— У тебя есть две минуты. Начинай говорить. * * * — Десять минут спустя Маркус вернулся к лестнице, где ждал Шаро. — Гребаные Титаны, — прорычал Шаро. — Вышли патруль. Отправка давно ушла, но, может быть, мы еще сможем ее отследить, будьте готовы в следующий раз. — Уже сделано. Остальные товары перебиваем. Если другой дальнобойщик перевернется… Маркус потер щетину на подбородке, как будто мог стереть ночь. — Это второе вторжение на нашу территорию в этом месяце, — сказал он. Сломанный крик мужчины эхом отдавался из металлических баков с красителями позади него. — По прошествии всех этих лет они, наконец, начинают играть. Это должно быть из-за нее. Мать Коры. Она, должно быть, пошла к Титанам и отстаивала свое мнение так, как Маркус знал, что она это сделает. Шаро кивнул. — Они не остановятся. Пока мы не закончим это. Полуночная кожа Шаро сияла даже в тени. — Пора. Крики Марти раздались снова, и Маркус направился к лестнице. — Скажи им, чтобы они заводили машины. Заглушите шум. ГЛАВА 16 Когда Кора проснулась, ее голова болела, а глаза были опухшими. Сколько было времени? На улице было темно. Последнее, что она помнила, — это плачь примерно через полчаса после ухода Маркуса. Она смахивала их так же быстро, как они падали, в ярости на себя. Как она позволила себе что-нибудь почувствовать из-за этого эгоистичного, чудовищного, бесчувственного… Подождите, что-то не так. Была середина ночи, и она не знала, что ее разбудило. Она нахмурилась, перекинув ноги через край кровати. Но потом… Вес вокруг ее лодыжки… Это прошло. Она быстро включила прикроватную лампу. Твою мать! Она подняла лодыжку. А потом недоверчиво засмеялась. Груз вокруг ее лодыжки исчез, как и цепь, ведущая к спинке кровати. Она сделала это. Она заслужила его доверие. Или это был очередной тест? Она подождала десять минут, иногда выкрикивая имя Маркуса, но не получила ответа. Закусив губу, она легла на кровать, раздвинула ноги и прикоснулась к себе, зная, что, если он будет в квартире и смотрит, это обязательно заставит его бежать. Еще ничего. Его не было дома. Она поползла к двери. Она была заперта. Но после того как мать заперла ее, она поклялась, что никогда больше ее не остановит запертая дверь. После изучения онлайн-видео она часами тренировалась — это было одним из первых занятий, которые она сделала, как только вышла из фермы. Она пошла в ванную и взяла несколько шпилек. Несколько минут царапал замок, и он щелкнул. Она попятилась, едва осмеливаясь поверить. Но когда она повернула ручку, дверь открылась. Думаю, ей пришлось подумать. Она взяла из шкафа простую футболку и джинсы. Одежду, которую Маркус не разрешал ей носить за все время, пока она была здесь. И обувь. Ей нужна была обувь. Ткань поцарапала ее кожу. Она привыкла быть обнаженной. Как долго она здесь? Неделя? Больше? Она собрала волосы в хвост и позволила двери со скрипом открыться. Может, он выставил охрану, ожидая ее побега. Но нет. В пентхаусе никого не было. Она прокралась в открытую комнату, едва осмеливаясь в это поверить. Маркус никогда не оставлял ее одну надолго. Боги улыбались ей, давая ей прекрасный шанс сбежать. «Слишком идеально», — сказал голосок, и она приглушила его. Маркус ожидал, что запертая дверь удержит ее. На этот раз она его перехитрила. Прежде чем выбежать за дверь, она схватила пальто и застегнула его, чтобы прикрыть воротник и поводок, которые все еще носила. У нее не было времени придумать, как это исправить. Она положила руку на дверную ручку и остановилась. Кто-то очистил статую, которую она сломала. Вместо этого на колонне сидел гигантский букет цветов. Она предпочла статую. Не то чтобы это имело значение. Она никогда не вернется сюда. Она распахнула дверь и убежала в ночь. ГЛАВА 17 — У тебя все нормально? — спросила женщина-офицер два часа спустя, проверяя Кору, где она ждала в комнате без окон внутри полицейского участка. Кора сидела на стуле, прижав колени к груди, обхватив их руками. Она посмотрела на сочувствующую женщину. — Я попросила кого-нибудь отрезать от меня эту штуку час назад. Кора протянула цепочку, привязанную к ошейнику на шее. Ее голос казался слегка истеричным даже для ее собственных ушей, но она ничего не могла с собой поделать. Выскользнув из отеля, она поняла, что ей некуда пойти и кому помочь. Маркус конфисковал ее телефон, на котором был запрограммирован номер Мейв, но даже если бы он был у Коры, она бы не хотела вовлекать в это пожилую женщину. Люди не зря боялись Маркуса. Итак, Кора нашла полицейского и попросила, чтобы ее отвезли в участок. Она могла думать только о них, кто действительно мог ей помочь. Теперь все было кончено. Она была свободна. Так почему же она все еще так нервничала? Глаза женщины расширились. — О боже, конечно. Я сейчас вернусь с резаками. Дверь за женщиной захлопнулась, и Кора невольно поднялась и пошла проверять дверную ручку. Она не была заперта. Кора прижала руку к сердцу, желая, чтобы оно замедлилось. Ты параноик. Они хорошие ребята. Но она все еще оставалась на территории Маркуса. Как только она выпалила все, что произошло со дня ее свадьбы, полицейскому на стойке регистрации, он привел ее в эту комнату. Пятнадцать минут спустя прибыл старший офицер, капитан Мартин, и она повторила свою историю более медленно. — Пожалуйста, — умоляла она, — Маркус — могущественный человек. Вам нужно перевести меня на станцию, что подальше. Мы все еще на его территории. У него есть солдаты, не знаю сколько. Вы, наверное, знаете больше, чем я. Что, если он нападет на полицейский участок? — Теперь все будет хорошо, — сказал любезный капитан полиции, мужчина лет за 50, в волосах которого было больше соли, чем перца, и похлопал ее по руке, — Теперь ты в безопасности, и мы не допустим, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Убели не настолько глуп, чтобы атаковать полицейский участок. Таковы его виды. А теперь отдохни, а я сделаю несколько звонков, и мы подберем для тебя более постоянную ситуацию. Но Кора не могла ничего делать, кроме как ходить взад и вперед по маленькой комнате, а затем, наконец, свернуться калачиком на стуле, ожидая каких-либо новостей. Всякий раз, когда она ерзала на стуле, ей вспоминалась вчерашняя ночь. О том, что она чувствовал, когда Маркус наконец… Взял ее невинность. Она все еще чувствовала это сейчас, шар для боулинга рвался ей в живот, когда она поняла, что это ничего не значило для него. Что он все еще видел в ней лишь средство мести. Для него она будет дочерью только своего отца. Так она сбежала. К настоящему времени Маркус вернулся бы домой в квартиру. Он бы нашел ее ушедшей. Камеры в комнате показали бы, как она взламывает замок и сбегает. Он также, вероятно, предположил, что она не могла уйти далеко, особенно если бы ее засняли на кадрах уличной камеры. Вероятно, это был лишь вопрос времени, когда он отследит ее до полицейского участка. Она прижала пальцы к лицу. О боги, о боги, о боги, что она собиралась делать? Что, если бы копы не могли… Она выпрыгнула из кожи, когда дверь снова распахнулась. Но это была женщина-полицейский с чем-то похожим на болторез. — Это может быть излишним, — сказала женщина извиняющимся тоном, — но я знаю, что это сделает свою работу. — Прекрасно, — сказала Кора, — Я хочу снять эту штуку с шеи. Женщина кивнула. — Я буду осторожна. Она вставила резаки между шеей и кожей Коры, и одним решительным ударом кожаный воротник освободился, и вместе с ним цепи с лязгом упали на пол. Кора схватилась за шею. Голая кожа казалась странной. Не то чтобы она хотела вернуть воротник, она просто… Коп наблюдал за ней. Кора выдавила улыбку.