— Да он всё равно об этом узнал бы, — отмахнулся друг, — Или догадался, без разницы. Главное, дружище, что очень скоро ты будешь дома! Мы тебя ждём. — Кто там ещё приехал? — удивился Саша, указывая куда-то за спину моей сестры. Поворот. Камера сфокусирована на идущем вдоль сосен человеке в тёмной куртке. Его глайдер стоит чуть дальше, на парковке под просторным навесом. А дальше — снова лес, в котором теряется узкая асфальтовая дорога, перегороженная воротами. От них прямо в лес уходил довольно крепкая силовая стена со столбами-турелями — мой намётанный глаз ещё во время первого просмотра этой записи уловил знакомую деталь. Теперь оставалось лишь гадать — что это за место? — Это Амир! — О, неужели мы с ним наконец-то познакомимся? — оживились друзья — Так, всё, — сестра снова перевела взгляд на лес, — Мотя, мы тебя любим и очень ждём! Я — сильнее всех! Возвращайся поскорее, у нас очень много новостей! Пока-пока, до скорого! Запись окончена. Перед глазами, несмотря на исчезнувший видеоряд, всё еще висели образы друзей. Скучал ли я по ребятам и сестре? Конечно, скучал! Я не видел их вживую целых пять лет! За это время у каждого из них прошла целая жизнь, и только я будто завис в том же возрасте, в котором покинул отчий дом. Мы едва ли не каждый день переписывались и созванивались с ними (пока не было боевых операций, разумеется) и они рассказывали мне, чем занимаются. Я же… в основном слушал, не имея возможности (из-за приказов корпорации) или желания делиться тем, что происходит у меня. Да и по сравнению с ними — не происходило ничего. Так, рутина… Перехват контрабанды (всегда по схожему сценарию), патрулирования пустошей, засады на бродяг, пытающихся пробраться в южные гигаполисы, скучная охрана лабораторий и заводов. На словах звучит, быть может, и интересно, а на деле — редкостная скука. Неожиданно раздавшийся рядом человеческий голос окончательно выдернул меня из виртуальности. — Сакс, тебя вообще оставляют тут до начала мая, — Вулкан, наконец, подключился к разговору. Обычно, закованный в тяжёлый экзоскелет Николай предпочитал молчать, — Уже знаешь, чем займёшься? — Да хрена-с-два, — сплюнул за борт штурмовик, — Похоже, после того, как покинем Афины, в нейтральных водах буду болтаться. После расформирования нашего отряда капитан «Акулы-1» хочет, чтобы я остался в комплекте экипажа. По-крайней мере, пока не будет рассмотрено прошение о повышении. — Лейтенант, а куда нашего таёжника отправят? — снова спросил Вулкан. — Снова в Африку, — вместо меня ответил снайпер, — Прошение уже подписано и утверждено. Говорят, там сейчас требуются меткие ребята. Платят тройную ставку, да и отпуск мне не нужен. — Тебе что, совсем домой не хочется? — Не представляю, что буду там делать, — покачал головой Ким, — Вы же знаете, меня вырастили дядя и тётя. Умерли от какой-то бациллы, занесённой из Монголии три года назад. В той деревушке уже, наверное, их дом давно по кускам разобрали, это территория «Сибиряка». Да и жить одному в такой глуши… Не представляю, каково это. Возвращаться незачем — я не умею делать ничего, кроме как стрелять. — Хорошо стрелять, — поправил я, — Безо всяких имплантов. — Пусть так. Я не такой образованный как вы, парни, и мечтаний о великом будущем для себя не испытываю. Так что… мне проще жить, когда есть чёткая цель. И желательно, чтобы эту цель мне указывали заранее. Мы замолчали, выслушав этот монолог. Как я и говорил — Ким весьма отличался от нас. Его внутренняя философия не подразумевала стремления к вершинам жизни. Он был благодарен за то, что у него есть. И опять же — в современном мире для многих такая жизнь была куда лучше, чем смерть в попытках достичь какого-либо успеха. Было в этом что-то стабильное. В случае Кима — стабильные убийства. Парень старше меня на четыре года, и сколько людей за это время пристрелил — знает только он сам. Ну и аналитики «Оборонэкса», вероятно. Но, даже учитывая только нашу с ним службу — число мертвецов на счету снайпера давно перевалило за сотню. Сакс — абсолютно другой тип характера. Если бы не его несдержанность и острый язык, парень уже мог оказаться на хорошей штабной должности. Но там о его качествах знали не понаслышке, и видеть рядом такой кадр не хотели. Включение Сергея в мой отряд было чем-то вроде попытки исправить его. Попытки, надо заметить, вполне успешной, если бы не отдельные неприятные моменты. Но они на общей картине сыграть не должны, если только мозг Сакса не решат подвергнуть глубокому анализу. Уверен — ушлый блондин спрятал там много всего… Интересного и провокационного. Вулкан — полная противоположность штурмовика. Молчаливый и рассудительный, невероятно быстрый и сосредоточенный во время боя. Очень часто игнорировал оптимальный вариант и рисковал. Но при этом почти всегда — оправданно. В-первую очередь потому, что руководствовался не эмоциями, а логикой. Он единственный, кто остался жив из прошлого состава своего отряда. После курса реабилитации Колю снова заковали в мощный экзоскелет-доспехи и приписали к нам. Берсерк — совершенно не похож на всех остальных. Он не скрывал, что готовится стать главой собственного отряда. Перспективы Игоря были далеки от моих, но в нашей группе он получил колоссальный опыт и заработал неплохой рейтинг внутри «Оборонэкса». И обязан этим был, в первую очередь, мне, как командиру. К тому же, я рекомендовал его на повышение. С моей репутацией это сыграло свою роль и позволило выбить очередное звание для Берсерка чуть раньше срока. Так что после моего ухода он почти сразу получит звание лейтенанта, и примет под своё командование новых бойцов. «Вы там на палубе повнимательнее, нам пришли новые данные от разведки» — по внутренней связи со мной заговорил капитан «Плавника». «Вижу, спасибо» — поблагодарил я, убирая личный терминал. Перед глазами повис боевой интерфейс, спроецированный на линзы. Выбрав пришедшую директиву, я отправил её всем бойцам. — Им там что, в этом сраном штабе, неймётся? — уточнил Вулкан, — Мы тут уже неделю шорох наводим! Чем дольше «Оборонэкс» присутствует в Евросоюзе — тем сильнее подгорают швейцарские жопы. Ещё немного, и на улицы выйдут не только беженцы, но и жители города. Что нам тогда делать? По ним стрелять? Вероятно, таким несдержанным высказыванием наш стальной рыцарь слегка подпортил себе личный рейтинг. Я понял, что под словами о Швейцарии он имеет ввиду штаб квартиру ООН в Женеве. Её сделали основной после терактов, уничтоживших главный штаб ООН в Нью-Йорке в 2027 году. — Хорош ныть, — я оборвал его, изучая информацию, — Приказ есть приказ, оспаривать его мы не можем. Тем более что нам по пути, — перед глазами появилась трёхмерная карта Афин с проложенным по городу маршрутом. — Сойдём с платформы через пару километров. Пройдём насквозь через несколько старых кварталов, проверим информацию по маршруту, переданную разведдронами, а затем вернёмся на север, в точку сбора. Наши там будут собираться ещё как минимум два дня перед вылетом домой, так что задержка в пару часов погоды не сделает. Парни помогут — «Плавник» синхронизировал передвижение с нами и прикроет в случае чего. — Ну, с таким зонтиком можно и под дождём прогуляться, — протянул Сакс. — Формулировки выбирайте точнее, сержант. Вы же на повышение собираетесь идти в очередной раз. А когда все эти высказывания вместе с матрицей вашего спутника попадут в штаб — что будет? Я могу предположить — очередное звание получит какой-нибудь мальчишка, который внимательно следил за полирующим чужие жопы языком. Хотя как человек и солдат он будет, возможно, хуже тебя. А ты останешься сержантом ещё на неопределённый срок. — Понял, командир, — штурмовик козырнул мне, впрочем, не особо акцентируя внимание на сказанных ранее словах. Вполне в его духе. — Всем быть наготове, выступаем через десять минут. Эй, Ким, дай-ка мне своего «шмеля». Снайпер с видимым недовольством отстегнул от предплечья контейнер с дроном и, помедлив, протянул его мне. — Он скоростной. — Не учи учёного, — отрезал я. Скоростной, надо же… Бойцы, я смотрю, расслабились совсем. Ублюдки тоже устали, могу их понять, но субординацию, чёрт побери, соблюдать нужно! Это в академии я мог спокойно врезать младшему по званию, когда не оставалось других методов доказать свою правоту или парни отказывались слушать меня. В основном — таким образом я защищал их и себя от разных неприятных обстоятельств, но ситуации бывали разные, конечно… Впрочем, сейчас речь не об этом. Я активировал «шмеля» и подключил к нему свой интерфейс. Спутник получил запрос на сопряжение и вывел для меня адаптивную картинку, которую можно было быстро переключать на собственное зрение. Дрон бесшумно стартовал вертикально вверх и тут же затерялся в сером мареве. Я направил его к обозначенной для нас точке маршрута, одновременно подкручивая настройки изображения. Современные линзы в камерах могли творить чудеса, практически полностью игнорируя такие помехи как туман, пыль, смог и ещё кучу всего, не говоря уже о нескольких режимах ночной съемки и запредельной чёткости изображения. Всё это работало не на бесконечно далёкой дальности, конечно, но и того, что имелось, мне хватало. Жаль, что технология ещё доводилась до ума и из неё убирали разные косяки (вроде сбоившего при электромагнитных помехах изображения) — иначе я бы точно не удержался, и поставил себе подобный имплант вместо одного из глаз. Так, что тут у нас? Городской ландшафт в этой части города представлял собой ужасное нагромождение нео-тека с небоскрёбами из стекла и металла, античных построек и возведённых наспех пластиковых зданий