– А как насчет тебя? – спросила Эми у Джейка. – Тебя отец тоже отругал? – Я сказал ему, что мы все создания Божьи и что Иисус велел любить слабых. И что если он не согласен, то может засунуть свое мнение куда подальше. Услышав это, ребята рассмеялись. – Ты правда так и сказал? – Ну не совсем такими словами, но вообще-то да. Папино адское пламя меня не пугает. – Тогда почему ты сегодня такой злой? Джейк остановился и уставился на нее. – Ты правда не понимаешь? – Что? Я что-то не так сделала? Ее окатила волна отчаяния. Подбородок задрожал. Такой прекрасный день, такое яркое солнце, и школа закончилась! Не может быть, чтобы он уже собирался с ней порвать! Джейк запечатлел на ее щеке мокрый поцелуй и взял ее за руку. – Эй! Ты ничего такого не сделала. Как это тебе вообще пришло в голову? Не надо расстраиваться. – Тогда в чем дело? Скажи мне. – Да вот все думаю о том, что сказал Мозг. Все выходные не могу выбросить из головы. Что все, что я делал до сих пор, чтобы что-то изменить, – всего лишь игра. – Вечно ты о монстрах! Неужели нельзя для разнообразия поговорить о нашем мире? – Наш мир – как раз то, что меня беспокоит. – Какой мерзкий грубиян этот шериф, – сказала Салли. Джейк обернулся и посмотрел на нее. – Эй, Сал, ты весь день ходишь бледная как привидение. С тобой все в порядке? – Я не хочу об этом говорить. – Что, твой папан тоже на тебя наехал? – Я сказала, что не хочу об этом говорить, – процедила она. – Хорошо, хорошо, господи… Извини, что спросил. – А слухи-то уже пошли, – заметил Трой. – На меня сегодня весь день как-то странно посматривают. – Мне наплевать, как на меня смотрят, – отозвался Джейк. – Кто бы сомневался. Только не забывай, что нам здесь еще жить. – Только подумать: нас наказывают за то, что мы говорили с ними, а они всего только и сказали, что от нас никакого толку, – пожаловалась Мишель. – Нас наказывают? Смеешься? – спросил Джейк. – Подумай о том, как их наказывают каждый божий день! Все, что рассказывал Мозг, – чистая правда, мы все это знаем. – Это правда, – подтвердила Салли. – До последнего слова. Мишель ответила раздраженным вздохом: – Ой, да ладно вам! В некоторых странах люди действительно охотятся на чумных, загоняют их в леса. Их отстреливают, как животных, они живут, как животные. Но не в Америке! Эти ребята из Дома должны радоваться, что им дали три метра площади и кровать. Их там даже обучают, как в нормальной школе! Джейк покачал головой. – Я говорил совсем не о том. – Что ж, прости меня за то, что я всего лишь хочу покоя и тишины! Меня посадили под домашний арест, похоже, до конца года! – Мне кажется, Мишель права по крайней мере в одном, – вставила Эми. – Покоя и тишины без этих ребят действительно гораздо больше. Лучше бы нам не иметь с ними дела. – И ты туда же, – сказал Джейк. – Не делай вид, что удивлен. Ты и так знаешь мою позицию. Я просто хочу жить нормальной жизнью и не зависеть от мира. Все устроено так, как оно есть, по определенной причине, и не в нашей власти это изменить. Эми вспомнила, какими странными были чумные дети. Насколько невозможным казалось их существование в реальном мире. Какой ужас она испытала, когда они узнали ее. «Кузина», – назвал ее тот, похожий на собаку. Это напугало ее, и не только потому, что он едва не выдал ее секрет, который мог разрушить всю ее жизнь. Она испугалась, потому что когда мальчик-пес назвал ее кузиной, в какой-то момент она не знала, на что она похожа. Она боялась, что вся ее красота может разом исчезнуть, раскрыв людям ее отвратительную, чудовищную сущность; что отныне ее можно будет только жалеть или ненавидеть, и ей придется навеки поселиться в Доме. Тем больше причин держаться от них подальше. Парень-горилла тоже увидел, кто она такая, но не стал ее выдавать, и, видимо, теперь она у него в долгу. Но в целом Эми желала держаться от этих детей как можно дальше. – Эй, монстролюб! – окликнул чей-то голос. Ребята повернулись: к ним приближался Арчи Гейнс. Свой рюкзак он бросил на траву. По обеим сторонам от него шли Эрл Кимбрел и Дэн Фулчер. – Боже, – проговорил Джейк. – Не тараканы, так клопы! – Говорят, вы устроили неплохую вечеринку с этими уродцами? – Твой папаша там тоже был, – подначила его Мишель. – Он так их любит, что даже работает с ними. Я видела, как он поцеловал одного в губы! – Ты лучше не лезь. Я говорю с этим вот монстролюбом. Мистером Крутое Яйцо. Который сейчас получит по яйцам. – Я не собираюсь с тобой драться, – сказал Джейк. – То есть ты еще и трус? Я постараюсь, чтобы все об этом узнали. Джейк Кумбс – монстролюб и трус! Джейк широко раскрыл глаза, словно бы выцветшие в сгущающейся атмосфере потенциального насилия. Эми дотронулась до его руки. – Пойдем, малыш. Возьмем себе по кока-коле. – Минутку. – Он стряхнул ее руку. Арчи засмеялся. – Давай, иди, пей свою кока-колу. Педик! Эми устремила на него самый гневный из своих взглядов. – Будешь так себя вести, Арчи Гейнс, и я расскажу всем девчонкам в школе, кто ты есть на самом деле: никчемный мерзкий задавака, с которым ни одна уважающая себя девушка не захочет связываться! – Ты бы лучше не лезла куда не просят. Не думай, что если ты хорошенькая, то это значит, что ты королева. Королевы не зависают с педиками. Джейк, хмурясь, смотрел в землю. Его губы слегка шевелились, словно он решал в уме математическую задачку. Потом он кивнул: – Ну ладно. – Что ладно? Ты согласен, что ты педик? – спросил Арчи. Эрл и Дэн расхохотались. – Этот черномазый, часом, не твой дружок? – Не ведись, – сказал Трой. – Пойдем отсюда. – Погоди, – сказал ему Джейк. Он подошел к Арчи, который смотрел на него с широкой ухмылкой. Джейк ударил его прямо в лицо. Эми мигнула. Арчи уже сидел на земле, держась за нос. Послышались возгласы. Никто не ожидал такого оборота. – Ублюдок! Ты меня ударил! – верещал Арчи, словно резаная свинья. Не меняя боевой позиции, Джейк повернулся к двоим остальным. Те попятились. – Привет, Эрл. – Привет, Джейк. – Дэн. – Привет, как дела? Ни один из них не хотел получить так же, как Арчи. Джейк наклонился к нему и заглянул в глаза, массируя разбитые костяшки.