— Что использовалось в качестве мишеней? Вы говорили, немцы стреляли в людей. — Официально нам не требовались цели, излучающие тепло, поскольку мы еще только начали осваивать принцип естественного освещения, то есть пассивное инфракрасное излучение. Мы использовали луч активного инфракрасного излучения М-3, то есть применяли источник инфракрасного излучения. Мы могли стрелять во что угодно. Но баллистическая часть проекта также предусматривала испытание патронов на живых существах. Если говорить неофициально, мы стреляли в овец и коз. Лучше бы, конечно, в крупный рогатый скот, поскольку дыхательная система таких животных наиболее соответствует человеческой, но у меня не было желания пытаться завалить вола пулей, ударная энергия которой не больше, чем у патронов «спешиэл» калибра тридцать восемь или «Магнум-триста пятьдесять семь» с облегченными пулями. Генерал говорил и говорил, рассказывая о производстве приборов, о проблемах с зажимами, обеспечивавшими их крепление, с решеткой, служившей опорой, и о многом другом. Рассу показалось, что он даже задремал. — А вот интересно, — наконец произнес Боб, и Расс понял, что тот разыграл все свои карты: польстил самолюбию генерала, потешил его тщеславие, проглотил дерьмо о преимуществах командного духа перед героизмом отдельной личности, — все ради того, чтобы получить ответ на один-единственный интересующий его вопрос: — Кто распоряжался приборами, контролировал их использование? Они хранились вместе с обычным боевым снаряжением пехоты или под более строгим надзором? Кто на практике осуществлял контроль над М-3? — Формально — я, хотя фактически материальной частью заведовал мой первый сержант Бен Фаррелл. Очень толковый специалист. Погиб в шестьдесят четвертом возле Дананга. — У кого были ключи от арсенала? — Ну... а зачем это вам? — Дело в том, — поспешил замять неловкость Расс, — что, на наш взгляд, по этой книге можно будет снять фильм. И я заинтересовался приборами ночного видения потому, что у меня возникла идея сделать забавную сцену. Молодые солдаты взламывают арсенал и крадут приборы ночного видения, чтобы потом подглядывать за красавицами из Женского вспомогательного корпуса. Пышные груди, задницы и все такое. В кино любят подобную дурь. — О Боже, — воскликнул генерал. — Ну и сочинили бы сами. Я-то тут при чем? — Сержант Суэггер настаивает, что все должно основываться на правдивых фактах. — Уверяю вас, никто не использовал наши приборы для подглядывания за женщинами, да и вообще, имей вы хотя бы малейшее представление о Корпусе женской вспомогательной службы сухопутных войск периода пятидесятых годов, вряд ли пожелали бы подсматривать за ними. — Ну тогда мы заменим их на медсестер, — сказал Расс. — Так будет лучше? — Голливуд, — фыркнул генерал, морщась от отвращения. — Нет, такое было бы невозможно. Существовало всего два ключа от арсенала. Нет, три. Один — у командира базы, но он не лез в наши дела. Мы имели свою мастерскую, отдельную казарму; нам были выделены три стрельбища и несколько штурмовых полос для занятий. Этими двумя ключами распоряжались только первый сержант Фаррелл и я, а сержант в вопросах дисциплины был настоящий пруссак. Без нашего разрешения или ведома то оружие никому в руки не попадало. А это значит, что воспользоваться им не могли, и точка. — Вы считаете, все ваши приборы были одинаково эффективными? — спросил Боб, уводя разговор в сторону от опасной темы. — Нет, — ответил генерал, как бы с облегчением выпуская струю темного дыма, и затем начал объяснять, чем они отличались один от другого, в чем были особенности различных боеприпасов и трех типов карабинов. Они продолжали спокойно беседовать. Расс делал вид, будто ведет записи. Боб осторожно, стараясь не возбуждать подозрений, выспрашивал Приса о его работе, упомянув и «Тигровую кошку», которой столь успешно когда-то руководил генерал, не забыв уточнить, насколько улучшились результаты снайперов после того, как были решены проблемы с креплением прицела «Старлайт» на М-21. День близился к вечеру. Боб решил