— Это Макс, — ответил мелкий. — Дерется, как волк. Наверное и ебешься так же, да? — Вроде того, — ответил я и усмехнулся. — Здорово, парни! — вышел наружу еще один мужчина, тоже покрытый татуировкой. И тут у меня в голове что-то щелкнуло, потому что он был с той самой фотографии, которую наемник скинул мне первой. Это и есть Щегол, за которым мы охотимся. И прятался он в борделе. Действительно, хочешь спрятать, прячь на самом видном месте. Он прошелся вдоль нашего ряда, обнимаясь с каждым из членов своей банды, а около меня остановился, прищурился и уставился мне в лицо. — А это кто? — спросил он. — Это Макс, — сказал мелкий. — Он нам помог в драке, когда мы зацепились с бандой Лешего. — Он свой? — спросил Щегол. — Да свой, свой, — ответил мелкий. — Я не у тебя спрашиваю. Змей, он свой? А если он скажет, что нет, что меня ждет? Выпроводят или попытаются убить? Убивать вроде не за что, а если погонят наружу, то мне уже по хрену. Где этот придурок прячется, мы уже знаем, штурмануть бордель вдвоем тоже сможем, тем более, что боевиков в охране наверняка нет. Они тут максимум, что и делают, это нищету и борзеющих клиентов выпроваживают. — Свой, — наконец, ответил Змей, но радости на его лице никакой не было. — Ну и отлично! — усмехнулся Щегол, и приобнял уже и меня. Я похлопал его по спине. От него крепко пахло мужским парфюмом, причем недешевым. Кто-то из поклонниц подарил? — Ну, давай, показывай своих работниц, мать! — крикнул третий из компании, с которой я приехал. — А деньги-то есть? — спросила она. — Есть, есть, — успокоил ее Змей и показал пачку рублей, свернутую в трубочку. — Девчонки! — крикнула девушка, видимо, мамка, и в холл, словно из ниоткуда выпорхнуло полтора десятка девчат на любой вкус. Разный цвет волос, разный рост, разные размеры соответствующих частей тела. Вот, что такое настоящее дайверсити, даже две азиатки и одна негритянка здесь имелись, причем в обоих смыслах. Все они были одеты в такие же халатики, как и мамка, но когда выстроились в ряд, то открыли их, показывая всем свои прелести. А потом повернулись другой стороной, демонстрируя уже заднюю полусферу. И, честно говоря, там было на что посмотреть. — Вон ту, с родинкой на жопе не бери, — прошептал мне на ухо мелкий. — Это Мару, сестра Щегла. Если ее кто-то из своих берет, он бесится. В драку не лезет, конечно, но мозги все напрочь вынесет. Вот ведь дела, да? Брат — жиголо, сестра — шлюха. Поэтому никто Щегла и не нашел. Потому что прятался он не на квартире у своей сестрички, а на ее месте работы. Не исключено, что пять дней в неделю она трудилась в каком-нибудь офисе или кафе официанткой, а по вечерам и на выходные работала уже здесь. Решалы могли о ней и не знать, не всемогущие же они в самом деле. Мне захотелось взять ее чисто из вредности, чтобы посмотреть, как на это отреагирует наша цель. Но я не стал этого делать. Парни выбирали быстро, они все-таки были здесь не в первый раз, так что скоро разошлись по комнатам. Из оставшегося великолепия я предпочёл миниатюрную брюнеточку, с явно крашеными волосами. Расплатился с мамкой, как и обычно, наличными. Час, кстати говоря, тут стоил две с половиной сотни, и я понятия не имел, много это или мало. Потому что в борделе был в первый раз в жизни, как-то до этого меня сюда не заносило, даже учитывая всю доступность этих заведений, и этих дам. Доступность в обеих смыслах. Девушка взяла меня за руку и потащила наверх, на второй этаж, мы вошли в одну из комнат, и она тут же отпустила мою руку и легла на кровать, так, что ее халатик распахнулся. Уже через секунду она села, оставив его лежать на кровати. Я огляделся. Комната была совсем маленькой, с одной кроватью, которая почти всю ее и занимала. На стенах были лампы неонового цвета, которые переливались синим и фиолетовым. Но комната все равно была погружена в полумрак. — Чего ты такой робкий? — спросила девушка. — Иди ко мне. Я стащил куртку, бросил ее в угол комнаты, а потом сделал шаг к брюнеточке, толкнул ее от себя, заявив на кровать, наклонился, поцеловал в ложбинку между маленьких грудей, прикусил губами сосок, который тут же встал, спустился ниже, поцеловал живот, от моих прикосновений покрывшийся мурашками. Интересно, она сама такая возбудимая, или ей поставили «игру» — имплант, который усиливает ощущения от прикосновений и секса. Обычно его использовали для лечения фригидности, но и среди проституток он пользовался популярностью. Во-первых, потому что клиентам нравится, когда девчонки кричат и извиваются по-настоящему, а во-вторых, потому что это помогает получать от профессии хоть немного удовольствия. Теперь уже девчонка оттолкнула меня, села, расстегнула брюки, схватилась за мой член, а потом насадилась на него по самое горло. Продержалась так несколько секунд, а потом принялась обрабатывать его ртом. Я стоял, запрокинув голову назад, и наслаждался, потому что делала она это очень умело. — Тук-тук, — вдруг послышалось у меня в ухе. — Блядь, — сказал я вслух. Чех, век бы его не слышать. Причём, в самый неподходящий момент. А я уже начал забывать, что мы тут по делу. — Что такое? — спросила девушка, оторвавшись от моего члена. — Что-то не так? — Ничего, — ответил я. — Подожди, милая. И выскочил из комнаты, прямо так, с расстегнутыми штанами. Застегнулся, огляделся, увидел, что на одной из дверей висит табличка с двумя знакомыми всем буквами, рванул туда, потянул дверь, и закрылся внутри. Кабинок тут не было, туалет явно рассчитан на одного человека. Я встал возле зеркала, открыл воду, чтобы меня не было так слышно, и принялся умываться. — Он тут, — сказал я. — В борделе Маламут. У него здесь сестра работает, вот он тут и спрятался. Ты далеко? — Припарковался прямо у входа, — ответил наемник. — Так что, выходи. Будем брать его, пока не свалил. — А подождать никак? Заподозрят ведь, если я уйду сразу. А так, как закончат, выйдут, соберутся внизу, мы всех и накроем. — Ты снял что ли кого-то? — спросил Чех. — Ну да, — ответил я. И услышав, как наемник расхохотался, продолжил. — Ну а что мне делать-то было? Если бы я отказался, то подумали бы, что пидор. Да и не ждал я, что ты так быстро приедешь. Да и заплатил я уже. И вообще, пока я после дела прятался, у меня две недели бабы не было. — Вот и правильно, — наконец отсмеявшись, проговорил Чех. — Лучше к проституткам ходи, они, по крайней мере, ничего не скажут, если ты кого-нибудь из них в клубе встретишь. Двадцать минут у тебя. И то только потому, что все в комнатах попрятались, и газ до них не дойдет. — Недооцениваешь ты меня, двадцати минут мне не хватит. Полчаса. — Хрен с тобой, полчаса. И выключи наушник, я не хочу слышать, чем ты там занимаешься. Я вытащил из уха наушник и перевел тумблер в положение off. После чего вытер лицо, обсушил руки и пошел обратно в комнату, к малышке, которую уже считал своей. Да, всего на час, но своей. Глава 21 Когда все закончилось, я спустился вниз, на первый этаж. Парням, кажется, на все про все потребовалось гораздо меньше времени, поэтому банда уже сидела на паре сдвинутых вместе диванчиков, и что-то обсуждала. У каждого в руке было по бутылке пива. Холодной, запотевшей. С ними сидела и та самая из проституток, что с родинкой на зданице. Сестра Щегла. Видимо, из-за родственных связей мамка закрывала глаза на то, что ее подчиненная не занимается своими обязанностями. Раз уж она разрешала ее брату прятаться здесь, в борделе. А может быть, просто клиентов было мало. — Ну как, чемпион, понравилось? — спросил у меня мелкий, отвлекаясь от разговора. У меня вообще было такое ощущение, что он чуть ли не влюбился в меня. Уж слишком странно себя вел, пытался мне понравиться. Вот и сейчас, идет человек, вполне довольный, зачем же у него спрашивать, понравилось ему или нет? — Ну как ему могло не понравиться? — крикнула мамка с другого конца зала. — Ринка у нас самая лучшая. Уж у него-то есть вкус, если он ее выбрал. — В самый раз, — кивнул я и потянулся. Если бы не спешка, то я и не выходил бы так рано. Но увы, все пришлось делать в быстром темпе. Впрочем, как мне показалось, девчонке тоже понравилось, правда уж не знаю, что тому причиной: установленный имплант или мои старания. Если бы у меня была девушка, в чем я очень сомневаюсь, потому что заводить постоянные отношения я не собирался, то я бы не позволил ей ставить себе «игру». Потому что это как-то обесценивает мои старания что ли. — Пиво будешь? — спросил мелкий. — Не, — покачал я головой. — Мне идти надо, дела. — Какие могут быть дела в пятницу вечером, чувак? — вступил в разговор Щегол. — Ты же сам в клубе отвисал, расслаблялся. Посиди с нами, поговорим, я тебе о нашей банде расскажу, может, понравится. Правда, выглядишь ты непрезентабельно. Тебе бы золота побольше, татух набить на тело, дорожки золотые вставить, зубы… Хотя бы клыки поменять, как у меня. Он ощерился, и показал свои клыки, которые действительно были золотыми, и очень острыми на вид. Такими, наверное, можно было и сонную артерию кому-нибудь перегрызть. Нет, ясное дело, что золото металл мягкий. Но это, наверное, сплав какой-нибудь. — Одну пива выпью разве что, — выдохнул я, мысленно извинившись перед Чехом, которому придется меня ждать. — А потом пойду. Мне мать звонила, ей какие-то придурки дверь изрисовали. Нужно найти и разобраться. — Так давай, мы все вместе поедем? — тут же предложил мелкий. — Мать — это святое. Найдём их, насуем в роговину. — Ты что, сомневаешься, что я сам справлюсь? — спросил я. — Да не, не сомневаюсь, — он тут же съехал и развел руками. — Без обид. Мелкий сунул мне в руку такую же запотевшую бутылку пива, я уселся на диван, немного подвинув его, свернул крышечку, посмотрел на бутылку. Надо же, «Хамовники». Производство Московской Пивоваренной Компании. Москвы нет давно, заброшенная лежит, про Хамовники я вообще молчу, а пивоваренная компания осталась. Я сделал хороший глоток, и от ледяного напитка у меня аж зубы свело. Что-что, а холодильники в этом борделе работают прекрасно.