— Ты приложил к этому руку, насколько я помню. — И не только руку, — весело подмигнул он, а на меня едва не навалилась старая обида. Хорошо, что сейчас я стала намного умнее и подобных типов к себе даже близко не подпускаю. — Так ты восстал из мертвых и приехал сюда, чтобы понаблюдать за периодом моего становления? — Я думал, ты обрадуешься старому возлюбленному. — Не фантазируй, — отрезала я, — Это была детская влюбленность, которая прошла сразу после того, как я посмотрела «Гладиатора». Тебя подвинул титан из Голливуда, в него я была влюблена куда сильнее. — Брось, ты писала мне такие милые сообщения, — Вишневский мерзко подмигнул, но забыл, что сейчас перед ним не маленькая девочка. Я усмехнулась: — Мне было пятнадцать, и ты наглым образом воспользовался моей глупостью. Не наивностью, нет. Именно глупостью, ведь тогда я мнила себя исключительной и жутко взрослой. — Неужели я разбил твое маленькое сердечко? — в его голосе чудилась издевка. Хотя почему чудилась? Он наверняка издевался и получал от этого удовольствие, Андрей всегда был таким. — Это вряд ли. — Тогда я могу рассчитывать на второй шанс? — он вопросительно поднял брови. — Девушке нужен Ромео, а не Гамлет, со всеми его проблемами, призраками прошлого и планами мести. — Значит, второй шанс у меня в кармане. Он поднял бокал, призывая меня сделать тоже самое. Я отпила шампанского. К нам подошел официант и накрыл стол: мне достался салат (мой любимый), Андрею сразу подали второе. — Может, мы уже перестанем перебирать старые скелеты? — предложила я. Как ни крути, это было неприятно. — Решать тебе. — И в этом месте ты рассказываешь, что следил за мной? — С чего ты взяла? — удивился он, но удивление было на троечку: уж слишком большие черти плясали в его глазах. — С чего я взяла, что ты расскажешь, или с чего я взяла, что следил? — Оба варианта. — Мы оба понимаем, что наше «свидание» — первый шаг к твоему триумфальному возвращению. Ты бы не стал затевать игру со мной, если бы не хотел вернуться. А второе… мне действительно надо объяснять?! Вишневский улыбнулся, вполне искренне: — Ты права и ошибаешься одновременно. Забавный такой парадокс… Знаешь, что самое смешное? Я не хотел вернуться, и даже не подумывал об этом… Пока не встретил тебя, случайно. Ты сильно повзрослела и уже не была той девчонкой, что я помнил, но выглядела сногсшибательно в прямом смысле этого слова, бросала на прохожих надменные взгляды, твое лицо выражало глубочайшую скуку… В тебе многое изменилось и многое осталось прежним. Сам не знаю, зачем я тогда пошел за тобой, но я пошел. Узнал, где ты остановилась, даже сделал ту фотографию, на следующий день. Просто так. — Фотограф из тебя хреновый, — не могла не заметить я, понятия не имея, как реагировать. — Боялся, что ты меня заметишь. — Значит, ты все это время обретался в Европе? — И да и нет. Я часто переезжал, не мог найти своего места. До тех пор, пока не увидел тебя: сама подумай, каковы шансы увидеть старую знакомую из давно забытой жизни в тысячах километров от ее дома? — Ничтожные, полагаю. — В этом мы сходимся, — подмигнул он, — Тогда то я и понял, что хочу домой. Пусть наш город — далеко не Париж, но он мне родной и меня неудержимо потянуло на Родину. Наша встреча была судьбой, разве не так? — Судьба — это понятие для ленивых и неудачников и просто тупой предлог ждать, пока хоть что-нибудь случится в их унылой жизни, — высказала я. — Грубо. — Как есть. — С тобой всегда было трудно спорить. Как и тот вечер: ты так настаивала, а я не смог тебе отказать, хоть и понимал, что ты была еще ребенком. — Ты увидел меня, и…? — решила я подогнать Вишневского и не желая вспоминать прошлое, хотя его слова и требовали некоторого уточнения. — И решил, что мне пора домой, — кивнул он. — Это я поняла. Ты мог бы просто вернуться, к чему было устраивать целое шоу? — Чтобы порадовать тебя. И себя, — неопределенно махнул он рукой. — И