вновь попытать счастья. — Не могли бы мы еще раз вернуться к проекту «НЕВИДИМЫЙ СВЕТ», сэр? — Конечно, сержант, — ответил генерал. — Мы с молодым писателем считаем, что книга получится гораздо интереснее, если в ней будут упомянуты выдающиеся личности. Вот мне и пришло в голову: может быть, в пятьдесят четвертом — пятьдесят пятом годах в Чаффи работал кто-нибудь из прославленных специалистов? У вас была большая команда? Что за люди? — Люди как люди. Хорошие ребята. На завершающем этапе появились представители компаний "Варо Инк " и «Поулан индастриз», которые в результате и заполучили первые контракты на производство приборов «Старлайт». На время прикомандировывали гражданских специалистов из управления сухопутных войск по разработке боевой оптической техники, которое находилось в Форт-Дивоне. А вообще-то у меня есть фотография. Хотите взглянуть? — Да, сэр, не откажусь. — Вон она, на стене. Генерал подвел их к стене и указал на снимок. Как и на других фотографиях, на нем была запечатлена группа людей в гражданском и в военной форме; одни сидели на корточках, другие стояли. Сам Прис, гораздо менее тучный и холеный, чем теперь, сидел в переднем ряду, держа в руках карабин с большим оптическим прицелом. Он был одет в повседневную зеленую армейскую форму, на груди — белая бляха с фамилией, голову прикрывает одна из тех нелепых кепок башенкой, что выдавались солдатам сухопутных войск в 50-х годах. Мужчины, окружавшие его, на вид глуповатые, все как один отличались невыразительной, незапоминающейся внешностью; немного смешные в одежде этой эпохи (их наряд состоял преимущественно из белой рубашки с короткими рукавам, холщовых штанов и неуклюжих полуботинок), они выглядели, как авиадиспетчеры НАСА. — Нужно было попросить их подписаться, — хохотнул генерал. — Только некоторых узнаю. Вот это Бен Фаррелл. Тот — Боб Индингз из «Поулон электронике». — А это кто? — спросил Боб, показывая на крайнего в ряду сидящих мужчин. Это был молодой парень крепкого телосложения с массивной, почти квадратной головой, выдававшей в нем человека задиристого и дерзкого, и пронизывающим взглядом. — Ах, этот, — проговорил Пирс. — Черт, помню, помню его. Кажется, он из «Моторолы». Его участие в проекте длилось всего две недели, как раз в те две недели, когда был сделан снимок. А вот фамилию забыл, хоть убей. — Они все снайперы? — поинтересовался Боб. — Нет, не все. Бен Фаррелл очень хорошо стрелял. Не безупречно, но хорошо. — Кто же все-гаки стрелял? У вас была специальная команда? — Стрелок был только один, — сказал генерал, словно дракон, извергая дым. — Я. После ухода гостей генерал некоторое время неподвижно сидел в кресле. Сигара потухла. Он не стал звонить ни любовнице, ни дочери, ни жене, с которой находился в разводе, ни своему адвокату, ни кому-либо из совета директоров, не вызвал главного инженера, не связался ни с кем из своих старых коллег, с которыми был запечатлен на фотографии. Наконец он поднялся, открыл шкаф, стоявший за его рабочим столом, взял бутылку «Уайлд Терки» и налил высокий бокал. Некоторое время он просто сидел и смотрел на бокал, потом дрожащими руками поднес его к губам. Глава 24 Бывают такие проклятые дни, когда, как ни крутись, успеха не видать. Весь предыдущий день проколесив по Полк-Каунти за старым Сэмом, да еще в промежутках съездив несколько раз по вызовам, от которых никуда не денешься, Дуэйн, поспав каких-нибудь часа два-три, чувствовал себя разбитым и измученным. Тем не менее, рано утром он вновь был на ногах, с усердием выполняя порученное ему задание — объездить все торговые заведения и гостиницы вдоль Этеридж-Паркуэй. Он напал на след довольно быстро. Черт побери, думал Дуэйн, когда индианка-портье в гостинице «Дейз Инн», расположенной у шоссе на выезде №7, в ответ на его вопрос сказала, что да, действительно, накануне в 10 часов утра у них сняли номер двое мужчин: один молодой, другой — постарше. — А в чем дело, сэр? Дуэйн, грозно надув щеки и изображая важного следователя, — в конце концов, она иностранка, да еще с дурацкой мушкой на лбу, — нахрапом выведал у напуганной женщины интересующие его сведения. Они поселились в 10 часов утра, парень почти всю вторую половину дня отсутствовал, мужчина постарше несколько раз звонил по межгороду, а часов в шесть, побросав в грузовик спальные мешки, они уехали, но, в принципе, номер до сих пор числится за ними, по крайней мере, до полудня, когда полагается выписываться из гостиницы. Она их запомнила потому, что в гостинице не принято до часу дня сдавать номера новым постояльцам, но высокий мужчина настоял. Дуэйн попросил показать ему данные о телефонных звонках, хотя разрешения на это он не имел. К счастью, женщина оказалась слишком глупа, чтобы требовать разрешение, а может, ей было все равно. Дуэйн переписал в свой блокнот номера телефонов, по которым звонил Боб. Почерк у него был по-детски крупный, угловатый. Поблагодарив индианку, Дуэйн выпил бесплатно чашечку кофе и в десять уже звонил боссу. Свой отчет, включая номера телефонов, он передал на автоответчик и, довольный, вернувшись к машине, стал ждать похвалы. Не тут-то было. Зазвонил телефон. — Пек, ты где сейчас? — Я, сэр, э... я на автостоянке «Дейз Инн». — Возвращайся в Блу-Ай. Сегодня следишь за стариком, ясно? Дай мне знать, что он задумал. Так-то: ни тебе «молодец, хорошо постарался, отличная работа», ничего подобного. «Давай за дело» — вот и все. Черт, некоторым людям невозможно угодить, хоть из кожи вон лезь. У Реда Бамы всюду были знакомые специалисты, — на то он и Ред Бама. Он позвонил одному из них — связисту, бывшему сотруднику компании «Белл» по юго-западному региону, который улаживал для него телефонные проблемы, и через полчаса уже знал, куда звонил Боб. Один звонок — в Пентагон, в Исторический архив сухопутных войск. Другой — в Оклахому, в компанию «Джей-Эф-Пи текнолоджи». Чтобы выяснить, чем занимается компания, Реду пришлось позвонить еще в пару мест. А когда выяснил, присвистнул от изумления. Этот чертов Суэггер — умная бестия. Он уже с головой влез в дело и с каждым шагом подбирается все ближе и ближе к секретам, столь аккуратно и профессионально захороненным сорок лет назад. Очень опасный противник, пожалуй, самый опасный из всех тех, кто когда-либо бросал ему вызов. Реп связался по телефону со знакомым юристом в Оклахома-Сити. Это был хороший человек и, как говорится, с большими связями. Юрист, разумеется, за приличное вознаграждение быстро нанял частного детектива с лицензией, который обнаружил на автостоянке перед «Джей-Эф-Пи текнолоджи» зеленый пикап «Додж» с некрашеным крылом и аризонским номером SCH2332 и установил наблюдение за зданием фирмы. Юрист вскоре перезвонил и доложил Реду о результатах. «Я нашел тебя, хитрый ублюдок!» — обрадовался тот и отдал новые строгие распоряжения. — Мне нужно только одно. Точное время, когда они уедут оттуда, причем наблюдение вести с максимально удаленной точки. Дальнейшее наблюдение и преследование запрещаю. Никто не должен следовать за ними, — приказал он юристу. — Этот парень дьявольски хитер. Не знаю, что там у вас за люди в Оклахома-Сити... — Толковые люди, мистер Бама. — Возможно, но он толковее. Этот парень очень хитер. Невероятное чутье на опасность. Уверяю, он заметит любой ваш хвост, и тогда все полетит к чертям собачьим. Ясно? — Да, сэр, — ответил юрист. — Главное — не упустить. А я пока все обдумаю, — продолжал Бама, — и, если понадобится твоя помощь, перезвоню. Будь на телефоне. — Мистер Бама, вы всегда можете рассчитывать на меня. — Вот какие молодцы в Оклахома-Сити! — сказал Бама и повесил трубку. Сидя в своем маленьком кабинете, Ред глотнул из стаканчика прогорклого кофе, принесенного из бара, и почувствовал, что с его лицом происходит нечто странное. Господи, да он же улыбается. Он счастлив. Такого чувства он не испытывал многие годы. Если не считать успехов детей, только борьба с достойным противником могла доставить ему истинное удовольствие. А этот Боб Ли Суэггер, видит Бог, противник достойный. Ред мобилизовал на решение проблемы все свои умственные способности.