Мюриэль Скотт, тяжело дыша, вышла на крыльцо. — Все в порядке. Пошли! Рут держалась из последних сил. — Извините… — бормотала она. — Мне так жаль… — Ничего-ничего! — подбадривала ее Мюриэль. — Входите в дом. Они вдвоем усадили Рут на старый диван в гостиной. Мюриэль Скотт порылась в буфете и достала полбутылки виски и три стопки. Расставила их на журнальном столике и приказала Мередит: — Распоряжайтесь! Сама она скрылась на кухне. Когда она проходила мимо двери чулана, Роджер принялся бешено царапаться, отчего дверь чулана заходила ходуном. Интересно, подумала Мередит, крепкий ли запор на двери. Она разлила виски в три стопки и одну протянула Рут. — Я не очень люблю спиртное, — слабо возразила Рут. — Примите как лекарство. Рут послушно взяла стопку, отпила маленький глоток и поморщилась. Мередит отхлебнула как следует; наградой ей послужил пряный торфяной привкус и приятное тепло в желудке. Она села на диван рядом с Рут и решила, что лучше всего заранее предупредить ее о том, что, скорее всего, ждет ее дальше. — Скоро сюда придут полицейские, они захотят многое узнать, будут задавать вопросы… Иногда личные и нескромные… Видите ли, для тех, кто расследует убийство, не существует такого понятия, как личная жизнь. — Вы с ними знакомы? — Рут криво улыбнулась. — Ах да, конечно, вы все знаете от вашего друга мистера Маркби. Он приедет? — Надеюсь, что да, — ответила Мередит. Ей очень хотелось увидеть Алана, знать, что он здесь и всем командует. Но она добавила: — Я довольно давно знаю и инспектора Пирса, который провел вас в церковь; он очень способный молодой человек. Снова истерично залаял Роджер, услышавший шаги хозяйки. Мюриэль Скотт внесла в гостиную поднос с дымящимися чашками. — Чай приведет вас в чувство, — сказала она Рут. — Вам холодно? Может, зажечь камин? — Мне как-то зябко, — призналась Рут. — У вас шок. Сейчас… — Мюриэль нагнулась и включила газовую горелку. — Сейчас вам полегчает. — Ничего подобного, — возразила Рут. — То есть… наверное, мне и полегчает, но не сразу. Пройдут дни, недели, месяцы… Не знаю, как я буду жить без Эстер. Я, конечно, выживу, справлюсь… Но будет очень тяжело. И не только от одиночества, но и от сознания, что она умерла вот так! — Рут ошеломленно покачала головой. — В голове не укладывается. Неужели Эстер кто-то убил?! Кто? За что? Немыслимо, невозможно! В Нижнем Стоуви никто на такое не способен. Ни по отношению к Эстер, ни к кому-то еще. — Разве? — неожиданно возразила миссис Скотт. — А как же кости, которые позавчера нашли в лесу? Рут закрыла лицо руками и застонала. — Прекратите! — рявкнула Мередит на хозяйку. — Неужели сейчас нужно обсуждать еще и это? Миссис Скотт нисколько не раскаивалась: — Полиция непременно заведет о них речь. — При чем здесь кости? К тому же они, скорее всего, очень старые… Алан мне говорил. Вряд ли они как-то связаны с тем, что произошло… Ответ Мюриэль Скотт потонул в возмущенном лае и визге. Дверь чулана затряслась. — Кто-то идет, — заметила миссис Скотт, вставая. Она вышла; Мередит слышала, как она отпирает парадную дверь. — А, это вы, — сказала она. — Так и думала, что вы объявитесь. Ну, заходите. На пороге гостиной замаячила знакомая высокая фигура в мятом зеленом плаще. — Алан! — воскликнула Мередит. — Слава богу! — Скажите, вы сейчас в состоянии говорить о вашей подруге? — ласково осведомился Маркби у Рут. Они потратили некоторое время на изъявления любезности, пили чай и виски, выражали соболезнование и утешали бедную миссис Астон. Наконец Алан, усевшись в кресло напротив дивана, наклонился вперед и сцепил кисти рук. — Мы с ней дружили с юности, со студенческих лет, — просто ответила Рут. — Давно ли вы живете под одной крышей? Рут сгорбилась. — Не очень. Года три… нет, уже почти четыре. После смерти моего мужа. Я довольно поздно вышла замуж, — пояснила она. Маркби переглянулся с Мередит и увидел, что она отводит глаза в сторону. Рут продолжала: — Мой покойный муж был очень добрым. Любил устраивать сюрпризы. Например, узнавал заранее, что кому нравится, и дарил подарки или устраивал пирушки… Я еще говорила, что он любит изображать Санта-Клауса. И правда, так и было. Но иногда… он не знал меры. Так получилось и со «Старой кузницей». Муж знал, что в детстве я жила в Нижнем Стоуви, что мой отец был здешним приходским священником. Когда «Старую кузницу» выставили на продажу, он взял и купил ее, не предупредив меня. Наверное, решил, что я с радостью вернусь сюда жить. Только я совсем не обрадовалась. Мне никогда не хотелось вернуться в Нижний Стоуви. Но я не могла признаться ему. Он так радовался удачной покупке и не сомневался, что я так же рада, как и он! Рут снова ссутулила плечи. — Вот как получилось, что мы вернулись жить сюда. Потом он умер, Эстер приехала поддержать меня — да так и осталась. — Мисс Миллар не была замужем? — Нет, никогда, к сожалению. Она великолепно готовила. — Рут вздохнула. — У нас полная кладовка ее варений и маринадов, а морозилка забита пирогами и тортами, паштетами, меренгами… в общем, всякой снедью, приготовленной Эстер впрок. Теперь я не смогу все это съесть… Бедная Эстер! Но я не смогу. — Ничего подобного! — вмешалась в разговор Мюриэль Скотт. — Нельзя, чтобы хорошая еда пропадала даром. — Это все равно что ужинать с привидением, — тихо, но твердо возразила Рут. Маркби откашлялся и вернул разговор к насущным проблемам: — Есть ли у нее какие-нибудь родственники, которых следует известить о ее смерти? Рут покачала головой: — Я ни о каких родственниках не знаю. Раньше, много лет назад, я знавала ее мать, но она давно уже умерла. Ее отец умер, когда Эстер была еще маленькая. Ни братьев, ни сестер у нее нет. Она никогда не получала ни рождественских открыток, ни поздравлений с днем рождения. Никогда ни о ком не говорила, а я не спрашивала. В общем, скорее всего, родственников у нее не осталось… По-моему, у нее была только я, — с грустью заключила она. — Понятно. Теперь, пожалуйста, расскажите о церкви. Насколько я понял, вы и мисс Миллар исполняли должность церковных старост. Церковь стоит открытая весь день — каждый день? — Нет-нет. Начиная с весны, когда приезжают посетители — если приезжают, — мы открываем церковь после завтрака, между девятью и десятью, а закрываем около пяти вечера. Зимой мы открываем церковь, только когда приходим туда делать уборку. Конечно, кроме тех дней, когда там проводятся службы. Священники приезжают к нам в каждое первое воскресенье месяца по очереди. Обычно у нас служит отец Холланд из Бамфорда, но иногда приезжает и преподобный Пиктон-Уилкс; он уже на пенсии, но время от времени еще служит. — Значит, сегодня церковь была открыта — для случайных посетителей, туристов? — Да, — кивнула Рут. — Эстер пошла открывать ее… то есть она сказала, что у нее есть еще какие-то дела… — Сколько всего имеется комплектов ключей от церкви? У мисс Миллар были собственные ключи или у вас с ней один комплект на двоих? — У Эстер была своя связка, а у меня — своя. Еще одна есть у отца Холланда. Больше я ни о каких ключах не знаю. На каждой связке четыре ключа: один от северной двери, которая служит главным входом, один от западной двери, но ее уже много лет не открывали, один от ризницы и один от колокольни. Южную дверь сто лет назад заложили кирпичом. Не знаю зачем. И на колокольню никто из нас не поднимается. Там ничего нет, кроме летучих мышей. Они нам досаждают, но мы не можем от них избавиться, они ведь находятся под охраной, как вам, наверное, известно. — Ясно, — кивнул Маркби. — А нельзя ли на время позаимствовать ваши ключи? Если они сейчас не при вас, я попозже пришлю кого-нибудь к вам домой. Естественно, я прослежу, чтобы ключи вам вернули, но они понадобятся нам на некоторое время, чтобы запереть место… происшествия. Рут порылась в сумочке. — Они должны быть… да, вот они. Вот мои ключи! — Она протянула Маркби кольцо с большими старомодными ключами. — Берите. Мне они не нужны. Как я смогу… не знаю, смогу ли снова войти туда. — Конечно, сможете! — сурово вмешалась Мюриэль Скотт. Маркби сунул связку в карман. — Значит, мисс Миллар сегодня утром пошла открывать церковь. В какое время она вышла из дому? Рут смутилась и схватилась за голову, зарывшись пальцами в свою шевелюру. — В полдесятого… или около того. По утрам мы слушаем радио, четвертый канал, программу «Сегодня». Она закончилась, а потом мы прослушали выпуск новостей. Я, правда, не особенно помню, о чем там шла речь… кажется, у кого-то брали интервью. — Какие еще дела были у мисс Миллар в деревне? Неплохо бы выяснить, сделала ли она их, прежде чем пошла в церковь. — Точно не знаю, — ответила Рут, морща лоб и как будто чему-то удивляясь. — Она взяла с собой свою кожаную сумку, как всегда, и, кажется, еще что-то маленькое, только я точно не помню, что именно. Я просто не обращала внимания. Мне очень жаль. Надо было спросить ее. Но она просто сказала, что у нее есть кое-какие дела, в том числе ей нужно отпереть церковь, и она вернется где-то через час. — Глаза у Рут наполнились слезами; она беззвучно заплакала. — Я даже не обернулась к ней, только потом посмотрела ей вслед, когда она уже выходила за дверь… Сказала, кажется: «Ну, иди» — или что-то вроде того… Мы с ней даже не попрощались как следует! Мюриэль Скотт беспокойно заерзала в кресле. Маркби понял намек. — Спасибо, миссис Астон. Может быть, мы еще поговорим с вами позже, когда вы немного успокоитесь. Я понимаю, какой тяжелый удар вы перенесли.