очень далеко и поэтому казалась маленькой. И ещё казалось, что она растёт прямо из воды. Но папа догадался, что пальмы в воде не растут. А растут из земли. Значит, там, где пальма, земля. — Земля! — закричал папа. И только после этого спустили на воду надувную лодку. Земля оказалась маленьким островом. С волейбольную площадку. И этот остров весь был усыпан черепахами. Не было места ногой ступить. Здесь посреди океана черепахи выводили потомство. Закапывали яйца в горячий песок и ждали целые двадцать четыре дня, пока вылупятся малюсенькие черепашки. Моряки ждать не захотели. Они хотели есть. Они читали, как вкусен и полезен черепаховый суп, и решили загрузить полную лодку черпахами, чтоб не думать больше ни о каких продуктах.