– Хочешь сказать, что он типа… маньяк? – Предположение меня развеселило. Один душегуб предостерегает от другого. – «Типа» да! Он сумасшедший. Тебе нужно продержаться буквально неделю, потом тебя освободят. Я буду приходить по ночам и согревать, хорошо? Мне неожиданно стало горько. Уж не знаю, что за жуткий сон мне приснился вчера, но сейчас, по сути, мое подсознание пытается меня подбодрить! Неосознанно я создала в голове некий образ человека, готового прийти мне на помощь… Вообразила себя не одинокой, а кому-то нужной. Боже мой, Ника!.. У тебя есть только ты – смирись с этим и начинай действовать! – Да, хорошо. Большое спасибо. – Я накрыла руку своего «подсознания» и благодарно пожала. – Вот и отлично! – Меня успокаивающе постучали по запястью. – Доверить тебя абы кому я не могу, потому и не получится вытащить отсюда раньше. Нужно все тщательно продумать и подготовить! В ту же секунду ощущение чужих рук исчезло и… Я очнулась на своей лежанке, услышав звук открываемого замка. Дверь отворилась, и в холодильник протиснулся Ждан. – Эй, девка, ты там еще не околела? Вставай давай, работать пора. – Э-э-э… Послушайте, уважаемый. – Я быстро вскочила, на ходу поправляя одежду. – Видите ли, я тут подумала… В общем, извините, но я вынуждена прервать наше сотрудничество. – Шо? Это как? – удивленно приподнял брови Крендель. – Меня не устраивают условия трудового договора. – Шо-шо?! – Брови Кренделя сошлись на переносице. – Я говорю, что работать на вас больше не буду. Я ухожу. Премного благодарна за ночлег, но сейчас мне пора. Платить за вчерашнюю работу не надо. Подхватила котелок с кувшином и двинулась мимо булочника к выходу, но не тут-то было – мой локоть оказался схвачен потными цепкими пальцами. – А ну-ка, стоять! Я не понял, ты слинять решила? Ты, девка, шо? А кто мне долг отрабатывать будет? – Что?! – У меня глаза на лоб полезли. – Какой еще долг, уважаемый, вы чего? Немедленно пустите! Я попыталась вырвать руку, но булочник вцепился – не оторвешь. – Как какой? А ночлег? Вчера недостача обнаружилась, кто ее отрабатывать будет? – Чт… Вы чего? Господин хороший, я у вас вчера работала четыре часа вечером и была все время на складе! А после вы меня заперли в вашем этом холодильнике, так о каких претензиях ко мне идет речь? – А о таких. Отрабатывать будешь! – издевательски повторил Крендель. – Но, если не хочешь, так только скажи, я тебя здесь запру да городовых кликну. Сама покумекай, кому наперво поверят, Ждану Кренделю, честному уважаемому горожанину, или тебе, – надменный взгляд в мою сторону, – босячке? Так что давай, ведро и тряпку хватай да вали на склад! У меня нет слов! Просто с ума сойти от такой наглости… Разве так можно? Что за человек этот булочник?! Так, ладно, не раскисать. Все хорошо, сейчас что-нибудь придумаю. А пока следует усыпить бдительность этого козла. – Хорошо, но мне нужно в туалет, если, конечно, не хочешь, чтобы я тебе тут все загадила… А еще я есть хочу. – Ишь ты, наглая! – заржал Крендель. – Шо загадишь, будешь сама убирать. Ну да бесы с тобой, иди облегчись, пожрать, так и быть, принесу. Я сегодня добрый. Спустя десять минут я уже была на своем рабочем месте, в смысле на грязнющем складе, где мне предстояло очистить оставшиеся стеллажи, добрый кусок стены и, наконец, липкий мерзкий пол. О нет, я не смирилась с уготованной мне участью, я сосредотачивалась и усыпляла бдительность. Пока я все равно никуда не торопилась. Мне необходимо немного успокоиться, упорядочить мысли и разработать новый, очередной «гениальный» план своего спасения. Хотя в том, что я действительно способна на какие-то сложные логические построения, честно говоря, я уже начала сильно сомневаться. После объявления себя фактически рабовладельцем Ждан таки отвел меня в уборную – крошечную комнату с дыркой в полу, от которой был слышен шум быстрой подземной реки. Затем «рабовладелец» пожертвовал полбатона хлеба и даже стакан ледяного молока. Очень хотелось затолкать этот стакан в глотку булочнику, но я сдержалась… Сказать по правде, этот во всех отношениях поганый мир начал меня сильно бесить. Ведь каждый день… каждый день (!) ужасный мир испытывает меня на прочность. Впору поверить в неких местных бесящихся с жиру божков, которые поместили меня в свою вотчину и подкидывают все новые и новые испытания. Ждут, проверяют: сломаюсь – не сломаюсь и если окончательно свихнусь, то что буду делать. Но я не сойду с ума, о нет! Назло этому миру и его ни фига не уважаемым божкам. Вот бы они появились здесь и сейчас! О, вот бы появились, как приходит каждую ночь этот странный рептилоид. Вот и Крендель этот чертов… Это же надо было