Рогозина, свежая и прекрасная, выглядела единственным уцелевшим цветком в саду, по которому прошелся ураган. Она с сочувственной насмешкой поглядывала на бывших одноклассниц, словно говоря: «Не знаю, девочки, что на вас нашло». «Лицемерка! – Маша от досады прикусила губу. – Если бы хотела, прекратила бы этот балаган за минуту». Она с каждой секундой чувствовала себя хуже и хуже. Все происходило слишком быстро! Словно под кастрюлей с водой включили огонь, и сразу забурлило, минуя стадию нагрева. Какой-то бес вселялся в женщин, которые еще вчера были милы и дружелюбны. «Кто, кто это сделал? Черт с Анжелой, она всегда была без тормозов, но отчего взбесилась Шверник? Ее что, Лось покусала?» – Мне не нравится, когда меня называют бегемотихой, – вдруг проснулась Мотя. Все обернулись к ней. Она, набычившись, смотрела чуть выше головы Беллы, избегая встречаться с той взглядом. На коленях у нее скопилась кучка скорлупок от орехов, и это придавало всем ее словам комедийный оттенок. Если бы не напряженность момента, Маша бы рассмеялась. В этом вся Губанова! Десять минут переваривала оскорбление, пока не подобрала нужную фразу. – Это было грубо, – угрюмо настаивала Мотя. – Я такого не заслужила. Я тебя не оскорбляла. Шверник сморщила длинный нос и окинула ее фигуру выразительным взглядом. – Ты оскорбляешь мое эстетическое чувство! – О господи! – вздохнула Маша. – Бел, ты озверела? – Елина, ты посмотри на это тело! – Шверник протянула длинную тонкую руку. – Кому будет лучше от того, что вы скрываете от нее истину? Это вместилище души изуродовано, причем ее собственными стараниями! Мотя попыталась уменьшиться и съежиться. С таким же успехом слон мог спрятаться в кустах земляники. – Белла, что на тебя нашло? – Маша непонимающе всматривалась в черноволосую женщину. – С чего ты вообразила себя проповедницей? – Я не сторонница лжи! – Да, ты сторонница хамства под маской правдолюбия, – очень спокойно сказала Анна. – Послушай, Матильда! – воззвала Белла, игнорируя их всех. – В действительности я желаю тебе добра. Ты еще можешь взять себя в руки и изменить свою судьбу! Поверь мне! Лучше горькая, но правда. Кувалда покачала головой. – Ну, Циркуль, ты даешь. И в школе была посмешище с прибабахом, и сейчас такая осталась. – Заткнись! – Что, не нравится правда-матка? – Коваль злорадно оскалилась. – Сама закрой фонтан. Вместилище, блин! Угробище. – А ты в школе была бойцовская собака, – вдруг сказала Саша Стриженова и вскинула голову. – По команде «фас» кидалась на любого, на кого укажут. Белла послала ей благодарный взгляд. – А я тебя тоже лупила, да? – ухмыльнулась Ирка. Саша стиснула зубы. – Ладно, пусть я бойцовская собака, – согласилась Коваль. – А вы мстительные сучки, девочки. В юности сдачи дать трусили, решили теперь оторваться. – Хабалка! – взвизгнула Белла. – Циркуль фригидный! – выплюнула Коваль. Но Белла уже собралась с силами и больше отступать не собиралась. – Тебя здесь все ненавидят! – А над тобой здесь все ржут! – фыркнула Коваль и немедленно загоготала в подтверждение собственных слов. – Уж лучше пусть смеются, чем ненавидят, – сказала Саша, с холодной брезгливостью глядя на Ирку. Не самое приглядное зрелище, молча согласилась Маша. Кувалда никогда не отличалась красотой – на то она и Кувалда. Но отчего Стриж так ополчилась на нее? Как Маша ни старалась, она не могла припомнить серьезных стычек между этими двумя. Впрочем, Кувалда в школьные годы имела привычку раздавать затрещины просто так, между делом. Должно быть, Стрижу этого оказалось достаточно. Не слишком приятно жить в страхе, что тебя в любую минуту может приложить тупая агрессивная дылда. – Да кто меня ненавидел? Только дохляки вроде тебя. Это, блин, даже приятно! И Коваль снова засмеялась. – Зинчук. Кто это сказал, Маша не поняла. Но

Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь.