В постели я провёл две недели, постоянно высокая температура не давала мне возможности нормально работать, поэтому я почти всё это время проспал. При ранении в плечо, кость всё‑таки оказалась задета, и пришлось делать надрез, чтобы убрать мелкие осколки, мешающие нормально заживать ране. В итоге, чтобы остановить распространение инфекции, врачи, под руководством Склифосовского применили новый антибиотик, который удалось выделить из плесени. Опыты, уже проведённые на осуждённых, показывали хорошую переносимость, плохо очищенного антибиотика. Это позволило через четыре дня мне уже спокойно сидеть и даже понемногу начать работать. Температура практически спала, и мне стало значительно лучше. Первым делом я затребовал отчёт о происходящем в стране. Оказалось, что моя речь на собрании Путиловского завода всколыхнула всю общественность, общество разделилось на два лагеря, где большинство поддержало эту реформу, а меньшинство, представленное в основном крупным капиталом и промышленниками, выступало против этих нововведений, говоря, что подобная реформа разорит их. Напечатанная статья про меня и мои слова после покушения породила целую череду событий. Рабочие стали повально сдавать всех участников тайных обществ и собраний, а некоторые из них даже устраивали самосуд и приводили избитых революционеров в отделы жандармерии самостоятельно. Покушение на меня уже было полностью раскрыто, по решению военно‑полевого суда ещё пятеро соучастников были приговорены к высшей мере наказания, и три дня назад приговор был приведён в исполнение. Протестующих при этом не было, а многие при совершении казни в открытую поддерживали приговор. По всей стране удалось выявить около десяти тысяч участников тайных обществ, призывающих к свержению царской власти. Параллельно с этим в стране растёт движение Черносотенцев, которые выступают за самодержавие и за сохранение православных традиций. На этой волне Сергей Викторович стал успешно продвигать движение пионерии и октябрят в образовательных учреждениях Санкт‑Петербурга. Заказчиком моего убийства является глава подпольной организации, предположительно получающей деньги от Великобритании и скрывающейся в Швеции. На запрос о выдаче подозреваемого в организации Швеция ответила отказом, пока идёт дипломатическая переписка, но перспективы весьма туманные. Ознакомившись кратко с основными делами, я запросил на завтра организовать ряд встреч и в первую очередь с врачами, получившими пенициллин. Родители навещали меня по несколько раз в день, но старались со мной много не разговаривать. Поэтому я долгое время находился в информационном вакууме, и теперь поток информации свалился на меня, как снежный ком. Наутро, едва я успел позавтракать у себя в комнате, ко мне в гостиную заявилась целая делегация врачей, которых я пригласил для беседы. С ними пришёл и Виктор Сергеевич, который сел в стороне и не вмешивался в наш разговор, но внимательно слушал. Когда все расселись, я спросил: ‑ Ну что, господа, рассказывайте о вашем успехе. Мне отвечал Склифосовский: ‑ На с большим трудом удалось получить раствор, содержащий антибиотик, но количество его очень мало, трудность заключается в очистке и выпаривании чистого Александриума, так как при нагревании вещество теряет свои свойства. Для промывки вам ран, мы использовали водный раствор с большой концентрацией Александриума, но для внутривенного использования этот вариант не подходит, да и накопить необходимую дозу, даже для одного человека очень большая проблема. ‑ Попробуйте использовать вакуумный способ выпаривания. Но при температуре минус сорок градусов, а для увеличения концентрации полезного вещества в плесени, проводите выращивание не на глюкозе, а на лактозе. Это позволит повысить производительность в несколько раз. А новый метод выпаривания поможет избежать гибели активного вещества в растворе. Для растворения вещества попробуйте использовать ацетон и его производные, ‑ ответил я и смотрел, как врачи быстро записывают мои слова, стараясь ничего не упустить. ‑ Но как мы создадим такую температуру в вакуумной установке? ‑ спросил Склифосовский. ‑ Спросите Менделеева, он выделит вам необходимое количество жидкого азота, только прежде изучите правила работы с опасным веществом, ‑ сказал я. ‑ Как обстоят дела с группами крови? ‑ спросил я, ‑ Мы уже научились определять и составили таблицу совместимости, только у нас пока нет добровольцев для изучения окончательного результата, ‑ ответил Павлов. ‑ Подайте запрос Виктор Сергеевичу, и я уверен, вам выделят несколько приговорённых к смертной казни, на них и проверите все варианты. Ставить опыты на себе я запрещаю, а то знаю я вашу братию, ‑ ответил я. Тут я выложил небольшую записку и сказал: ‑ Вот вам тема для размышлений и опытов. Кстати, она вам поможет для увеличения срока хранения полученного раствора Александриума. Это электрическая лампа из кварцевого стекла и ртути, синего цвета и особым диапазоном излучения в синем спектре. Этот свет в большой концентрации убивает микробов, но нужно быть осторожным, он разрушает сетчатку глаза, и человек может ослепнуть, попросите Дмитрия Ивановича и в этом вопросе помочь вам, у него хватает людей, пусть займёт их делом. Почти готовый раствор для предотвращения дальнейшего загрязнения продуктами деятельности бактерий, нужно обрабатывать светом таких ламп. Они убьют все микробы, и это позволит увеличить срок хранения до двух недель. Ещё вот вам тема для ещё одних исследований ‑ применение инвазивных препаратов с растворами соли, глюкозы и других веществ, могущих улучшить состояние больного. Вам удалось создать и применить прибор измерения давления у человека? ‑ спросил я. ‑ Да, но мы ещё накапливаем опыт и составляем таблицу для понимания, как это использовать в медицине, ‑ ответил Павлов. ‑ Ну, я вам решил немного в этом помочь, и вот вам небольшие пояснения и статистические данные, где описаны стандартные показатели давления от возраста и пола человека, а также влияние соли на повышение давления у пациентов. Ещё вам Дмитрий Иванович должен был передать для изучения влияния на организм дольных чистого кислорода, я вам набросал некоторые моменты, которые помогут в применении этого вещества. Здесь же я нарисовал прибор искусственной вентиляции лёгких, которая поможет проводить операции более длительное время, а также особенности, на которые необходимо обратить внимание. Как дела обстоят дела с применением перекиси водорода? ‑ спросил я. ‑ Уже запускаем первую промышленную установку, и как вы и просили, называться она будет живая вода. Патент на применение и использование уже получен. Но мне кажется, что цена на него немного завышена, ‑ ответил Склифосовский. ‑ Не переживайте, цена эта будет для экспорта и свободной продажи, в больницы и медицинские учреждения нашей страны данный препарат будет поступать бесплатно. Если у вас вопросов ко мне нет, то тогда совещание можно заканчивать, прошу все силы сосредоточить на создание и изготовление Александриума, это очень важный проект, но и про создание второго антибиотика не забывайте. Александриум проще в изготовлении и поможет вам в будущем с разработкой следующего антибиотика. Отпустив светил медицинской науки, я пригласил к себе Костовича, изобретателя дирижабля «Россия». Когда он вошёл с чертежами и уселся за стол, я попросил: ‑ Рассказывайте, Огнеслав Степанович, как продвигаются работы по созданию дирижабля, в каком состоянии он сейчас находится? ‑ Каркас дирижабля полностью собран, четыре дня назад привезли ткань, и мы начали обтягивать каркас. Я принял решение сделать несколько независимых гондол, для предотвращения утечки всего водорода в случае нарушения герметичности. В течение месяца планируется закончить с этим и провести первые испытания на герметичность. Исходя из этого будет понятен дальнейший план работ. Но если всё пройдёт успешно, то с наступлением весны можно будет запланировать полноценные испытания, а пробные можно провести после Нового года. Двигатель уже проверен и установлен, отделка кабины закончена, ‑ ответил он. ‑ Хорошо, а как у вас обстоят дела со строительством нового двигателя по моей схеме, который должен быть более компактным? ‑ Большая проблема в изготовление деталей, заказы размещены, но исполнители затягивают сроки, ‑ ответил он. ‑ Виктор Сергеевич, возьмите на свой контроль, нам необходимы опытные образцы, как можно быстрее, у нас уже начинает строиться завод, а прототипа ещё нет. Надавите при необходимости, скажите, что данные работы стоят на особом контроле у наследника, ‑ отдал я распоряжение, на что князь кивнул и записал в свой блокнот. ‑ А с двигателем для подводной лодки, что? ‑ Вот, я принёс эскизы, по тем параметрам, которые мне задали и хотел показать их вам, ‑ сказал он, выкладывая на стол свои чертежи. Рассмотрев внимательно конструкцию двигателя, я сказал: ‑ Вы правильно поняли основные требования к двигателю, и его конструкция в основных параметрах правильная, но вы забыли основные моменты, как этот двигатель будет монтироваться, и не предусмотрели электрического привода или воздушного для его запуска. Вручную такую махину не провернуть. Поэтому согласуйте габаритные размеры необходимые для монтажа, чтобы все элементы без труда можно было пронести внутрь подводной лодки к месту их монтажа. Заодно предусмотрите виброопоры, можете использовать вот такую конструкцию, ‑ сказал я, рисуя опоры, предназначенные для снижения вибрации. ‑ Иначе в лодке все оглохнут от шума работающего двигателя. И рассмотрите вариант установки таких двигателей для канонерных лодок, это позволит сделать их сразу универсальными. А в целом у вас неплохо выходит. Но вы с бензиновыми двигателями не затягивайте, этот проект нужен нам, как воздух, и он должен работать безупречно, поэтому стройте сразу несколько двигателей и запускайте их для обкатки на разных режимах, необходимо выяснить все их дефекты и устранить их до запуска в серийное производство, ‑ сказал я, после чего мы с инженером расстались. ‑ Виктор Сергеевич, организуйте нам чай и расскажите последние новости, что у нас твориться за рубежом. Когда принесли чай со сдобными булочками, и мы выпили по одной чашке, то князь, открыв папку, начал свой доклад. Цены на зерно в Европе выросли ещё на двадцать процентов, и во многих странах правительство выразило свою обеспокоенность, но все ждут, что после зимы цены вернутся обратно, так как рассчитывают на поставки из Аргентины, и они в принципе могут покрыть большую часть дефицита. Я предлагаю заказать у них часть урожая и поместить его в хранилища. Тем более, что если следующий год будет настолько же неудачным, то мы сможем компенсировать этим свои потери. Год‑два, зерно свободно полежит, и для хлеба оно подойдёт, как и для корма скотине. ‑ Да, я тоже хотел предложить такой вариант, просчитайте логистику, чтобы минимизировать затраты. Какие ещё новости? ‑ спросил я, наливая новую чашку чая. ‑ Вы просили заняться инженером, разработчиком картечницы Максима, так вот он сейчас под видом матроса направляется в порт Санкт‑Петербурга, нам удалось сфабриковать против него дело по передаче технологии производства бездымного пороха Франции и Германии, его арестовали, а наши агенты помогли ему сбежать и устроили на нужный корабль. Будем надеяться, что он согласится работать на нас, по данным наших шпионов он имеет много разработок, которые могут быть востребованы нами. Через неделю он должен уже прибыть в Россию. Также сейчас идёт переброска и обустройство новых нанятых агентов, которые селятся в Европе, а также вербовка окружения политиков и чиновников. Как вы и просили в США отправлена группа лиц для проведения операций с деньгами и ценными бумагами, они изображают переселенцев из Германии и Франции. Но вы так и не сказали, чем они будут заниматься. ‑ Как у вас обстоят дела с фальшивомонетчиками? ‑ задал я встречный вопрос. ‑ Две группы независимые друг от друга сформированы и готовы приступить к работе. Они уже сделали опытные образцы валют всех основных партнёров. ‑ Пусть начинают массовое производство, нам необходимо будет завалить рынки фальшивками сразу после Нового года, ‑ сказал я. Но тут нас прервала Мария Фёдоровна, пришедшая проведать меня и узнать как моё самочувствие. Глава 32. Подготовка к Текстильному заговору. Жизнь есть результат войны, само общество – средство для войны… Ницсше. ‑ Никки, как ты себя чувствуешь? Мне сказали, что ты с самого утра работаешь и перед кабинетом стоит целая толпа желающих попасть к тебе, может, не стоит так много работать, ведь ты ещё не до конца выздоровел, у тебя только недавно сняли швы, и ещё три дня назад была температура, ‑ сказала Мария Фёдоровна, проходя в гостиную, после чего добавила, глядя на князя. ‑ Сергей Викторович, ну хоть вы скажите, ведь мы все волнуемся и переживаем за него. ‑ К сожалению, наследник не слушает меня совершенно, и даже наша дружба в такие моменты отступает на второй план, а ослушаться приказа я не могу, ‑ сказал он, встав, когда она вошла в комнату. Пройдя к столу, она присела за один из стульев и требовательно уставилась на меня. Мы долго смотрели друг другу в глаза, после чего я чуть отвёл взгляд, показательно уступая ей, после чего сказал: ‑ Хорошо, Мама’, я отменю поездки в ближайшие два дня и буду работать только у себя. Она возмущённо вскинула руки и хотела что‑то добавить, но, посмотрев на князя, сдержалась, после чего уже сказала более спокойно: ‑ Никки, ты себя совершенно не жалеешь, так нельзя. Ты вообще развёл такую бурную деятельность, что даже слухи не успевают разойтись, как они уже устаревают. Новые придумки, вечная беготня. Твои люди начали передвигаться по дворцу практически бегом, а курьеры носятся между столицей и Гатчинским дворцом чаще, чем когда наша страна воевала. Дипломаты постоянно спрашивают, что за пожар случился в нашей империи, и я не знаю, что им отвечать. Пока они пишут одну ноту протеста, им приходится писать уже следующую. Они обеспокоены и возмущены изменениям, которые проходят у нас. Они утверждают, что такие свободы для народа могут плохо закончиться для нас. ‑ Ты, наверное, имеешь в виду Английских дипломатов? ‑ спросил я, вспомнив о забытом проекте. ‑ Кстати, Сергей Викторович, как у нас обстоят дела с проектом свободы женщин на туманных островах? Французские агитаторы готовы внести свою лепту в свободу женщин и равноправие? На каком этапе сейчас находятся дела? ‑ спросил я князя. Посмотрев на императрицу, он ответил: ‑ Всё подготовлено, нужно выделить деньги для этой операции, я предварительно получил согласие банка Ротшильда, и они готовы выделить нам кратковременный кредит, а если мы поделимся информацией, то они готовы даже выдать средства без процентов. ‑ Я думаю, мы пока не настолько в тесных отношениях, чтобы делиться таким куском пирога. Намекни им, что для этого надо более тесное сотрудничество, а пока рейтинг доверия к ним очень низок, ‑ ответил я. ‑ Но, если они спросят, как им повысить уровень доверия, что им ответить. ‑ Мне нужна голова того, кто непосредственно организовал покушение на Александра Второго, а если этот человек мёртв, то голова наследника, и обязательно чтобы об этом факте было напечатано в любой известной газете Европы, что это было сделано по требованию наследника Российской Империи. В таком случае я готов рассмотреть более тесное сотрудничество с ними и даже пойти на сближение с Францией, а не с Германией. И даже пожертвовать личными чувствами, и рассмотреть в качестве невесты рассмотреть принцессу Елену Орлеанскую. Что, конечно же, поднимет авторитет Ротшильдов во Франции, ‑ сказал я и посмотрел на удивлённую мать. ‑ Никки, ты решил жениться на Елене Орлеанской? Французской принцессе? Но ещё две недели назад ты был категорически против этого, ‑ сказала Мария Фёдоровна, не скрывая удивления на своём лице. ‑ Я сказал, что готов рассмотреть её кандидатуру в качестве невесты. Вот если Ротшильды сдадут своего человека или сделают вид, что этот человек их, то в Европе будут говорить о нас уже с уважением, а просто так пойти с ними на сближение, это значит, показать свою слабость, тогда они могут решить повторить и со мной подобное. Пусть лучше они боятся меня, а значит, и уважают. ‑ Ты хочешь, чтобы поводом к браку стала жизнь человека? Но это ведь неправильно, так нельзя, ‑ тихим голосом сказала моя мать. ‑ А ты думаешь, что Романовы пришли к власти без крови? Тогда что ты скажешь о смерти сына царицы Марины Мнишек – Ивана? Её сына ещё младенцем повесили на морозе, но он не умер сразу, так как верёвка для младенца была толстая, и он, мучаясь, замёрз на морозе. Всё время царствования рода Романовых полно крови и убийств, интриг и предательства. Я не стремлюсь сохранить род. Я хочу сохранить нашу страну Российскую Империю, и избегу ли я участи мученика или меня, наоборот, проклянут, беспокоит меня в последнюю очередь. Здесь счёт идёт не на сотни и тысячи жизней. Речь идёт о жизни десятков миллионов людей. Русских людей. И если потребуется, я повторю путь Ивана Грозного, но не дам разрушить всё то, что собирали наши предки по крупице, скрепляя потом и кровью, фундамент нашего государства, ‑ произнёс я и заметил, что за столь эмоциональным диалогом раздавил рукой чашку с недопитым чаем и осколок порезал мне ладонь, а кровь стала падать на белую простыню вместе с пролитым чаем, оставляя на скатерти кровавые разводы.