– Шура не приедет. – Тем более. * * * Наполеонов тем временем пытался добиться признания в убийстве от миловидной блондинки ангельской внешности. Чего только стоили её широко распахнутые глаза нежно-голубого цвета. Плотно сомкнутые губы небольшого, красиво очерченного рта и упрямо вздёрнутый вверх подбородок делали её одновременно трогательно-беззащитной и в то же время неуязвимой. Девушку звали согласно найденному в её сумочке паспорту Виолеттой Ивановной Потаповой. Сегодня ей исполнилось двадцать лет. «Не девушка, а цветок, – подумал Наполеонов, – и имя соответствующее – Виолетта. Фиалка». Студентка. Она заявила следователю, что беременна от Филиппа Окунева, ныне покойного. Именно это больше всего смущало следователя, так как девица была задержана возле трупа с пистолетом в руках. Но свою вину она полностью отрицала, утверждая, что пришла только поговорить с убитым. – О чём? – спросил следователь. – Я хотела попросить его развестись с Майкой. – С какой Майкой? – С Лоскутовой, естественно! – Зачем? – Чтобы мы могли с ним пожениться. – С убитым?! – Да, – фыркнула девица раздражённо, – чему вы так удивляетесь? «Действительно, – подумал про себя следователь, – чему можно удивляться в этом мире, сошедшем с ума». А вслух спросил: – Он обещал на вас жениться? – Нет. Не совсем так. Но я думала… – она закусила губу, – я жду от него ребёнка. – Это ещё не повод для того, чтобы разводить мужика и тем более убивать его, – ляпнул Наполеонов, не подумав. Хотя, если бы подумал, то сказал бы то же самое. – Я уже объясняла вам, что я его не убивала! – негодующе воскликнула задержанная. – И потом мы начали с ним встречаться ещё до того, как он женился на Майке! – То есть он бросил вас ради неё? – Да не он бросил меня! А его отец! – Так вы и с его отцом состояли в интимной связи? – изумился следователь. – Вы тут совсем обалдели! – девушка рассердилась, и на щеках её загорелись пунцовые пятна. – Вы же сами сказали! – Я не это имела в виду! Я хотела донести до вас, что Филипп бросил меня не сам! Его отец заставил! – А у него не было своей головы? – У него не было денег, – уныло проговорила задержанная. – Понятно, ваш бывший возлюбленный женился на другой девушке из-за денег, и поэтому вы его пристрелили. – Никого я не пристреливала! – Виолетта стукнула кулачком по столу. – У меня есть сведения, – сухо проговорил следователь, – что вы проникли на свадьбу Окунева в траурном одеянии. Вы хотели таким образом предупредить его? – Нет, я хотела напугать Майку! Я хотела, чтобы она отказалась от Филиппа и вышла замуж за своего Мишку! – За какого ещё Мишку? – За Одинцова! – Почему она должна была за него выходить? – Потому что они любят друг друга! – Почему же тогда она за него не вышла? – совсем запутался следователь. – Потому что Мишка – ботан! – Кто, кто? – переспросил Наполеонов. – Вам же русским языком говорят – ботан! – То есть Одинцов учится на ботаника? – Нет! Учимся мы все вместе. Просто Мишка из небогатой семьи и буквально помешан на учёбе! Деньги ему до лампочки. Он даже говорил, что самыми счастливыми людьми в древности были мудрецы, сторожащие чужие огороды. – А Майе это не нравилось? – Не столько Майе, сколько её отцу. – Понял! На браке настояли родители молодых, так? – Так, – удовлетворённо кивнула Виолетта. – Вы хотели расстроить свадьбу, испугав невесту? – Хотела, – тяжело вздохнула задержанная. – Но у вас ничего не получилось? – Нет. – И вы решили заставить Филиппа Окунева отречься от молодой супруги при помощи пистолета? – Не совсем так. Я просто хотела поговорить. Следователь вздохнул. Он ни минуты не сомневался в том, что Потапова застрелила строптивого любовника. За окном моросящий дождь о чём-то перешёптывался с ветром. Наполеонов подумал, как было бы хорошо, если бы дождь, ветер, солнце, деревья и прочие немые свидетели происшествий могли давать показания. Но к чему пустые мечты. Следователь вздохнул и вернулся к допросу. – Вас задержали на месте преступления, – в который раз повторил Наполеонов. – Я уже сто раз объясняла вам, что пошла к Филиппу Окуневу с единственной целью – поговорить! – И для большей убедительности прихватили с собой пистолет. – У меня не было с собой оружия, кроме этого! – Виолетта провела рукой по довольно плоскому, с точки зрения Наполеонова, животу. – Откуда вы узнали, что Окунев будет дома один? – Мишка проболтался, – тяжело вздохнула Виолетта. – То есть? – Ну, он сказал, что Майя сегодня должна навестить свою мать. – А ему откуда это стало известно? – Они с Майей перезваниваются, хотя, конечно, и шифруются. – То есть Майя не порвала со своим ботаном окончательно? – спросил Наполеонов. – Не так чтобы, – пожала плечами Виолетта. «Чёрт-те что!» – выругался про себя следователь и решил на всякий случай уточнить: