– Ну как скажешь, – усмехнулся мужик, и в следующий миг спину мне обожгло хлестким ударом. Стиснув зубы покрепче, я задержал дыхание и, прикрыв глаза, постарался подумать о чем-то хорошем. Перед внутренним взором тут же возник образ голубоглазой красавицы, и второй удар я почувствовал уже не так остро. Странно… Мне почему-то казалось, что будет больнее, но то ли со мной что-то не так, то ли орех сработал как заморозка. Удар следовал за ударом, но неприятность едва не случилась лишь на пятнадцатом, когда боль судорогой ушла в правую ногу. Собрав волю в кулак, я все-таки смог устоять на ногах, а дальше случилось невероятное. Лицо девушки перед моим взором нахмурилось, губы шевельнулись, и в голове эхом прозвучали слова: – Таро! Что с тобой происходит? Твоя кровь... – в голосе подруги слышалась нешуточная тревога. – Ты ранен? Отвечай! – Все в порядке... – позабыв о боли, мысленно прошептал я в ответ. – Не переживай, это всего лишь царапина. В следующий миг образ подруги растаял, и реальность вернулась резкой болью в спине. – К лекарю его! Быстро! – откуда-то слева рявкнул Икэда. Из-за спины донёсся топот бегущих ко мне солдат. Сообразив, что порка закончилась, я, покачнувшись, отступил от столба, мазнул взглядом по удивленной физиономии палача и, тяжело дыша, посмотрел на Икэду. Спина болела так, словно кожу на ней пропустили сквозь мясорубку, но боль ощущалась лишь краем сознания. Сам же я чувствовал себя достаточно сносно. Не знаю, как такое объяснить, но, по ходу, это как-то связано с моим теперешним состоянием. Собаки способны блокировать боль, так почему ками не могут поступать так же? – Силён... – глядя на меня, усмехнулся Икэда. – В пятом десятке сгодишься! До вечера отдыхай, а утром – чтоб был на построении. «Ну вот, вроде бы все! – я отмахнулся от помощи подбежавших бойцов и следом за ними пошел к лазарету. – С пропиской определились, и проверять меня «на вшивость» больше не будут. Все, что нужно, я уже доказал. Рубаха, правда, на спине промокла от крови, но не такая это высокая цена. До свадьбы оно заживет по любому...» Глава 12 По дороге к лазарету солдаты молчали, а у меня из головы не уходил недавно состоявшийся разговор. Получается, мы с Микой способны говорить на расстоянии? Сколько там до Синего Леса? Пятьсот километров? Шестьсот? Такая «мобильная связь» дорого стоит, но непонятно, чем платить «оператору»? Хотя почему непонятно? Я ранен, потерял кровь, и если в этот момент вызвать образ подруги... Главное – не представлять ее без одежды и поменьше думать о сексе. Не, Мика, конечно, моя невеста, и она прекрасно осведомлена о том, что мальчикам нужно от девочек, но фантазии лучше пока придержать. Хотя бы до нашей следующей встречи. А то еще испугаю, и лови ее потом по всему Синему Лесу. Лазарет располагался в небольшом домике с террасой, вокруг которой обильно цвёл невысокий кустарник. Поблагодарив солдат, я зашёл внутрь и, к своему удивлению, обнаружил там Кенджи. Монах сидел в углу в позе просветленного Будды и задумчиво перебирал в руке чётки из небольших белых камней. Заметив меня, он радостно улыбнулся и кивнул на стоящий рядом лежак. – Привет, Таро! Рубаху снимай и ложись вот сюда, на живот! – И тебе не хворать, – в ответ улыбнулся я. – День не виделись, но ты, я вижу, уже заскучал? – Помогать раненым – наша прямая обязанность, – поднявшись на ноги, пожал плечами монах. – Вчера мне в замке сообщили, что ты решил послужить господину, а вечером в святилище прибежал гонец и попросил меня утром отправить в гарнизон лекаря. – А ты решил никого не отправлять и сходить сам? Почувствовал, что лечить придётся меня? – Это было нетрудно, – в глазах Кенджи мелькнули веселые искорки. – Новобранец избил лучшего воина гарнизона... Ты думаешь, у меня могли возникнуть сомнения? – Это получилось случайно, – морщась от боли, я стянул рубаху и бросил её на пол. – Оно как-то само... – Ну да, – усмехнулся монах. – Усадьба тоже сама по себе очистилась, и мацутакэ случайно нашлись. Давай уже, укладывайся! Я как знал – наделал вчера лекарства. Тоже, наверное, случайно... Как только я улёгся, Кенджи достал из мешка глиняную бутыль и обильно полил из неё кусок белой льняной материи. Осторожно уложив эту тряпку мне на спину, монах уселся рядом на пол и, прикрыв глаза, отключился от внешнего мира. Не знаю уж, чем он там занимался, но мне это помогло. Нет, боль оно полностью не сняло, но минут через десять я и впрямь почувствовал себя значительно лучше. Ещё минут через пять Кенджи наконец-то закончил своё непонятное колдунство и, открыв глаза, удивленно посмотрел на меня. – Что-то не так? – поморщился я, не понимая причин этого взгляда. – Да нет, все так, – усмехнулся монах. – Просто мне не встречались ещё люди с такой мощной регенерацией плоти. – Так я же ками, ты не забыл? – усмехнулся я, вспомнив о подарке Иоши. – У нас-то регенерация, небось, получше, чем у людей. – Дело не в этом, – покачал головой монах. – Я встречал таких, как ты, достаточно часто, но подобного не было ни у кого. Уже к вечеру, если ничего не трогать, раны на твоей спине заживут. Утром ты о них и не вспомнишь. – Это радует, – морщась от боли, я сел и посмотрел Кенджи в глаза. – А теперь рассказывай, какое у тебя ко мне дело? Ни за что не поверю, что ты пришёл сюда просто так. – Лечить людей – моя прямая обязанность... – завёл было старую песню монах, но под моим взглядом смутился и растерянно покачал головой. – Что-то случилось? – Да, – покивал Кенджи. – Вечером, во время медитации, мой разум едва не сожгли. Кто-то из слуг Владыки Нижнего Мира... Тварь затаилась где-то неподалёку и атаковала, выбрав самый подходящий момент. Если бы не защита Госпожи, я бы с тобой не разговаривал. Атака была такой сильной, что статуя богини потрескалась... – А что с нападавшим? Сбежал или... – Не знаю, – пожал плечами Кенджи. – Мне не удалось определить его местоположение. – Погоди, – поморщился я. – Так в тебя, выходит, стреляли? – Нет, Таро, – со вздохом покачал головой монах. – На меня напали ментально. Я и раньше чувствовал присутствие слуг Сэта где-то неподалёку, но атаковать они не пытались. Этих тварей в мире хватает, но они, как правило, не рискуют нападать на служителей бога. Вчера вечером, придя в себя, я сразу вспомнил твой рассказ о Чертоге Смерти и подумал: может быть, ты тоже что-то почувствовал? Важна любая мелочь, любая деталь... – Не знаю, – после небольшой паузы вздохнул я. – Вернее, кое-что знаю, но ничего понять не могу. Мой знакомый тануки почувствовал в этом ущелье чьи-то следы, и они его сильно перепугали. Не знаю, уж кто там так наследил, но Дух ущелья пропал, а кроме него – спросить некого. Что же до служителей Сэта… Позавчера на склоне горы Ума гэндзя Мокомото убил тварь, пришедшую из Нижнего Мира, и Хосу-сама закрыл свою территорию от Владыки. Нет, конечно, можно было продолжить играть в партизана, но это моя жизнь, а не тупой розовый сериал! Если Кенджи попытался кто-то убить, то и мне стоит побеспокоиться! К тому же с Сэтом у нас сразу как-то не задалось, а служитель Каннон – это хороший союзник! Мне ведь до сих пор не известно, кто убил деревенского дурака, а теперь вот ещё и с монахом... – Откуда ты это знаешь? – удивленно выдохнул Кенджи. – Мокомото-сан пребывает в ретрите, а Мичи раз в неделю носит ему еду. Вот уже два с половиной года! – Закончился его ретрит, – пожал плечами я и постарался сесть так, чтобы спина болела чуть меньше. – Отшельник уничтожил тварь, а потом проводил нас с тануки к Духу горы. Я коротко рассказал о произошедшем позавчера, не упомянув лишь о своём ранении и о том, кем меня считают ёкай. Монах внимательно выслушал и надолго задумался. Минут десять я сидел, не зная, чем себя занять, когда Кенджи наконец очнулся и озадаченно произнёс: – Да, все сходится! Если Хосу-сама прикрыл эту местность от выходцев из Нижнего Мира, тварь потеряла связь со своими товарками и, возможно, занервничала! Отсюда и такая поспешная атака! Полагаю, что, будь у неё больше времени, и мне бы не выжить, но сейчас сила потрачена, и эта гадина вновь затаилась. Выходит, неделя-другая у меня как минимум есть. – А по-человечески ты можешь повторить то же самое? Услышав вопрос, Кенджи непонимающе посмотрел на меня, затем вздохнул и покачал головой: – Ах да, прости – ты же без памяти... Дело в том, что асуры и некоторые приспешники Сэта могут полностью копировать образы убитых ими людей. Эта маскировка бывает настолько сильна, что обычными методами обнаружить её невозможно. Твари могут годами жить в чужой семье, посещать святилища, общаться со своими друзьями. Ты же помнишь, Таро, как я тебя проверял? – Получается, тварь затаилась где-то поблизости, а обнаружить её можно только при личном контакте? – поморщившись от боли, уточнил я. – Она какое-то время копила силы и атаковала, не скопив их достаточно? Допустим. Но почему тогда целью стал ты? Почему не сюго, не я или не деревенский староста? Сэт настолько ненавидит твою Госпожу? – Разум сюго прикрыт Меченосцем и духами предков, поэтому достать его сложнее, чем меня, – после недолгого колебания ответил монах. – В замке также есть артефакт клана Ясудо, и близко к правителю не подобраться, но дело даже не в этом. Сэт действительно ненавидит мою Госпожу, и ненависть эта взаимна! Святилище Каннон одним только присутствием серьезно сдерживает Тьму, и, если бы не это, твари не понадобилось бы много времени, чтобы накопить достаточно сил. – И что? – поморщился я. – Как это связано с попыткой убийства? Ну умер бы ты – пришёл бы другой. – Проблема в том, что Акира Кимура – сюго соседней провинции – тайно поклоняется Сэту, – подняв взгляд, пояснил монах. – Он сам или кто-то из членов его семьи... В землях Кимура не очень привечают богов, и я не слышал, чтобы там стояло хоть чье-то святилище. Три года назад в лесу, недалеко от границы провинций, погиб мой ученик. Сэбэро отправился в гости к приятелю и не вернулся. Я почувствовал его смерть и знаю, как она наступила. Парня жестоко пытали, а на такое способны только слуги Владыки. Умышленное убийство служителя Каннон – тяжкий грех, который не позволит душе уйти на перерождение. Нас ведь не трогают даже разбойники... – А звери или асуры его убить не могли? – Нет, – покачал головой монах. – Я почувствовал Тьму и доложил сюго о случившемся. Сато-сан отправил в земли Кимура троих лазутчиков, но назад вернулся только один. Его нашёл патруль на границе, но в замок они довести его не смогли. Парень был безумен и не прожил даже пары часов. Патрульные рассказывали, что он постоянно твердил о храме огромной змеи, но ничего конкретного мы не узнали. У Кимура воинов значительно больше, чем здесь, и объявлять войну, основываясь на одних только подозрениях, было бы неразумно, но сейчас, когда в горах нашли серебро... – То есть, убив тебя, тварь навредила бы Каннон и ослабила бы тем самым защиту провинции? – Да, – кивнул Кенджи. – Приспешники Сэта почувствовали бы себя здесь намного свободнее, но Хосу-сама нарушил их планы, и, возможно, в ближайшее время вторжения не случится. Я доложил о покушении в замок, но теперь необходимо найти лазутчика! – И как ты собираешься его искать? – поинтересовался я, не особо веря в позитивный исход данного предприятия. – Ощупаешь головы всем жителям провинции? – Нет, – усмехнулся монах. – Таким способом мы его вряд ли найдем. Все значительно проще. Защита Хосу-сама отрезала лазутчика от Нижнего Мира, а с учетом того, что большая часть накопленной силы была потрачена на вчерашнюю атаку, ему опасно оставаться в провинции. Полагаю, он вскоре попробует сбежать в земли Кимура, и нужно предупредить об этом патрули на границе. Я сейчас же пойду в замок и поставлю в известность сюго! – Погоди, а что по ущелью? – я кивнул в сторону стены и вопросительно приподнял бровь. – Ты что-нибудь чувствуешь? – Нет, – покачал головой монах. – Но Тьмы там точно сейчас нет, так что, возможно, это что-то другое. Другое, да… А что конкретно – да хрен его знает! Какой-то жуткий бэд-трип[1]! Три дня уже как я здесь, но разум все никак не привыкнет. Чувствуют они, ага, вместе с енотом на пару! Локаторы, блин, доморощенные! Тьма есть, Тьмы нет…Вот как нормальному человеку принять всю эту магическую чушь? Следы эти, духов и говорящих журавлей? И ладно, тануки... Его хоть можно считать аниматором, сбежавшим с детского праздника побухать, но все остальное… И самое главное – они чувствуют, а я нет! Ками, блин, недоделанный... Не знаю, но почему-то постоянно ловлю себя на мысли, что вот сейчас откуда-то из-за угла выбежит помощник режиссера с нумератором и, щёлкнув, известит об окончании записи. Кенджи тут же встанет и отправится в гримерку – переодеваться в цивильный костюм, Наката стянет наконец с башки шлем и, протерев лысину, весело подмигнёт, а в лазарет завалится бухой енот с ящиком русской водки... Усмехнувшись своим мыслям, я посмотрел на вход, но никакого помощника режиссера там не увидел. Вместо него в помещение зашёл самурай. В шлеме и при полном параде. Под мышкой Наката держал два кривых деревянных меча. Что называется – помяни черта... Завидев командира, я тут же вскочил на ноги и, стиснув зубы от боли, отвесил стандартный поклон. Кенджи при этом даже не шелохнулся. – Закончили? – небрежно оглядев помещение, Наката остановил взгляд на мне. – Если да, то давай на тренировочную площадку. Сато-сан попросил меня дать тебе пару уроков. М-да... Вот же урод! До завтра, конечно, подождать не судьба? Хотя, может быть, именно ради этого устраивался весь этот концерт с поркой? Чисто посмотреть, как я все это выдержу? Не, так-то спина горит, как при сильном ожоге, но движениям оно не мешает. Впрочем, боль можно и потерпеть. Мне ведь не привыкать... – Наката-сан, ему нужно до вечера отдохнуть! – кивнув на меня, твёрдо заявил Кенджи. – Обойдётся, – спокойно произнёс самурай и, смерив меня взглядом, вышел из помещения. – Все в порядке, – я сделал монаху успокаивающий жест и, подхватив с пола рубаху, отправился следом за Накатой. Еще не хватало, чтобы эти двое из-за меня ссорились. Сейчас это совсем ни к чему, да и интересно мне – что задумал этот товарищ.