так попасть! Это мне наказание за кражу вещей?.. Я вновь принялась яростно тереть тряпкой грязный пол, представляя жирную лоснящуюся рожу булочника. Все! Восемь часов! Восемь часов я оттирала эту вонючую выгребную яму, и теперь она сияет чистотой! Уборка всегда помогала упорядочить мысли, вот и в этот раз за драением склада мои мысли таки успокоились и направились в продуктивное русло. Кроме того, удалось усыпить бдительность булочника. Пригрозив полицией, Ждан отчего-то успокоился, поверив в полную свою победу и безнаказанность. Я, ушедшая в безропотное подчинение, лишь добавила ему уверенности. – Хозяин! – крикнула я. – Иди работу принимай! – Обожди, дорогая, у меня посетители, – елейным тоном пропел Крендель. А, ну понятно, в лавке свидетели. Явился булочник спустя минут десять. Оценив проделанную работу, недовольно скривился, но великодушно кивнул. – В торговом зале разлита сладкая вода, иди убери. Повелительный жест в сторону меня убогой. Покорно отправилась в зал, прошла мимо Ждана и… получила смачный шлепок по заду! Секундный ступор, а дальше… Сознание словно раздвоилось. Из головы ушли все посторонние мысли, лишь бешеный стук крови в ушах и четко очерченная цель. Я останавливаюсь и делаю глубокий вдох. Желание уничтожить этого гада просто зашкаливает, руки чешутся и сжимаются в кулаки. Но нет. Нельзя бросаться на этого урода в лоб – он здоровее и тяжелее в несколько раз, так его не победить. Перешагиваю порог торгового зала и по инерции прохожу пару шагов. Осматриваюсь. Вот он, мой шанс – в лавке пусто! Взгляд судорожно мечется по просторному светлому помещению, цепляется за добротные деревянные настенные панели, сверкающие чистотой стеллажи и витрины, отделенные от покупателей оттертым до скрипа стеклом, за которым на белоснежных тарелочках лежат всевозможные пирожные, крендельки и ватрушечки. Все не то. Ничего лишнего. Чисто, светло, аппетитно. Идеальный фасад для скрытого гнилого нутра. Хоть бы какие гирьки с весами на прилавок поставил… Хотя какие тут гирьки? Как булочнику обвешивать покупателей? Его товар штучный. Следом за мной в зал шагнул Ждан и, подозрительно щуря поросячьи глазки, встал за прилавок… Жирный, мерзкий, потный псих, который приговорил меня к долгой мучительной смерти в холодильнике. А пока я буду подыхать, решил, как говорится, стрясти с меня по полной. Нужно отсюда уходить, и желательно прямо сейчас, но что делать? Как?! Хм… Можно ведь просто окатить этого гада водой и что есть сил рвануть на волю! Да, как следует отомстить булочнику не получится, но тут хотя бы ноги унести! Потом придется бежать во весь опор из города, какое-то время прятаться в лесах и надеяться, что местная полиция не будет искать меня с собаками, но… но это всяко лучше, чем заживо гнить здесь, умирая, подчиняясь унизительной и бесчеловечной воле сумасшедшего мерзкого гада… Вроде бы план хорош, значит, нужно действовать! – Ой, а ведро-то я и забыла! Стремительно двигаюсь в сторону входа в подсобку, поравнялась с Кренделем и… Этот козел обхватил меня за талию и потянул к себе! Как в замедленной съемке, к моему лицу начали приближаться сложенные в трубочку толстые влажные губы. Фу, боже, нет! Только не это, нет! В ужасе начала вырываться и со всей дури зарядила мерзкому булочнику между ног. – Ах ты, мразь! Сгною! – прохрипел Крендель, согнувшись в три погибели и ослабив хватку. Отскочила на шаг, подхватила тяжеленный кассовый аппарат и замахнулась им на булочника, да так и замерла, ибо разозленный моим отпором Крендель взвизгнул как свинья и ринулся в атаку… Но сделать смог лишь шаг – наступил в лужу сладкой воды (аналог нашей газировки), поскользнулся и рухнул вниз, смачно приложившись затылком о липкий мокрый пол! Какое-то время я просто стояла с приоткрытым ртом и потрясенно таращилась на распластанное в луже тело. Секунда, другая, третья – булочник так и не пришел в себя… Вскоре до меня дошло, что здоровенную кассу я так и не отпустила. Стоило мне так подумать, как руки разжались, и аппарат с оглушительным грохотом упал на пол, а я вздрогнула от звука удара и на негнущихся ногах попятилась в сторону входной двери. Шаг, затем еще один и еще… А потом развернулась и стремглав рванула прочь, оставляя позади разбитый кассовый аппарат (как я его вообще подняла?!) и, наверное, стремительно холодеющее тело жуткого булочника. Так, стоп, нет! Рвано дыша, подрагивая от ужаса и хлынувшего в кровь адреналина, притормозила у самой двери, выпрямилась и дрожащей рукой развернула висящую табличку «Открыто» на «Закрыто». Далее чинно шагнула за порог и твердой походкой двинулась в сторону ближайшего проулка. Никто не должен видеть меня убегающей прочь, никто! Если люди вокруг что-то заметят и решат меня задержать, мне конец!.. От пережитого я боюсь упасть в обморок! Воздух вырывается из легких с натужным рваным хрипом, перед глазами все дрожит и плывет – я не могу сконцентрировать взгляд ни на чем, кроме угла ближайшего дома. Колоссальным усилием воли заставляю себя идти ровно и плавно, с дичайшим напряжением напускаю на себя личину спокойствия и полнейшего умиротворения. Мне нужно за угол, в ближайший проулок, скрыться от глаз возможных свидетелей, уйти как можно дальше от места своего страшного преступления… Убийца! Глубоко и судорожно дышу, стремясь унять тревожную дрожь тела и низкий гул в ушах. Один шаг, второй, третий, семнадцатый. Все! Никем не замеченная, шмыгнула в ближайший проулок, ускорила шаг и направилась куда-то вглубь города. Глава 5 По городу блуждала не менее пары часов. Какое-то время не могла думать ни о чем, кроме своего натужного рваного дыхания и бешеного стука сердца в ушах… А еще пыталась сбежать от единственной назойливой мысли. В голове словно скандировали: «Убийца! Убийца! Убийца!..» Все это время ноги сами несли неизвестно куда – я просто хотела уйти как можно дальше от главной площади, от той злополучной булочной, что за своим благообразным фасадом скрывала окоченевшее тело в луже сладкой воды… Остановиться смогла, лишь поняв, что на улице начало темнеть. На оживленных проспектах стали зажигаться первые фонари. В местах, где освещение пока не включили, растения начали приглушенно светиться, так что все вокруг таинственно мерцало… И это выглядело бы просто волшебно, если бы я в своем состоянии могла хоть что-то воспринимать и чему-то удивляться… После случившегося наступил неумолимый откат, адреналин схлынул, по телу разлилась противная слабость, а в животе образовался неприятный ком тянущей пустоты. Надо бы скорее уйти из города, нужно бежать… бежать, как крыса, от правосудия, от ответственности, от себя. Не могу! У меня просто больше нет сил. Устало рухнула на ближайшую свободную скамейку, что стояла под раскидистым цветущим деревом вдоль тротуара. А собственно… так ли уж я виновата? Ведь это же не я приложила Кренделя об пол – он сам поскользнулся!.. И да, в это время я замахнулась на него тяжеленным кассовым аппаратом, но ударить-то так и не успела. К тому же, если бы все сложилось иначе, Крендель бы меня просто изнасиловал, а потом оставил умирать в ледяной подсобке… Быть может, он насиловал бы меня постоянно, а в перерывах заставлял бы на себя работать… В любом случае живой из булочной я бы точно не вышла, и последние мои дни были бы ужасными… Так зачем же я убиваюсь? Честное слово, тут радоваться надо! Одним мерзким подонком на земле стало меньше… Другое дело, что в полиции мне, скорее всего, не поверят, обвинят в смерти «почтенного гражданина» и отправят куда-нибудь в тюрьму или на каторгу… Ну или сразу к палачу на эшафот… Так что да – нечего рассиживаться, нужно вставать и спешно валить из города. Будем надеяться, что до утра Кренделя не хватятся, а уж потом… А потом мне нужно быть далеко отсюда! Но эта слабость… Ох уж эта слабость. Тут все навалилось – и ужас пережитых событий, и мое состояние общего истощения, и колоссальная усталость, и то обстоятельство, что в первый и последний раз я нормально ела более суток назад… Устало потерла глаза кулаком, интуитивно пытаясь взбодриться, но… Так, стоп! Потрясенно поднесла кисть к расширившимся глазам. Я думала, что утратила способность чему-то удивляться? Боже, как же я ошибалась! Я на миг даже о смерти Кренделя забыла!.. Дело в том, что вот уже много лет у меня имеется небольшая полоска огрубевшей кожи между большим и указательным пальцем… Наверное, это следствие какого-то заболевания или нехватки витаминов, наверное, мне нужно было бы давно обратиться к врачу, но… но это пятнышко никогда не причиняло никакого неудобства, да и по врачам ходить я не люблю, так что… так что почувствовать огрубевшую кожу я сейчас была просто обязана! Так вот, при ближайшем рассмотрении оказалось, что никакого пятнышка на кисти у меня нет! Озаренная внезапной догадкой, медленно развернула руку и уставилась на тыльную сторону предплечья – там должен быть еле заметный шрамик от столкновения пятилетней меня с раскаленным утюгом, но… нет! Привычного и родного шрама не было! Ни мелкого следа от ветряной оспы, ни единого волоска на руках и ногах!!! Все то, к чему я давно привыкла и просто перестала замечать… всего этого у меня больше не было! Я просто не обратила на это внимание раньше, потому что… да потому что это просто невероятно! Такого просто не может быть!..