Остановившись возле ворот, он нашёл взглядом меня и, уняв дыхание, небрежно произнёс: – Эй, дурак! Тебя ожидает господин Сато! Поторопись! В следующий миг посыльный заметил ножны меча на моем поясе и, округлив глаза, посмотрел на Кенджи, словно призывая того в свидетели. – Его теперь зовут Таро, – спокойно пояснил парню монах. – Меч подарен господином Накатой. – Ого! – выдохнул тот. – Но как?! – Пойдём, – улыбнулся я и, подмигнув парню, направился к выходу. – По дороге я тебе все расскажу. Путь до замка занял у нас минут двадцать, и никакого разговора не получилось, поскольку гонец пребывал в глубокой прострации и всю дорогу с опаской косился на меч. Объяснить это можно было только одним: этот тип раньше частенько обижал деревенского дурачка и сейчас вполне логично опасался расплаты. Подозреваю, что, отправляясь в святилище, он собирался гнать меня пинками до замка, однако ситуация изменилась, и парнишка подвис. Замок Сато издали выглядел весьма внушительно, но вблизи это ощущение как-то пропало. Квадратное укрепление со стороной около ста двадцати метров было обнесено обшарпанной каменной стеной, сложенной из небольших серых булыжников. Скрепляющий раствор в некоторых местах осыпался вместе с камнями кладки, и, судя по всему, никого это особенно не беспокоило. Надвратная башня и те, что стояли по углам, лишь немного выступали вперёд, и благодаря такому решению проектировщика часть их защитных функций терялась. Нет, я, конечно, не сильно разбираюсь в фортификации, но даже дураку известно, что башни должны быть вынесены вперед, чтобы с них было удобно простреливать подступы. Однако при таком расположении часть пространства перед стенами попадала в мертвую зону, и непонятно, на хрена тогда нужны эти башни? Архитектура строений – почти такая же, как на Земле, отчего четырехэтажный донжон напоминает приплюснутую елку, а башни похожи на избушки Бабы-яги. Какой в этом смысл – знают только японцы, но красиво – да, тут не поспоришь. При первой же осаде вся эта мишура начнет мешать, а с учетом того, что все крыши из дерева – тут еще и пылать будет так, что заметят из города. С охраной тоже все непонятно. Дозорных я увидел только на главной башне, а четверо скучающих в воротах часовых проводили нас с гонцом безразличными взглядами. Их даже не заинтересовал висящий у меня на поясе меч! Зайдя на территорию замка, мы сразу же направились к донжону, и я не успел как следует все рассмотреть. Народу на территории замка было немного. В основном солдаты и обслуживающий персонал. Нет, наверное, случись такая экскурсия где-нибудь на Земле, и я осмотрел бы тут все, вплоть до последнего камня, но сейчас меня больше интересовало другое. Наката, конечно же, рассказал обо мне сюго, и тот решил посмотреть на неведомую зверушку. Пока этот интерес существует, хотелось бы выбить себе место среди солдат и получить хоть какое-то довольствие. Золото с серебром я припрятал в лесу, но тратить его пока что не собираюсь. В святилище тоже сидеть не хочу. Нет, Кенджи, конечно, мужик нормальный, но я не монах и за чужой счет жить не приучен. Остается только армия – там будет и еда, и возможность тренироваться. Если собираешься сделать карьеру военного – это как раз самое то. Начинать мне, конечно же, придется с самых низов. Ведь даже после выполненного задания на многое рассчитывать не приходится. Со слов Кенджи, ками вселялись в людей не раз, но ничего это, в общем-то,не меняло. Был один – стал другой, и чему тут, собственно, удивляться? Этих ками вокруг миллион, но что-то из себя представляют лишь единицы. Нет, я, конечно, могу заявить себя Рыцарем Ночи, но оно мне зачем? В крестьянской дырявой одежде, соломенной шляпе, коротким мечом на поясе и с полным незнанием местных реалий? Да меня первый же самурай зарубит и будет прав! Оружием я пока не владею, а на те скрытые навыки рассчитывать не приходится. Не очень-то они мне помогли в момент второй атаки асура… Внутри донжона пахло сеном и свежеструганными досками, а весь первый этаж занимала казарма. Натуральная, с рядами тростниковых лежаков, полками для вещей и оружейными стойками. На меня аж молодостью повеяло при виде всего этого, а желание стать солдатом только усилилось. – К господину Сато, – буркнул дежурному мой сопровождающий и уверенным шагом направился к лестнице. Поднявшись на четвёртый этаж, парень кивнул какому-то типу в разноцветных одеждах, что стоял у входа в глубину помещения, и, указав мне на ряд небольших бежевых ковриков, скрылся за резными дверями. Помещение являлось чем-то вроде приемной, а коврики тут, по ходу, заменяли диван. Возле левой стены, под картиной, стояла резная подставка, на которой лежала пара мечей, и меня эта штука немного смутила. – Не подскажешь, уважаемый, – подойдя к одному из ковров, я обернулся и вопросительно приподнял бровь, – мне свой меч тоже оставить? – Катану – на катанакэ[2], вакидзаси – с собой, – хмуро буркнул мужик и тут же потерял ко мне интерес. Я пожал плечами и, усевшись на ковёр, стал ждать, прикидывая варианты предстоящего разговора. Нет, так-то за себя я не особенно волновался, но как разговаривать, если совершенно не знаешь правил местного этикета? Конечно, перед походом сюда нужно было узнать все правила у монаха, но, раз на это у меня мозгов не хватило – придётся импровизировать. А вообще, у них тут прикольно: стены, потолок, коврики на полу и, конечно же, казарма. Второй этаж предназначен для проживания благородных, на третьем живет хозяин с семьей, а здесь он проводит совещания и принимает гостей. Все вокруг пропитано духом Средневековья, ведь когда ещё господин будет проживать в одном здании вместе с солдатами? Власть в империи держится на поддержке пяти кланов, которые, по сути, являются чем-то навроде семьи. Здесь, в замке, это наглядно представлено. Нет, понятно, что у большинства солдат есть настоящие семьи, и проживают они где-то в окрестных деревнях, но, как я понял, службу тут несут вахтами. Неделю в замке, неделю дома, на рисовом поле, но, в отличие от крестьян, солдаты не платят налоги. Гонец вернулся через пару минут и, не глядя на меня, преспокойно направился к лестнице. Когда я уже собирался его окликнуть, в дверях появился Наката и, найдя меня взглядом, сделал приглашающий жест. – Пошли, умник... Хм-м… А еще недавно был дураком. Сдержав ненужную улыбку, я быстро вскочил на ноги и, поприветствовав самурая, направился следом за ним. Пройдя через пустую комнату с изображением журавлей на стенах, мы оказались в просторном светлом зале, окна которого выходили на ближайшие горы. Я не большой знаток японской культуры, но часто видел похожие помещения на картинках и в фильмах. Светлые тона, тростниковый ковер на полу, бумажные ширмы с рисунками и стандартный пейзаж. Обстановка спартанская. Из мебели – только небольшой резной столик в углу и широкая тумба из темного дерева, на которой лежит куча бумаг. Судя по всему, эта штука использовалась как письменный стол, о чем свидетельствовали перо и серебряная чернильница. Атмосферы так же добавляли два висящих над тумбой кожаных свитка с иероглифами. Разобрать написанное я не мог, поскольку читать мой предшественник не умел. Нет, ну а кто бы стал обучать грамоте деревенского дурака? Хорошо хоть, говорить научился. Хозяин замка стоял возле окна, задумчиво глядя на горы. Одетый в кимоно приглушенного темно-синего цвета, с бежевым гербом камон[3] на груди и собранными в пучок волосами, Сато Кохэку словно сошел со страниц учебника по истории. Невысокого роста, с грубыми чертами лица, холодным взглядом и кривым шрамом на левой щеке – он выглядел натуральным бандитом, но иначе и быть не могло. Ведь этот мужик, по сути, здесь царь и бог, и его приказы даже не обсуждаются. Когда у тебя под рукой пара сотен отморозков – приходится соответствовать. Для большинства местных вояк зарезать человека проще, чем обгадить пару пальцев на правой руке, и стоит только дать слабину – тебя сожрут твои же приятели. А еще есть семья и враги, и крестьяне, за которыми тоже нужно присматривать каждый день, что-то решая и кого-то наказывая. Ответственность за людей – штука серьезная. – Здравствуйте, Сато-сан, – отвесив стандартный поклон, с порога произнес я и остановился на входе, поскольку никакой реакции не последовало. Это продолжалось примерно минуту: Сато смотрел на горы, я смотрел на него, Наката изучал взглядом картину. Японцы вообще очень странный народ. Обычаев и традиций у них как блох на барбоске, поэтому никакой инициативы лучше не проявлять. Особенно в общении с правителями. Не знаю уж, думал он о чем-то или просто выдерживал паузу, но все когда-то заканчивается. Очевидно, вдоволь налюбовавшись пейзажем, Сато повернул голову и сходу озадачил меня вопросом: – Скажи, а как это – быть ками? И все... Ни угрозы в голосе, ни доброжелательности. Только холодное любопытство энтомолога, увидевшего неизвестную бабочку и уже представляющего, как она будет смотреться в его коллекции. Ну да... Понимая, что сюго ждёт быстрого ответа, я прикинул в голове пару вариантов и, после небольшой паузы, произнёс: – Не знаю, как это – быть ками. Наверное, потому что чувствую себя человеком. – Хорошо... – Сато едва заметно кивнул. – Тогда скажи: а как это – быть человеком? – Этого вам не скажет никто, – мгновение поколебавшись, уверенно произнёс я. – Человеком могут назвать тебя только другие. Я могу лишь чувствовать себя человеком, могу стараться им стать, но мои поступки можно оценить только со стороны. – Хм-м... Выслушав ответ, Сато задумчиво тронул себя за подбородок. Взгляд его заметно смягчился. Стоящий возле стены Наката повернул голову и удивленно посмотрел на меня. Повисшее в воздухе напряжение мгновенно растаяло. – Интересно…И уже совсем не дурак... – усмехнулся сюго и, опустившись на ковер, жестом приказал нам садиться. – Он сразу показался мне каким-то странным, – скосив на меня взгляд, со вздохом наябедничал Наката. – Еще тогда, когда согласился идти в усадьбу. Думал, с утра найду его труп, а он ничего так – сидит, скалится… – Что ты хочешь за свою услугу? – внимательно глядя на меня, поинтересовался сюго. – Я ценю хорошую службу и не забываю тех, кто мне помог… «Ну вот, подобрались к самому главному», – мысленно усмехнулся я и выдал заранее подготовленный ответ: – Я хотел бы послужить вам еще, но у меня есть всего лишь полгода. Хосу-сама повелел мне покинуть его владения в начале зимы. Что же до вашего поручения… – я вздохнул и скосил взгляд на самурая. – Наката-сан подарил мне свой меч, и лучшей награды желать не приходится. Вот если бы он еще провел со мной пару обучающих тренировок… – Хосу-сама? – не дав мне договорить, поморщился Сато. – Когда ты успел пообщаться с Хозяином горы? – Той ночью, после того как ушла волчица, в усадьбу заявился тануки. Он и передал мне повеление духа. Причин не объяснил, но кто я такой, чтобы обсуждать решение ками? Сказал я это специально. Если меня кто-то увидит с енотом, то и вопросов никаких не возникнет. Кто их станет задавать, если сам сюго в курсе, что бывший дурак водит дружбу с ёкай? – Интересно… – озадаченно хмыкнул сюго. – Двое суток прошло, а он уже и с оками пообщался, и с тануки, и Духу горы чем-то не угодил. Что ты сказал такого волчице, что она