И теперь я не только был удовлетворен, но и снова почувствовал себя полностью контролирующим Райли. Райли снова что-то пробормотала более настойчиво, и я, открыв глаза, посмотрел на нее. Она отчаянно скашивала глаза, и так как в тот момент я предпочитал увидеть, что происходит, чем услышать ее слова, я сел и окинул ее взглядом. Бл*ть. Ее левое плечо, которое она вывихнула почти год назад, стало черно-синим. Встав на кровать, я расстегнул цепи и позволил ей упасть. Она вскрикнула от боли, когда я расстегнул ей лодыжки и запястья и, отбросив цепи, перевернул ее на спину, чтобы лучше осмотреть ее плечо. Оно выглядело как один большой синяк, но не более того. Оставив ее лежать на кровати, я зашел в свою гардеробную за веревкой, которой связал впереди ее руки и лодыжки. Я прижимался к ней, когда она тихонько плакала рядом со мной. Мне нравилось ощущать Райли так близко, ее кожа рядом с моей опьяняла меня. Я... я хотел трахнуть ее снова, но не знал, позволит ли она мне когда-нибудь сделать это снова. — У нас есть еще шесть часов до восхода солнца, — прошептал я ей. — На этот раз я буду нежным. Обещаю. Тело Райли слегка дрожало, и я знал, что она задавалась вопросом, что делать дальше. Я сказал ей, что так будет не всегда, и это было правдой. Если бы я мог заставить ее сделать с Темпест то, что нужно было сделать, она бы узнала, нет, почувствовала бы, что значит быть монстром. — Райли? — Подталкиваю я ее к ответу. — Нет, — шепчет она. Честно говоря, я ожидал этого. Подхватив ее на руки с кровати, я направился из подвала по коридору прямиком к Комнате Одиночества. Райли начала тихо плакать, когда я попросил ее не смотреть на код, который я набирал. Темпест все еще без сознания валялась на полу, где я ее бросил, поэтому, перешагнув через нее, я уложил Райли на кровать. — Возможно, теперь ты научишься себя вести? — спросил я, развязывая веревки. Она плакала слишком сильно, чтобы ответить мне, и я обнаружил, что люблю ее слезы. — Пожалуйста, прости. Не оставляй меня здесь. Пожалуйста, — всхлипнула она. Я взглянул на нее и покачал головой. — Ты должна принять решение. Увидимся через неделю. Надеюсь, что к тому времени она будет сломлена. Выйдя из комнаты, я плотно закрыл за собой дверь, слыша крики Райли. Возвращаясь к себе, чтобы одеться, я задавался вопросом, что пугает ее больше всего: снова оказаться в Комнате Одиночества или находиться там с Темпест? Это неважно. Уже нет. Я должен быть ее наставником, а не любовником. Райли научится тому же, чему и я, а потом мы будем действовать вместе. Это единственный путь. Зайдя в свою спальню, я прошел прямиком в душ, отрегулировал воду и приготовил чистое полотенце. Я не взял с собой никакой одежды, но и не планировал ничего надевать, ложась спать, так что это не имело значения. Войдя в душ, я уперся руками в стену и глубоко вздохнул, когда вода начала стекать по моему телу. Я думал о теле Райли, все отверстия которого я жестко трахнул. Прерывисто дыша, я вспоминал о том, как она извивалась, кричала и плакала в моей хватке, и чувствовал, что начинаю становиться твердым. Мне понравился каждый момент того, что я с ней сделал, даже если она ненавидела меня за это. «Даже если она никогда больше не будет мне доверять, девушка всегда будет меня слушаться», — подумал я, когда моя рука начала ритмично скользить вверх и вниз. Ощущение ее мягкой кожи в моих руках, которую я крепко сжимал до синяков... ее нежной плоти на моих губах, когда я кусал ее. «О Боже», — подумал я, тяжело дыша. Я мог быстро кончить при одной мысли о том, как я жестоко обращался с ее маленьким телом. Я так сильно хотел сделать это снова, но меня всегда учили наказывать так только в том случае, если это необходимо, и никогда не переступать эту границу, если я когда-нибудь найду того, кто меня полюбит. Райли любит меня. Я знаю, что любит, вижу это по ее лицу каждый раз, когда нахожусь рядом с ней, слышу это по легкой дрожи в ее голосе, когда она со мной говорит... Я громко застонал, когда мои яйца подтянулись, и представил, что нахожусь в ее сладкой нежной заднице. Мне потребовалось всего несколько яростных рывков, чтобы выстрелить струями спермы на стену душевой. Я стоял там, дрожа и тяжело дыша, пытаясь понять, как мог сделать такое с тем, кто меня любит? «Не начинай снова думать об этом, Джекстон. Ее нельзя любить. Ее нужно использовать, сломить, осквернить и утилизировать. Как других». Быстро вымывшись, я вышел из душа и вытерся. Я решил пойти спать, а беспокоиться о том, что делать с Райли, буду утром седьмого дня. Пока я собирался гулять по дому так, словно в секретной комнате в подвале нет двух обнаженных женщин. Глава 25 Утром на четвертый день я проснулся, чувствуя, что что-то не так. Я не знал, что это и почему чувствую это, но просто не мог избавиться от этого ощущения. Решил взять свои хлопья в кабинет и посмотреть, что происходит в Комнате Одиночества. Это был первый раз за четыре дня, когда я решил проверить их, и хотел быть уверенным в том, что мое дурное предчувствие не связано с Райли или Темпест. Сев, я включил программу слежения камер, а затем, удобно устроившись в кресле, закинул ноги на стол. Подвигав мышкой, я выбрал камеру в Комнате Одиночества и увидел голую Райли, сидевшую на кровати, и голую Темпест, сидевшую в самом дальнем от нее углу комнаты. Потянувшись за микрофоном, я поставил его рядом с собой, подключил и заговорил. — Доброе утро, дамы, — весело сказал я. Темпест, вздрогнув от неожиданности, оглядела комнату, чтобы увидеть, откуда исходит мой голос, а Райли посмотрела в камеру прямо на меня. Хотя я знаю, что она не могла меня видеть, казалось, что могла. Это было до такой степени сильное ощущение, что я еле оторвал свой взгляд от ее обиженных глаз, чтобы посмотреть на Темпест, все еще оглядывающую комнату. Райли что-то сказала, и я засмеялся. — Не услышу тебя, пока не включу динамики. Секундочку, любимая. То есть, Райли, — откуда, черт возьми, это взялось?! — Готово, что ты сказала? — спросил я. — Почему ты сделал это со мной? — тихо спросила она. — Потому что, моя дорогая Райли, тебе не хватало дисциплины, и это была моя ошибка. Я возьму на себя вину за это, но не повторю одну и ту же ошибку дважды. Таким образом, у тебя есть еще три дня в этой комнате. Кстати, ты уже приняла решение? — спросил я и закинул в рот еще одну ложку хлопьев. Подтянув колени к подбородку, она обняла их и покачала головой. — Тогда я подслащу для тебя сделку. Недавно я честно подумывал, чтобы отпустить тебя, — непринужденно сказал я. — Помнишь, ты сказала мне, что не хочешь домой, но я тебе не верю. Мне кажется, ты солгала мне. Ты солгала мне, Райли?