— Я могу судить, — у Вадима Андреевича тоже тяжелый характер, как оказалось. Но ведь он продолжал говорить, значит тема не закрыта! Я внимательно слушала дальше: — Ты просишь не увольнять тебя. Ясно. Отделаться простым штрафом, как если бы ты не одного из лучших клиентов вычеркнула, а какого-нибудь разового гуляку. Так? — Ну… так, — я и сама понимала, что просьба не совсем уместна. Даже ночью прикидывала, сколько дохода в среднем приносит каждый из «красных флажков». Суммы для моего теперешнего существования казались заоблачными. И девочки рады не будут — на таких вечеринках минимум работы, максимум веселья, а оплата по огромному тарифу. Но сейчас я продолжала смотреть на Вадима Андреевича в ожидании чуда. Он легко поднялся с кресла. Шагнул в сторону окна, отвернувшись от меня. — Допустим. В смысле, допустим, я пойду тебе навстречу, но попрошу что-то в виде компенсации. Я остолбенело смотрела в его затылок, твердо уверенная в том, что он улыбается. И прямо сейчас развернется, окатит этим своим прищуром и скажет: «Раздевайся». Имеет право, наверное. Я сцепила зубы. Он умеет очаровывать, умеет провоцировать на любые эмоции, умеет нравиться — когда сам хочет, но если прямо сейчас посмотрит на меня и потребует нечто подобное, то я сначала выбегу из дома, доеду на автобусе, доберусь до своей комнаты — и только там позволю себе разреветься. Но он медлил, как если бы за тонкой светлой шторой разглядел что-то необычное и никак не мог от этого зрелища отвлечься. Я взяла сумку, закинула в нее свой мобильник и заставила себя улыбнуться — пусть не видит, зато мне стало лучше. И когда обернется… Он произнес, так и не глядя на меня: — Значит, ты снимаешь комнату у Кирилла? — Да. Какое это имеет значение? — За какую цену? — Пять тысяч в месяц. — Самый дешевый вариант, или вы были знакомы прежде? — Не были. Самый дешевый. Я надеялась, что если буду работать на вас, то смогу наконец снять отдельное жилье. — Ясно. Так вот мое условие: снимай комнату у меня. Так я смогу лучше контролировать твою работу хотя бы в самом начале. Как только будешь нормально зарабатывать, арендуешь квартиру, как и собиралась. Я предлагаю точно такой же расклад, как Кирилл. Так что даже условием назвать не получится. Я никогда не слышала, с каким звуком захлопывается мышеловка, но сейчас его отчетливо уловила. Хлоп — и глазом не успела моргнуть! От этого щелчка и осознания, что хлопнуло мимо, в голове неожиданно стало легко. Ведь так и ожидала, что меня раздавит тяжестью, а ничего подобного. Даже улыбка стала искренней: — Спасибо, Вадим Андреевич, но это не для меня. Извините, что подвела. Я оставила деньги, остальные верну чуть позже, обещаю. Он не задерживал, даже слова вслед не сказал. А я шла по улице и наслаждалась тишиной в мыслях. Потом, наверное, расстроюсь. Или обрадуюсь. Потом похвалю себя. Или поругаю. А пока надо просто идти вперед. Я не свернула к автобусной остановке: до города шесть километров, еще два квартала в сторону до дома Кирилла. Времени навалом, а деньги нужно снова экономить. Не привыкать. По дороге немного расслабилась, остыла, начала думать и переживать. И очередной выверт судьбы явился в виде телефонного звонка. — Кирилл? — Арин… — он говорил нервно, дерганно. — Ты не приходи пока. Какие-то мужики приходили, меня просто отодвинули, в квартиру вломились. Потом только про тебя спросили. Я так пересрался… блин, я до чертиков пересрался, Арин… У меня сердце упало, я замерла прямо на половине шага. Кирилл торопливо объяснял: — В общем, я с перепугу плести начал. Типа да, ты тут жила — такая вся цаца столичная, но не платила. А мне, мол, натурой не надо, потому я тебя выгнал. И неделю уже про тебя не слыхал! А сам трясусь, как цуцик… Ты обутки свои в прихожей оставила, а они дверь распахнули и обутки-то задвинули. Я в тот момент только и думал, чтоб за дверь не заглянули! — Ты все правильно сделал, Кир! — Да теперь-то уж… Это кто такие были? — Я не знаю… — Врешь! Но слушай, мы с тобой все же не чужие люди, не одну яишенку вместе спороли, потому держи последнюю от меня услугу: машина этих чмырей так возле подъезда и стоит. Не поверили они мне, ждут сидят. Так что если явишься… — Я поняла! Спасибо тебе большое, Кирилл! Развернулась и побежала обратно, потом свернула на поле, начала задыхаться и остановилась, согнувшись. Получается, отец не внял моим угрозам и продолжал разыскивать! Конечно, он нашел! С его ресурсами нужного муравья на территории всей страны рано или поздно отыщешь. Никаких ориентировок или объявлений о розыске в интернете я не видела, на улице меня ни разу не останавливали полицейские. Да отцу и вряд ли нужны были представители власти — с его-то властью. Так что еще надо радоваться, что Кирилл не пострадал! Перепугался только — остается надеяться, что на этом и закончится. Возможно, к тете Свете тоже приходили. Я зажмурилась, не в силах представить ее в таком же состоянии. Захотелось рычать, орать от бессилия. Но я вмиг успокоилась. Есть один человек, до которого не так легко добраться. И у него тоже связи, пусть и не такие, как у отца. И ведь он очень кстати всего час назад предложил мне снимать комнату. Звонила в дверь я уверенно и не отвела взгляда, когда он открыл: — Добрый вечер, Вадим Андреевич. Я передумала. Если вы не передумали. Усмехнулся, отошел на шаг: — А вещи где? — Нет у меня вещей. Мелочи заберу у Кирилла позже. — Ясно. Тогда поднимайся на второй этаж — там три пустые комнаты, бери любую. Моя спальня внизу — можешь сразу заселяться туда, если пожелаешь. Я теперь почему-то четко уловила игривый тон. Но ответила сухо: — Пожалуйста, не шутите так, я потом смогу адекватно на все реагировать, но не прямо сейчас. — Жду не дождусь, когда ты начнешь адекватно на все реагировать. Ладно, поднимайся. Утром переключу звонки снова на тебя. — Спасибо. На втором этаже я ткнула в первую попавшуюся дверь — просторно, изысканно, с предыдущей темнушкой не сравнить. Бросила сумку прямо на пол. Сегодня высплюсь, а завтра встану с мыслью, что я до сих пор не попалась, что сама не сдалась. И у меня до сих пор есть работа. Тогда можно запросто с новой энергией двигаться дальше. — Итак, мы имеем, — услышав позади голос, я резко обернулась. Вадим Андреевич стоял, облокотившись на дверной проем и сложив руки на груди, — Кирилл тебя все-таки продал. Что и требовалось доказать. — Продал? Кому? — Мне. Кстати, очень недорого вышло. Я несколько секунд вообще говорить не могла и лишь потом с трудом выдавила: — Вы… намекаете… что… он мне… соврал?! Что вы ему позвонили, как только я ушла, и вот это все… — Угу, — слишком легко признал он. — Подождите… Кир разыграл спектакль, чтобы я вернулась сюда?! — Говорил же, все, что я хочу, исполняется. Магия какая-то. Суперспособность, наверное. — Да как же… — И второй вывод — ты от кого-то прячешься. Мы ведь наугад с ним легенду придумали, но сработало. Это значит, что чисто теоретически тебя действительно ищут. Кто? Полиция? Надо было соглашаться с последним предположением, но я смогла только кое-как кивнуть. А он говорил и говорил — за нас обоих: — И нет, сейчас ты уже никуда не сорвешься. С Кириллом я договорился, он тебе больше комнату не сдает. Вряд ли тебе есть еще куда пойти, иначе и с ним бы не жила. Потому наш договор в силе. Ясно? Ясно. Сейчас ты возьмешь себя в руки, поймешь, что так и должно было быть, а потом спустишься вниз — будем готовить ужин. Голодная? Голодная. А вот вся эта злость сейчас — это шелуха, Арина. Надо принимать помощь и запоминать уроки. Боишься, что я тебя изнасилую и убью? Так иди сейчас на улицу — там ты только повысишь свои шансы. — Я… я не думаю, что вы собираетесь меня насиловать и убивать… — Оптимистичненько. С чего вдруг? — Потому что вам не нужны были для этого такие махинации. — Ура. Мозг жив. Жду внизу, как только созреешь. Просто развернулся и пошел. Я сказала так громко, как только могла в тот момент, хотя все равно вышло тихо: — Я не умею готовить. — Ну просто находка! — откликнулся он уже с лестницы. Хлоп, мышеловка, хлоп. Глава 10 По второму кругу те же танцы — есть теплая постель и ванная, но нет даже запасной одежды. Или зубной щетки там. Интересно, Кирилл хотя бы мелочи, с таким трудом купленные, вернет? А еще интереснее, если я вцеплюсь зубами ему в глотку и начну рвать, рвать, то почувствую хоть какую-то жалость? Почувствую, однозначно… Ведь испорчу его поганой кровью единственную приличную блузку. Но все это завтра, а сегодня меня ждала внизу проблема другого характера. Спускаясь по лестнице, я удивилась, насколько быстро пришла в себя. Похвалила себя за хладнокровие, достойное героини супершпионского боевика. Вошла на кухню, помялась немного в проходе, а потом заняла стул с края стола. Вадим Андреевич огромным ножом резал на доске болгарский перец и на мое появление вроде бы вовсе не обратил внимания. Все в той же футболке — вещица домашняя, но ничуть не дешевая. Ему повезло с телосложением, но дары природы мало значат, если к ним не приложить собственных усилий. Я молча наблюдала за ним, невольно оценивая. Мне с детства внушали, что мужчина должен хорошо зарабатывать, а женщина — нравиться хорошо зарабатывающему мужчине. Благосостояние мужчины зависит только от его ума, упорства, умения распоряжаться ресурсами и интуиции. Если он только не актеришка или поп-идол, у которого доход определяется исключительно смазливостью рожи, — так объяснял отец. Но вот прямо сейчас я лицезрела человека, который и доходом был не обделен, но зачем-то вкладывался еще и в образ. И образ, как ни крути, работал. Даже домашняя футболка именно такая, чтобы подчеркнуть рельеф плеч, груди и собрать полную картинку: идеальная нечисть, производящая впечатление с расстояния ста метров, а уж если откроет рот — все, у жертвы никаких шансов. Ему только рогов и хвоста не хватает, но я не удивилась бы, что просто успешно прячет. Он шинковал овощи быстро, на меня так и не смотрел. Я вздрогнула после тишины, когда Вадим Андреевич заговорил: — Оклемалась? Или до сих пор соображаешь, в какую сторону помчишься с утра? — Соображаю, — я ответила вяло, скорее эхом. — Но по-прежнему не до конца понимаю, что происходит. Например, вы не могли быть уверены, что я вернусь именно сюда. Я могла пойти к родителям подруги или вернуться… на свой необитаемый остров. Он лишь мельком скользнул по мне взглядом: — Это еще один урок манипуляции. Запоминай, Арина. Человеку надо обязательно давать видимость свободы выбора, только тогда он не станет всеми силами сопротивляться. В критической ситуации ты выбрала меня. Как по мне, приятный бонус к нашим сложным отношениями. Но только ты знаешь, почему сделала именно такой выбор. Или пока не знаешь, — он улыбнулся то ли помидору, то ли сверкнувшему ножу.