— Мне показалось, что я слышал, как вчера мой отец разговаривал со мной, когда я зарубил Парвати, — истерически завывая, произнес Ренди. — Мне показалось, что я слышал голос какого-то мужчины. — Да, ты все слышал, это я так устроила, — хихикнула язва Дженни. — Было ясно, что тебе просто необходима поддержка — ведь ты только что зарезал свою мамочку и плакал как ребенок. Вот это было зрелище, скажу я тебе! Но с тобой тогда разговаривал не сам Вилли. Это был симулятор Кобба Андерсона — твоего прадеда. Ты в курсе, что Ватикану принадлежит самая большая в мире коллекция порнографии? Так вот, «наследникам» принадлежит самый большой в мире архив банков памяти бопперов. Вышло так, что в компьютере «наследников» в Солт-Лейк-Сити находится единственная копия S-куба Кобба. Я неофициально скопировала эту копию, распаковала и загрузила ее, и с тобой разговаривал сам Кобб, Ренди, — надеюсь, что он успокоил тебя? А теперь, Ренди, послушай меня — тебе нужно убираться из Бангалора, пока Парвати не донесла на тебя. Я забронирую тебе билет на самолет. Пока пакуй вещи, я сейчас перезвоню. Мысли Ренди понеслись со скоростью курьерского поезда. «Ты просто молодец у меня, мальчик. Я горжусь тобой. Ты просто молодец». Значит, это Кобб Андерсон говорил с ним. Человек, который изобрел бопперов; первый человек, согласившийся на то, чтобы его личность была переведена в программный код. И он — прадед Ренди! Здорово было бы когда-нибудь поговорить с ним о том о сем. А отец Ренди… отец Ренди — Вилли Тейз, знаменитый бунтовщик и великий изобретатель! Может быть, Ренди еще удастся разыскать Вилли в Гнезде. Может, и сам Ренди сумеет стать кем-то таким же великим, как Вилли и Кобб! Ренди принялся торопливо собирать по комнатам свои вещи и одежду и паковать их в сумку. Вилла-Джин всюду поспевала за ним. Когда в спальне снова зазвонил ювви, Ренди бегом добрался до него и прихлопнул его себе на шею. — Да, это я, — подала голос Дженни. — Билет забронирован. Я взяла тебе место на прямой рейс до Сан-Франциско, на час дня. — Почему так поздно, Дженни, нет ли чего-нибудь пораньше? Парвати сказала, что позвонит в «Личинку Носорога» в полдень. И ты слышала, что она вчера сказала о дакоитах? Когда в «Личинке Носорога» узнают обо мне, они пошлют целую банду, и те меня из-под земли достанут. Ты понимаешь это, девочка? Мне нужен билет на рейс до полудня! — Ренди, прежде чем ты улетишь, ты должен будешь отправиться в «Личинку Носорога» и полностью снять на видди весь процесс изготовления суперпиявок, все, что на сегодняшний день есть у Рамануджана. Мы приготовили для тебя смарт-микрокамеру, которую можно приклеить к концу волоска на брови. Эта микрокамера размером не больше пылинки. Ты снимешь все на видди, а в полдень ты скажешь Рамануджану, что уходишь на ленч в город, а сам отправишься прямиком в аэропорт к входу номер 13. Там для тебя приготовлен билет первого класса. Никаких проблем! — Я даже думать не могу о том, чтобы сегодня отправиться в «Личинку Носорога», Дженни. Это слишком рискованно, даже думать об этом забудь. — Ренди, если ты не сумеешь достать для нас описание полного процесса изготовления суперпиявки, нам не будет никакого толку тебя спасать. — Это нужно для «наследников»? — Да, это нужно для «наследников», но и для лунных молди тоже, все равно, веришь ты этому или нет. — Это дерьмо собачье, выдумки. — Я сказала тебе, а ты думай как знаешь! — весело хихикнула Дженни и сморщила носик. — Слышишь, Ренди Карл, я обещаю тебе, что в Калифорнии у тебя будет новая отличная работа. Ты отправишься прямиком в Санта-Круз. Это такой маленький веселый пляжный городок в часе езды на юг от Сан-Франциско. И я устрою тебе разговор с Коббом Андерсоном, сможешь болтать с ним, сколько захочешь. Ну прекрати, Ренди, не порти нам вечеринку. Мы хотим привезти тебя в Сан-Франциско, так не мешай нам это сделать. — О черт, я не знаю. — Я уже позвонила и вызвала для тебя молди-рикшу. Рикша будет у твоих дверей через минуту, он же принесет для тебя микрокамеру. Потом ему приказано доставить тебя в «Личинку Носорога». Рикша останется ждать тебя у ворот завода с твоим багажом, и вы сможете уехать в ту же минуту, когда ты все закончишь. Давай не ломайся, Ренди. Ну, я прошу тебя. Пожалуйста. — И что такое вы там задумали для меня в Санта-Крузе? — Хорошо, хотя я не должна еще тебе это говорить, но раз уж мы с тобой хорошие друзья и все такое — хорошо, почему бы и нет. Ты будешь заниматься тем, что станешь похищать молди и отправлять их на Луну в Гнездо. Ты будешь заниматься освобождением молди, в том понимании, как это видят сами лунные молди. Репатриация молди — это одно из немногих направлений, в которых «наследники» и лунные молди сотрудничают друг с другом. Ты будешь работать с одним парнем по имени Аарби Кид. — Похищать молди гораздо легче, если приклеить им суперпиявку, — задумчиво пробормотал Ренди Карл Такер. — И отправлять в Гнездо? Я не прочь проверить, как там поживают девчонки-молди на берегах Калифорнии. К тому же будем работать с лунными молди? Это мне тоже по душе. Черт, мне только нужно будет получше с ними познакомиться, и я сумею пробраться в Гнездо и повидать своего отца, верно? — Ты все точно угадал, Ренди Карл, но впереди тебя ожидает и кое-что еще. Так что, мы договорились? Рикша уже дожидается тебя внизу. — Подожди. Сначала я хочу еще раз поговорить с Коббом. — Это можно! Сейчас я дам ему слово. Изображение в ювви заколебалось, и сразу же после этого появился Кобб Андерсон. У Кобба было широкое мужественное лицо с высокими скулами. Волосы его были песочного цвета, а борода коротко подстрижена. Изображение Кобба было гораздо более высокого разрешения, чем Дженни; Кобб выглядел почти как настоящий, висел примерно в центре визуального узла восприятия в сознании Ренди. Расширенная симуляция Кобба включала даже запах, действующий успокоительно — от Кобба пахло старыми книгами. — Так, значит, ты и есть сын Вилли? — спросил Кобб. — Мне нужно немного синхронизироваться с настоящим. Ведь я только что вернулся обратно с небес. Потому что все сущее есть Единственный в Солнце. Сказать по правде, мне не слишком нравится, что меня запустили на этой азимовской машине; мне нужно свое собственное личное железо. Кобб помолчал, сканируя ответные вибрации Ренди. — Так, значит, ты мой правнук. Понятно. Мне сказали, что с тобой плохо обращались. Бедный Ренди. Но мы сможем помочь друг другу. — Кобб, что за человек мой отец? — Вилли очень толковый паренек. Настоящий маг цефаскопов. Когда-то давно он спас меня и одну женщину от пуритан-расистов, а потом освободил целую кучу машин от азимовского рабства. А потом я слышал, что он… Лицо старика затуманилось. — Прекрати болтать у меня в голове, Дженни, и не торопи меня. Ренди, постарайся сделать так, чтобы меня освободили из этой жалкой, совершенно неадекватной свинской машины. Забери меня с собой к молди на Луну. Уговор, заметано? — Это ты говорил со мной вчера ночью? — Да, Ренди, это был я. Ты хочешь услышать мой голос снова? — Если это возможно. — Ты просто молодец у меня, мальчик. Я горжусь тобой. Ты просто молодец. Глаза Кобба были добрые и мудрые. — Хорошо, Кобб, спасибо. Огромное тебе спасибо. Кобб и Дженни отключились, и Ренди переключил ювви на Вилла-Джин. Он попросил Виллу-Джин показать ему окружающее глазами суперпиявки и обнаружил, что цыпленка можно прекрасно использовать как телеробота. Ренди быстро провел Вилла-Джин по кухне, по всем ее уголкам и закоулкам, собирая кусочки оставшегося от Парвати имиполекса и шарики камота. — Будь готова отдать этот камот мне, когда я у тебя попрошу, — напутствовал Ренди Виллу-Джин. — Не растеряй его. Он не собирался принимать камот сейчас или даже в ближайшем будущем, хотя кто знает. Ренди велел Вилле-Джин запрыгнуть в сумку и застегнул молнию. Итак, с Бангалором покончено. Ренди тяжело вздохнул. Он еще несколько минут побродил по своей квартире, разглядывая в окнах знакомый базар и далекие холмы. Он был здесь счастлив. Если бы только Парвати могла любить его. Когда он спускался по каменным ступеням Типу Бхарат, на его глазах блестели слезы. Возле подъезда его ждал рикша, имеющий вид повозки, в которую обычно запрягали буйволов. В «Личинке Носорога» Ренди застал Рамануджана, взволнованно пьющего из большой кружки чай с шафраном. Рамануджан работал в лаборатории всю ночь напролет. — Вы испытали суперпиявку на своей подружке? Каковы результаты опытов, мистер Такер? Как мы сегодня себя чувствуем, голова немного не на месте? Рамануджан сильно потер свои коричневые ладони, заляпанные препаратами, и просиял улыбкой, не дожидаясь ответа. — Отлично, отлично. Кстати говоря, мне удалось обнаружить процесс, дьявольски остроумный, который существенно упрощает изготовление суперпиявки. Да, совершенно радикальным образом все упрощается. Вы только посмотрите на это уравнение — оно прекрасно! Рамануджан принялся хватать со своего письменного стола и совать Ренди под нос листки бумаги с какими-то каракулями, и Ренди, преодолевая головную боль, неохотно наклонился, чтобы дать лучший обзор микрокамере. — Это санскрит, Шри? — Я так понимаю, что вы изволите шутить? Символ, тот, что стоит слева, конечно же, означает знак интеграла по бесконечности, в общем виде описывающий геометрическое представление четырехмерной квазикристаллической структуры. В правой части уравнения находится семнадцать, деленное на корень кубический из p. Вот, будьте любезны. Я назвал это Уравнением Мозаики. Красота математики позволяет получить изящную технологию. А теперь пойдемте в лабораторию, и я продемонстрирую вам собственно процесс. Но прежде — ах, ах! Сканирование, как всегда, как же я позабыл! Прошу, погрузите сюда свою безрассудную голову. Ренди был уже к этому готов. Легко прикоснувшись к брови, он снял микрокамеру и держал ее на кончике пальца до тех пор, пока происходило сканирование внутренности его головы. Легче легкого. Надев скафандры, они вошли в лабораторию. — Значит, вы сегодня сделали несколько новых суперпиявок? — спросил Рамануджана Ренди, присаживаясь к наноманипуляторам. — Мне не терпится приступить. Нельзя ли пройти весь процесс сначала до конца, чтобы я лучше понял детали? — В самом деле? — Рамануджана внезапно обуяла подозрительность. — Так как у вас прошла ночь, мистер Такер? Я нахожу ваше теперешнее состояние как-то подозрительно нетипичным, еще более вызывающим, чем прежде. — Что? Да нет, все в порядке, Шри. Просто все оказалось совсем не так здорово, как хотелось, если говорить начистоту. Я прилепил к Парвати суперпиявку и трахнул ее, а потом попросил ее приготовить мне обед. А она взяла и отравила меня камотом, а потом спровоцировала меня, и я порубил ее на куски ножом. Потом все куски, на которых не было суперпиявки, сползлись и слились все вместе, и Парвати опять стала как новенькая. Короче говоря, она сбежала от меня в Замок Кург. Она больше не любит меня. И все, чего мне теперь хочется, — это заняться работой и работать двадцать четыре часа напролет, чтобы забыть ее. Внезапно новая мысль осенила Ренди. — Я ничуть не удивлюсь, если Парвати сделает что-нибудь, чтобы я потерял работу, — так она меня теперь ненавидит. — А где суперпиявка? — Суперпиявка прилипла к куску имиполекса, который остался от Парвати, и приняла вид забавного цыпленка. Я назвал ее Вилла-Джин. Теперь я смогу пользоваться Виллой-Джин как телероботом. Как летающей камерой-стрекозой. Я оставил Виллу-Джин дома. — Телеробот! — воскликнул Рамануджан, и его бронзовое лицо растянулось в улыбке. — Это отличное применение для технологии суперпиявки! Наклонившись вперед, он тепло похлопал Ренди по плечу: — Мой мальчик, да тебе цены нет. Глупцы пробегают во весь дух там, где ангел не решится даже ступить ногой. — И вы так обрадовались тому, что кусок задницы моей Парвати превратился в цыпленка? — Я рад тому, что для суперпиявок нашлось замечательное применение в мирных целях. Теперь их можно будет применять не только в виде средства порабощения молди, теперь суперпиявка может стать легким способом, при помощи которого глупую порцию имиполекса можно будет превратить в полезного телеробота. Это же просто замечательно. Но я еще не до конца объяснил вам свою первую новость, мистер Такер. Вы помните уравнение, которое я показал вам? Применяя это уравнение в качестве метода фазной модуляции, можно совершенно простым способом превратить обычную ДИМ-пиявку в суперпиявку, всего лишь подвергнув их облучению модулированными сигналами. Это просто, как семнадцать поделить на корень кубический из p! — Покажите мне, как это делается, — попросил Ренди Карл. Взяв в руку параболическую антенну из серебристого пластика, Рамануджан прошествовал к аквариуму, в котором плавали старые добрые ДИМ-пиявки. — Следите, что будет происходить, мистер Такер! Это карманный радиопередатчик, который я запрограммировал прошлой ночью. Рамануджан направил серебристую пластиковую «тарелку» на одну из ДИМ-пиявок. — Теперь я начинаю чирп-обработку этой пиявки при помощи сигнала, который основан на моем уравнении. Рамануджан нажал кнопку на передатчике, и в тот же миг ДИМ-пиявка, на которую была нацелена тарелка, начала дрожать. — Видишь? Программа инициирует пьезопластическую вибрацию, благодаря которой кристаллы переходят в состояние имиполекса‐4. Вибрирующая поверхность пиявки приняла грубую фактуру суперпиявки; пиявка потемнела, и цвет ее стал темно-красным. Рамануджан достал новенькую суперпиявку из аквариума и передал Ренди, чтобы тот получше рассмотрел. — Прошу! Рамануджан прилепил мокрую суперпиявку к ювви, и динамик ювви объявил: «Я суперпиявка, тип 4, серия 2, идентификационный номер 4. Вы хотите зарегистрироваться в качестве моего пользователя?»