Андриана в растрёпанных чувствах помчалась на встречу с адвокатом. Она старалась не сильно гнать свой мотоцикл, опасаясь, что её остановят или подловят на камеру и накрутят заоблачный штраф. Мирослава тем временем созвонилась со Светланой Лимоновой. Как ни странно, Светлана обрадовалась её звонку и прочирикала в трубку: – А я только недавно о вас вспоминала. – Светлана! Мы могли бы увидеться? – Когда? – Как можно быстрее. – Так приезжайте сейчас! Я как раз дома! – Диктуйте адрес. Через час Волгина уже поднималась по лестнице, но дверь квартиры открылась прежде, чем Мирослава преодолела последнюю ступеньку. – Проходите в гостиную, – сказала Светлана, впуская её в квартиру. – Спасибо, – кивнула Мирослава. – У вас есть какие-то новости? – спросила Лимонова. – Пока нет. Я опять к вам за помощью. – Всем, чем могу, – развела руками девушка. – Скажите, Майя относится к тем девушкам, которые хранят фотографии бывших как память? – Если вы об Устюгове, – невольно улыбнулась Жанна, – то я думаю, что она их просто выбросила. Майя считает, что со старыми вещами нужно расставаться. – Понятно, – вздохнула Мирослава. – Может быть, что-то есть у Жанны… – задумчиво проговорила Светлана, – она у нас девушка сентиментальная. – Это идея, – сказала Мирослава, – спасибо! Звонок к Емельяновой дал положительный результат. У неё была фотография Устюгова. Правда, не одиночная, а групповая, где они все сфотографировались на пикнике. Было только одно «но», Жанна сегодня дежурила и обещала появиться дома только около восьми вечера. – Давайте я заеду за вами, – предложила Мирослава, – и подожду вас на стоянке возле больницы? – Как здорово! – обрадовалась Емельянова, – а то трястись на общественном транспорте долго. Ещё и ждать его. – Тогда договорились. Мирослава посмотрела на часы и подумала, что можно было бы съездить домой… Но вместо этого позвонила Морису и спросила: – Ты не хотел бы приехать в город? – А нужно? – Ну, как тебе сказать… Это зависит от твоего желания. У меня ещё здесь дела намечаются, но есть время. Мы могли бы погулять по набережной, зайти в кофейню или в кафе. – Если вы не возражаете, я подъеду к «Жемчужине». – Не возражаю, буду ждать. Мирослава вернулась в Старый город, доехала до второй очереди набережной, оставила машину на верхней стоянке и по каменным ступеням, обрамлённым пышно цветущими петуниями и крохотными бархатцами, спустилась вниз. «Жемчужина» представляла собой уютное кафе с недорогой и вкусной кухней. Летом здесь можно было заказать блюда из свежей рыбы или раков и лакомиться, глядя на Волгу. Но сегодня, судя по всему, подавали щук, приготовленных различными способами, и салаты из овощей, выращенных в местных теплицах. К вечеру с Волги подул прохладный ветер, доносивший не только запах воды, но и крики чаек. Леса на том берегу стояли в нежной зелени, а тёмные полосы говорили о наличии ельников. – Как хочется подснежников, – тихо вздохнула Мирослава. – Теперь с этим придётся обождать до следующего года, – проговорил знакомый вкрадчивый голос за её спиной. Она быстро обернулась, и её нос уткнулся в небольшой букетик из белых лилий и голубых ирисов. – Спасибо, – улыбнулась она, – ты ходишь, как кот. – Так вы же на целый день оставляете меня взаперти наедине с котом! – Так уж и взаперти… Он повёл плечами. – Пойдём поедим, – попросила Мирослава. – Проголодались? – Очень, – призналась она. – А вот обедали бы, как все люди, дома и не вытаскивали бы меня из него только для того, чтобы поесть в кафе. – Ты недоволен? – улыбнулась она. – Да не то чтобы очень. – Морис потрогал себя за мочку уха и сказал: – Ладно уж, идёмте, сядем за столик. А то ещё упадёте в голодный обморок. Что я тогда буду делать с вами? – Тогда тебе придётся нести меня на руках! – Вот, вот, я и так у вас и секретарь, и бухгалтер, и помощник детектива, и кулинар, и садовник, так вы ещё хотите меня приспособить для перетаскивания тяжестей! – проговорил он притворно недовольным голосом. Мирослава весело рассмеялась, схватила его за руку и потащила в кафе. Они заняли столик у окна. Заказали щуку под белым соусом, тушёные овощи и ореховое мороженое с белым чаем. После обеда у них осталось время для длительной прогулки. И они медленно шли по нижней набережной, любуясь рекой и проплывающими по ней теплоходами, летящими катерами, медленно тянущимися баржами. Мирослава остановилась возле миниатюрного памятника «Бурлаки на Волге» и, вглядываясь в бронзовые лица, проговорила: – Как быстро всё меняется вокруг. Сейчас даже представить сложно, что когда-то баржи тянули люди, идущие по берегу. Морис только едва заметно кивнул в ответ. – Знаешь, – продолжила Мирослава, – когда я была маленькой, мы с бабушкой, дедушкой и Витей ходили зимой по льду до косы, – она махнула рукой на середину реки. Там тянулась длинная и довольно широкая песчаная полоса суши, заросшая какими-то деревьями и кустарниками. – Там верба, – пояснила Мирослава. – Неужели ходить было безопасно? – усомнился Морис. – Да, река промерзала на несколько метров. По льду спокойно ездили не только легковые машины, но и грузовики, трактора. А сейчас состав воды так изменился, что Волга сама на себя стала не похожа и замерзать ленится. Или не может… – грустно добавила она. – Скорее второе, – проговорил Морис, – Волга болеет. Они оба на короткое время загрустили, хотя совсем недалеко от них по велодорожкам весело мчались велосипедисты, лавировали любители роликов и визжала детвора. * * * Было решено, что Мирослава заедет за Жанной в больницу, отвезёт её домой, возьмёт у неё фотографию бывшего воздыхателя Майи, а Морис на своей машине будет следовать за ними, чтобы потом вместе с Мирославой вернуться в коттеджный посёлок. Всё было исполнено так, как задумано. Вернее, почти так. Где-то на середине пути к дому Емельяновой Жанна тихо спросила Мирославу: – Вы ничего не заметили? – Нет, а что? – За нами неотступно следует чёрный «бумер»! – «Бумер»? – «БМВ»! Он буквально висит у нас на хвосте! Мирослава посмотрела в расширившиеся от страха глаза Жанны и, пряча улыбку, проговорила: – Извините, что не предупредила, это сотрудник нашего агентства. – Вы уверены? – недоверчиво спросила девушка. – Абсолютно. – Тогда ладно, – перевела дух Жанна.