тебя не интересует, как погибла твоя семья? — все-таки решилась я на вопрос, который мучал меня уже пару дней, — И кстати, как ты выжил? — Удивляюсь, что это не первое, что ты у меня спросила, — Андрей, или как там его теперь зовут, осушил свой бокал и откинулся на стуле. — Может, ты и приглядывал за мной, но угадать каждое мое слово не под силу даже мне самой. — Тоже верно. Хочешь знать как я выжил? На самом деле мне повезло. В тот день отец буквально волоком потащил меня на ту гребаную стройку: я отходил после неплохой вечеринки и едва соображал, куда он меня везет и зачем. Родители прошли вперед, а я не смог, так как пришлось побеседовать с углом. Никогда не мешай абсент с водкой, мой тебе совет… Хотя как знать, в тот день этот коктейль спас мне жизнь, я обошелся легкими травмами. — Я вижу. — Ты о шрамах? — усмехнулся он, — Нет, это последствия пьяной драки в одном казино. Мне тогда крепко досталось. — Как скучно. Я ожидала запутанной, полной адреналина и погонь истории, а тут всего лишь пьяная драка… — Я могу рассказать тебе много историй, — я получила очередную пиратскую улыбку. Вот вроде бы ничего такого он не сказал, но все равно фраза видится двусмысленной. — Не сомневаюсь. Но сейчас ты ответил лишь на вторую половину моего вопроса, а меня больше первая интересует. — Можешь не беспокоиться о своем драгоценном папочке. Я знаю, что он не виноват. На самом деле я догадалась, но озвучивать этого не стала, вместо этого спросила: — А кто тогда виноват? Вроде бы просто вопрос, но Вишневскому он не очень понравился: — Не беспокойся об этом, виновный уже давно наказан. Видишь, я не Гамлет, — еще одна пиратская ухмылка, — Я просто хотел намекнуть тебе на свое присутствие, так что когда твой блондинчик убрал старину Иосифа Андреевича, я просто подкинул ему папку. В свое время я провел расследование, материала у меня было предостаточно. Я планировал, чтобы ты ее нашла и покопалась в старом деле, и старина Март бы наконец-то выложил свой секрет. Признаться, я недооценил твоего брата: молчать столько лет… — Но в конце концов он признался, — охладила я его пыл, надеясь, что он не в курсе, что вовсе не Март выдал мне его тайну. Было бы обидно. — Давай же за это выпьем, — он поднял бокал, в этот раз я его поддержала. — Наверное, весело было негласно поучаствовать в происходящем безумии? — Не скрою: я скучал по этому. У таких как мы всегда что-то происходит. К тому же я был приятно удивлен, когда понял, чем ты занимаешься: сбор компромата — это почти гениально. Есть хоть кто-нибудь, кто еще может встать у тебя на пути, не рискуя при этом своим будущим? Вот за что я люблю свой город: всегда можно душевно развернуться. Его вопрос я проигнорировала: — Тебе не кажется, что ты слишком рисковал: когда пустил слух обо мне, например? Ты же так отправил нас с Ромкой в банк? Сплетня пошла по городу и в конце концов добралась бы до нас, мы бы в любом случае не пустили все на самотек и оказались в том банке. В конце концов, именно своим слухом ты заставил моего отца действовать, раньше он не был столь кровожадным. — Признаюсь, результаты превзошли все ожидания, — плюс одна пиратская улыбка. — Мне понравилось, как ты все обставил, — против его пиратской моя королевская улыбка давала сто очков вперед, — Такого для меня еще никто не делал. Заварить такую кашу… — Значит, я заслужил второе свидание? — Потанцуем, — предложила я, кивнув на середину зала, — Эта мелодия моя любимая. — Я знаю, — он поднялся, подал мне руку и вывел на середину зала, — Так что ты скажешь, Сентябрина? — Скажу, что между нами вряд ли могут быть какие-то отношения. — Ты не можешь отрицать, что между нами что-то есть. — Определенно. Отвращение. Разочарование. Такого он явно не ожидал, но быстро с собой справился: — Скорее желание. — Ты убийца, а с убийцей мне не по пути. Я улыбалась, и это сбивало его с толку: — Уверен, твой Ромка тоже не безгрешен.