решила уйти? Почему у других это не получалось? – Другие пытались ей навредить, а я просто поговорил и пожертвовал кровь. Оками и самой не очень нравилось там находиться, но без жертвы она уйти не могла. – Если бы мы знали, что там оборотень… – со вздохом покачал головой Сато. – На это многое указывало, но крестьяне говорили, что часто видели по ночам демонов. – Сюго задумчиво посмотрел на Накату и снова перевел взгляд на меня. – Ладно, давай вернемся к нашим вопросам. Ты сказал, что хотел бы послужить? – Да, – кивнул я, – полгода, обыкновенным солдатом. – Солдатом? – поморщился сюго. – Наката-доно[4] сказал, что ты помнишь себя воином? – Так и есть, – пожал плечами я, – но это лишь кусочки воспоминаний. – Полгода, значит… – задумчиво произнес сюго, но затем кивнул и посмотрел на Накату. – Хорошо, пусть будет так. Сегодня выдашь ему сугу-яри[5] вместе с броней и заберешь с собой в Лисий Хвост. Посмотрим, что он из себя представляет. – Дождавшись утвердительного кивка самурая, Сато перевел взгляд на меня. – Ладно, если с этим решили, то расскажи, что происходило ночью в усадьбе. Меня интересуют подробности… [1] Следак - следователь (сленг). [2] Катанакэ – подставка для хранения мечей. [3]Камон (яп.家紋, «знак дома»), также мон (яп 紋, «знак»), монсё (яп 紋章, монсё:, «родовое изображение») – в Японии своего рода семейный герб. Камон является в некоторой степени оригинальным знаком рода, семьи или человека, достаточно известного, чтобы иметь личный символ. Этот знак не является гербом в общем смысле этого слова, так как не представляет собой геральдической эмблемы рода. [4]Доно – суффикс, ныне практически вышедший из употребления, за исключением армейской среды. Использовался самураями при обращении друг к другу и нёс смысловую нагрузку «достойный обращается к достойному». [5]Сугу-яри – простое копье с прямым наконечником. У классического яри древко длиной 1,8-2,5 м, в сечении, как правило, круглое или многогранное. Из дуба или, реже, бамбука. Наконечники 15-90 см длиной, отличались мечевидной формой. Глава 10 Интересная штука жизнь. Ещё совсем недавно ты ездил на машине, ходил в кино, летал на самолете в командировки и ничего особенного для себя не ждал, но все вдруг перевернулось вверх тормашками. Пропали и машины, и самолеты, горы приблизились вплотную, и вот ты уже бредёшь по тропе в глупой фанерной кирасе, с копьем на плече и вещмешком за спиной. А впереди тебя идет хмурый мужик в забавной стальной шапке, в жизни не видевший ни одного самолета, но зато железно убежденный в существовании богов. Жалею ли я о чем-то? Сложный вопрос... Там, на Земле, жизнь была отрисована до мелочей: дом, работа, командировки – и так по бесконечному кругу. Здесь же за прошедшие двое суток случилось столько всего, что страшно даже подумать. Драка с асуром, Дух горы, Иоши и, конечно же, Мика. Этот мир выдал мне авансом подругу, о которой я не мог даже мечтать! Да, понятно, с некоторыми оговорками, но пять лет у меня есть, и я обязательно доберусь за это время до Синего Леса. С Сэтом тоже пока неясно. Миньоны Владыки могут как-то меня найти, поэтому мне нужно успеть к тому времени разобраться со своими способностями и научиться пользоваться оружием. В остальном же – все очень даже неплохо. Нет, конечно, не хватает элементарных удобств, но на это сетовать глупо. Тело, в которое я попал, вполне приспособлено для местных условий. У меня легко получается сидеть в неудобных позах[1], спать на жестком полу и даже ходить босиком по камням. Со здоровьем – порядок, энергии до хрена, член вроде функционирует. Не хватает только понимания происходящего, но язык, как говорится, твой друг... Обойдя лежащий на дороге булыжник, я прибавил ходу и, догнав спутника, поинтересовался: