– Итак, господа, – начал я, дождавшись, когда мои спутники утолят первый голод, – что вы имеете мне предложить? Я решил сильно не торговаться с ними. В принципе в данных обстоятельствах и с учетом подслушанного меня устроит любой расклад. Почему-то мне очень захотелось посмотреть на Дорзен, как я понял – столицу гномов. Ведь в этом мире я практически ничего еще не видел. А там могут открыться возможности, о которых я сейчас просто не имею представления. Дортмун вытер руки салфеткой-полотенцем, лежащим тут же, и откинулся на спинку стула, внимательно глядя на меня. – Мы обдумали твое предложение, – надо же – мое предложение! Сами же предложили мне, – и в принципе согласны. Даже на двойную оплату. Но сам понимаешь, до столицы осталось четыре дня пути, соответственно, оплата будет идти только за эти дни. Он замолчал, ожидая моей реакции. Вот хитрый жук! Все-таки решил сэкономить. Ну держись! Я придал своему лицу как можно более равнодушное выражение. – Что-то мне расхотелось ехать в вашу столицу, уважаемый Дортмун, – сказал я и сделал вид, что с трудом удержался от зевка. – Да и цены там, я слышал, достаточно высокие. Вряд ли деньги, полученные от вас за четыре дня работы, будут достаточными, чтобы я мог там жить хотя бы некоторое время. Я вот тут подумывать стал, – через некоторое время задумчиво продолжил я, – а не отправиться ли мне в Лорвиталь? Признаться, давненько я там не был, хочется обновить впечатления… Однако, с другой стороны, мне почему-то кажется, что двойная месячная оплата вполне может вернуть мне желание посмотреть, как живут гномы в столице. На некоторое время за нашим столом повисла тишина. Я ожидал чего угодно. Но вместо того чтобы расстроиться, Дортмун только улыбнулся и бросил победный взгляд на Васу. Увидев это, я понял, что меня просто проверяли. Вот блин! Он что, поспорил с Васой? Жаль, что я больше не подслушивал их. Интересно, и что же я показал им своим ответом? – Хорошо, Ник, – ничуть не расстроившись, произнес Дортмун. – Вот твои деньги. – Он выложил на стол звякнувший мешочек, на который я даже не взглянул. – Свои обязанности как охранника, я думаю, ты знаешь. Единственная просьба, – он замялся и посмотрел на Васу, – как ты помнишь, мэг Васа сейчас несколько не в форме, – я тоже перевел взгляд на Васу – тот невозмутимо продолжал есть, видно, они заранее все обговорили, – ты не мог бы взять на себя некоторые его обязанности по магической поддержке в пути? – Он смущенно уставился на меня. Я молча смотрел на него и думал. Хотите мага? А не переоцениваете ли вы, уважаемые, мои возможности? Еще как переоцениваете! Ведь если на нас нападет маг, то вряд ли я смогу ему что-то противопоставить. Я ведь на самом деле не знаю, отчего помер тот маг. Может, я сам и останусь жив при этом, но могу и не защитить охраняемых. Пауза затянулась. Теперь уже все трое ожидающе смотрели на меня. А я задумчиво смотрел на один из светящихся шаров на стене и пытался найти выход из положения. Почему-то я был уверен, что меня не попросят об этом напрямую, и не подготовился к такому вопросу. Дортмун неправильно понял мое молчание, вздохнул и положил на стол еще пару мешочков с деньгами. Ладно, надо решаться. Пусть лучше недооценивают меня, чем потом попадут в неприятности, если будут слишком многого ожидать. Я прямо посмотрел на Дортмуна и сказал: – Уважаемый Дортмун! Догадываюсь, почему вы решили, что я маг. Но, поверьте, это не так. – Васа приподнял одну бровь. – Вернее, не совсем так, – поправился я и замолчал, задумавшись. Дортмун напряженно смотрел на меня. – Кое-что я умею, – неторопливо и тихо продолжил я, – но эта малость не дает мне права называться магом. – Позволь не согласиться с тобой, Ник, – наконец подал голос Васа, – одно то, как ты провел исцеление Леона, говорит о многом. Так не всякий маг лечить может. Это очень высокий уровень мастерства. Уж поверь мне, старому магу. Даже я бы справился с этим за большее время. Правда, я и не целитель, но тем не менее это так. Я пожал плечами: – Мое дело предупредить. Я, конечно, могу полечить раненых. – При этих словах Дортмун радостно улыбнулся – видно, он действительно переживал за своих людей, тьфу, гномов! – На небольшом расстоянии смогу, пожалуй, определить засаду вроде той, что вы встретили. Кое-что еще по мелочи. Так что особо не рассчитывайте в этом смысле на меня. Чтобы потом не было разочарования. – Я вопросительно посмотрел на Васу и Дортмуна. Мерк в разговоре не участвовал, только внимательно слушал. Маг и гном переглянулись и согласно кивнули мне. – Только у меня есть просьба к вам, вернее, к мэгу Васе, – решился я. Тот медленно кивнул мне, мол, продолжай. – Во время пути, пока есть возможность, я бы хотел, чтобы вы мне преподали несколько уроков. Я понимаю, что за такое время чему-то научиться невозможно. Но хотя бы основы вашего искусства, – польстил ему я, не сказав «ремесла», – и некоторые теоретические знания были бы весьма кстати. Мы еще непродолжительное время поговорили о моих обязанностях. А так как мы еще на сутки собирались остаться в трактире, то я пообещал завтра же осмотреть раненых. – Да, вот еще что, – вдруг вспомнил Дортмун. – Так как ты сражался наравне со всеми, то имеешь полное право выбрать себе трофейные доспехи и оружие по количеству убитых тобою противников. Если захочешь взять себе больше – договоримся. – Интересно, а как вы определяете, скольких противников убил воин? – усмехнулся я. – Неужели кто-то считал во время боя? Да и как определить, кто убил конкретного противника? Например, если я сбил противника с ног, а другой гном его убил – чей он? – Мне действительно стало интересно, как они проводят такие подсчеты. Дортмун смутился. Оказалось, что действительно: каждый говорит, сколько предположительно завалил противников. Потом складывают, уточняют, кто что видел. Спорные трофеи записываются на воина с меньшим количеством убитых врагов. Оставшихся убитых врагов записывают на своих погибших примерно равными долями, такие трофеи отдают родственникам погибших или же в денежном эквиваленте: чтобы долго не возиться с тяжестью, продав при первой возможности. Я пообещал завтра посмотреть на трофеи. Вряд ли, конечно, что-то выберу. Может, деньгами возьму, или в городе со всем остальным продадим. Уже собираясь вставать, я был остановлен неожиданным вопросом, прозвучавшим из уст Мерка Инвази. – Если это не покажется вам бестактным, – сказал он, – и не является тайной, не могли бы вы сообщить нам, из какого вы рода? Я сначала не понял самого вопроса – слишком контрастно для моего слуха прозвучал тот язык, на котором он был задан. Затем до меня дошел смысл, и я понял, что язык был тот же, на котором я общался с Леоном. Я несколько мгновений смотрел на посла, как, впрочем, и Дортмун с Васой, пытаясь по-быстрому что-то придумать. Отрицательно покачав головой, я ответил на том же языке: – Простите, это не в моих интересах. – Я встал и, откланявшись, отправился наверх, взяв со стола только мешочек с деньгами за охрану и не тронув остальные два. Пусть этот мой жест заставит их задуматься. «Умник! Давно хочу спросить. Как это так получается, что я спокойно говорю на чужих языках? Как насчет физиомоторных навыков? Даже для такой простой мышцы, как язык, они нужны. Знание языка еще не гарантирует способности говорить на нем – тренироваться надо, а я не чувствую особого дискомфорта, когда говорю. Не может ли быть такого, что и эти навыки снимаются и их можно передать?» «Хм. Возможно, впопыхах я снял и эту информацию. Надо проанализировать. Хотя и сомневаюсь». «Ты смотри там, аккуратнее будь, – нарочито недовольно выговорил я Умнику, – а то снимешь какую-нибудь информацию о вредных привычках существа, а мне потом мучайся, гадай, откуда меня тянет на всякую непотребщину». Немного поразмыслив, я добавил: «А вообще это интересная идея. Ты подумай, сможешь ли ты снять физиомоторные навыки с существа, чтобы их можно было беспроблемно внедрить в мою физиоструктуру. Понятно, что их надо будет все равно натренировывать в своем теле, но это же какой плюс!» – Я даже воодушевился от такой мысли. М-да… Мечта идиота – получить без пота, ничего не отдавая взамен. Я вспомнил старую сказку из детства, где один король с помощью волшебства перенял все навыки мастеров, правда полностью отбирая их у доноров, и в результате остался единственным человеком в своем королевстве, который что-то может делать. Покачав головой, я отбросил все посторонние мысли и направился в комнату Тиши. Земли эльфов. Гора Бога За несколько часов до описанных выше событий На Горе, непосредственно над отверстием с проходом в древний корабль инопланетного существа, на камнях сидели два эльфа. Один из них, что постарше, любовался закатом. Второй эльф сидел хмурый и недовольный. Наконец молодой прервал затянувшееся молчание: – Ну и что теперь, отец? Лаурин задумчиво щурился на заходящее солнце, получая эстетическое наслаждение от зрелища. Вид был даже лучше, чем из замка. «Надо будет взять кисти с красками и холст и как-нибудь наведаться сюда еще, чтобы нарисовать закат», – подумал он с некоторой долей сожаления, понимая, что навряд ли найдет на это время. – А ничего, – ответил он и улыбнулся. – Как – ничего? – возмутился молодой. – Что мы будем делать с чужаком? – Ничего сверх того, что уже сделано, – спокойно ответил король светлых эльфов. – Объясни, отец. Я не понимаю, почему ты бездействуешь. Мы убедились, что чужак был в гробнице. Иначе не объяснить расположение на входе мумии демона в такой позе. Не умер же он стоя? И что значит этот жест у мумии? Лаурин вспомнил, как у него сжалось сердце, когда он, магически заблокировавшись от всех возможных воздействий извне, вошел внутрь гробницы и потом долгое время петлял по лабиринту, в конце которого оказался тупик. От неожиданности того, что он увидел, Лаурин чуть не выплеснул заклинание огня на стоящую фигуру. Но вовремя остановился. Это оказалась старая мумия демона-мага, судя по его одежде и по тому, что он здесь очутился. Правая рука демона была согнута в локте, левая лежала на ее сгибе. Что означает этот жест, Лаурин не знал, да, впрочем, это его особо и не интересовало. Понятно, что это сделал чужак, возможно даже, чтобы оскорбить эльфов, но Лаурин обладал достаточной мудростью и здравомыслием, чтобы не обращать внимания на такие мелочи. Обследовав конец дороги, он понял, что это действительно тупик. Никаких проходов ни визуально, ни магически не определялось. Древние хорошо прятали то, что не должно попасть в чужие руки. Вероятно, и чужак ничего тут не нашел. – Понимаешь, Торвин, – после некоторого раздумья ответил он, – в принципе ничего страшного не произошло. Если чужак не приобрел могущества, мы ничего не теряем. Спросишь, а как же наша репутация? Думаю, ей ничего не угрожает. Вряд ли чужак будет рассказывать всем подряд, что он был тут. Я ведь не отказываюсь от его поиска, и он это должен понимать. А судя по его действиям, он это прекрасно понимает, – мягко проговорил Лаурин, – иначе бы не ограничился лишением одежды и оружия наших рейнджеров. Просто он не стал усугублять свое положение. Вот вы все восприняли тот букет, который он оставил Эль, как насмешку, ведь так? – Король мельком взглянул на сына, убедился, что тот кивнул, и снова стал смотреть на закат. – Однако я уверен, что этим он хотел сказать совсем другое. – Король задумчиво замолчал. – Что именно? – не выдержал Торвин. Лаурин улыбнулся. Хоть сын и занимает должность начальника службы безопасности, но еще не выработал в себе всех необходимых качеств. Например, терпения. – Я воспринял этот букет как знак. Знак того, что ничего плохого против нас он не замышляет и не держит зла. Он мне даже чем-то понравился. Наверное, своей дерзостью и ловкостью. С другой стороны, если он получил могущество, то было бы вдвойне глупо лезть на рожон, ничего не зная о том, насколько сильным он стал. Все-таки чужак тут жил достаточно долгое время. – А может, пустим астральных ищеек? – через некоторое время предложил Торвин. Лаурин поморщился: – Это чтобы все соседние маги узнали, что мы кого-то ищем? Нет, Торвин. Пусть Керх работает обычными методами: агентура, слухи, анализ данных. Если Керх его найдет, будем думать, что делать дальше. А пока ничего иного предпринимать не будем. – Все равно слухи пойдут, – пробормотал Торвин. – Рейнджеры уже вовсю высмеивают своих опозорившихся товарищей. Хорошо хоть Эль не трогают. А эти молчат, не рассказывают, что произошло. Лаурин улыбнулся: – И эта проблема решается просто. Следи за событиями, и если сочтешь, что время пришло, пустишь свой контрслух. Вроде как я лично решил проверить подготовку рейнджеров и нанял опытного наемника, воина-мага, для этого дела. И даже не пожалел свою дочь. Результат меня огорчил. Чтобы эти слухи имели основание, я подготовил некоторые рекомендации академии рейнджеров по изменению процесса обучения. Дома передам тебе. Торвин с восхищением смотрел на отца: – А как же в этом случае объяснить поиски чужака? Лаурин молча смотрел на Торвина. Догадается ли? – Понял, – через пару мгновений ответил тот. – Та же проверка, но для службы внешней разведки? Плюс – возможность реабилитироваться провалившимся рейнджерам при захвате чужака, если разведка найдет его, так? Лаурин согласно прикрыл глаза и слегка улыбнулся. – А как же Эль? – продолжил Торвин. – Она же места себе не находит. Еще не уехав к дроу, она чуть с ума меня не свела, требуя помочь ей найти чужака. Почему-то она считает его своим личным врагом. И даже сейчас постоянно посылает мне сообщения, чтобы я уговорил тебя разрешить ей уехать от дроу, хочет сама искать чужака. Лаурин печально покачал головой. Он так надеялся, что она успокоится. Что новое окружение не даст ей вспоминать о своем провале. Очевидно, этот провал как рейнджера задел ее слишком сильно. Ну как же, дочь короля! Должна быть примером во всем и не давать повода для сплетен! – Я подумаю над этим. По крайней мере, сейчас не имеет никакого смысла забирать ее. Если разведка найдет чужака быстро, я разрешу ей вернуться сразу после этого. Если нет, потом решу. Пусть пока побудет там. – Можно ей сказать о проверке? Чуть подумав, Лаурин кивнул: – Полагаю, вреда не будет. Возможно, это чуть смягчит ее «позор». По крайней мере, не будет думать, что упустила врага. Король и его сын просидели на Горе до самой темноты, обсуждая разные текущие дела и просто отдыхая душой на природе. Ведь эльфы – самые тонкие ценители красоты. Особенно красоты природы. ГЛАВА 6