самых разных эпох. Печально, что город, когда-то бывший центром всего мира, превратился в очередной людской муравейник, построенный по технологии «сделано наспех». Точка задания, мигавшая на боевом интерфейсе, находилась в нескольких километрах к северо-западу. Туда я и направил дрона, миновав несколько пролётов гиперпетлевой ветки и проскочив под сводами пустого многоярусного шоссе. Выскочив в нескольких сотнях метров от нужного мне места, снизил скорость до минимума. Так, кажется эта десятиэтажка… Вокруг здания было совершенно пусто — ни местных, ни беженцев, ни солдат «Оборонэкса». Но оно находилось едва ли не в самом центре квартала, окружённое самыми разными постройками — начиная от жилых домов, и заканчивая контейнерными хранилищами. Большая часть окон первого этажа встречала меня закрытыми полимерными ставнями. Три подъезда из семи оказались раскурочены. Видимо, нашими ребятами — быстрое сканирование следов пулевых отверстий в стенах показало, что их оставили винтовки «Вихрь». На чёрном рынке их практически не было — оружие разрабатывалось эксклюзивно для солдат внутри «Оборонэкса». Таких как мы, например. Медленно направив дрона вокруг постройки на безопасном расстоянии, я «просветил» здание и почти сразу заметил на первом этаже внушительное количество людей. Запустив маскировку «шмеля», переключил режим визора. Двадцать человек расположились в трёх квартирах (смежных, судя по всему). По одному у каждого из шести окон, по двое — у каждого из входов. Остальные распределились как попало и, судя по их движениям, совершенно не ждали гостей. Кто-то играл в карты, часть целей просто лежала. Семеро охраняли две лестницы между вторым и третьим подъездами. Этажом выше обнаружились четверо аугментированных бойцов и ещё пятёрка боевиков без боевых имплантов. Зато у них были серьёзные пушки. Боевой интерфейс пискнул, сообщая о принятии нового пакета данных. Эх, хорошая штука — «шмель»! Оборудование, которым было напичкан дрон, позволяло вести очень детальную разведку. Сейчас, к примеру, маленький робот поочерёдно настраивался на каждого из присутствующих и сканировал их максимально тщательно. Сердцебиение, пульс, наличие имплантов, их тип, какие стволы используют ребята — на сбор всех данных у «шмеля» ушло не более семи минут. После того, как он закончил с людьми — попытался было просканировать десяток здоровенных контейнеров в одной из комнат и ещё четыре этажом выше. Судя по всему, именно их охраняли эти ребята. Удивительно, но «Шмель» не смог определить, что лежит внутри. На грузе стояло такое экранирование, что даже последняя версия разведывательного дрона «Оборонэкса» стушевалась. Это было плохо, конечно, но не критично. Узнав всё, что можно, я дал роботу команду к облёту окрестных кварталов. Следовало синхронизировать полученную директиву со штабом и другими отрядами, находящимися поблизости. Военная сеть «Оборонэкса» позволяла наладить прекрасное взаимодействие внутри бойцов корпорации — на любом возможном уровне. От сверх-секретных каналов связи до подключения к общей сети. И всё это можно было делать лишь через установленный в мозгу нейрочип. Потоки данных так и курсировали между людьми, и наш отряд был всего лишь песчинкой этой информационной лавины. Отметив всё, что нужно я велел «Шмелю» вернуться к снайперу, а затем отключился от камер дрона и вернул Киму его контейнер-хранилище. Передал собранные данные отряду: — Изучите инфу, парни, и готовимся. Вводная: Противник неплохо вооружён, судя по разведданным, есть несколько аугов (сокр. аугментированных, т. е. «изменённых с помощью импланто» в людей). Наша задача — обезвредить цели, изучить обстановку и то, что они охраняют, связаться со штабом, выслушать дальнейшие указания. Возможно — вызвать местную полицию либо других представителей силовых структур. Действуем по обстановке. Все ознакомлены с директивой? — Так точно! — нестройным хором ответили бойцы. — Вот и отлично. И давайте в этот раз постараемся не разносить всё здание по кирпичику, ладно? На это мне никто не ответил — лишь Берсерк, загадочно ухмыляясь, слабо пожал металлическими наплечниками и подхватил свою чудовищную винтовку-трансформер с палубы «Плавника». Глава 3 — Ким, займи позицию в том доме, — я указал снайперу на двадцатиэтажку. Она стояла неподалёку от точки нашего задания, — Маркировка боевиков, снятая «Шмелём», у тебя есть. Не упусти никого, если они вдруг полезут наружу. — Принял. — Берсерк, Сакс — обойдите квартал. По моей команде ворвётесь с северной стороны здания. Вулкан, мы с тобой через парадный вход. Внимательнее с мирными жителями, если окажутся рядом. Сами помните, как за каждого убитого отвечать придётся. Вопросы? — Из целей в живых нужно кого-нибудь оставлять? — деловито осведомился Сергей. — Только сдавшихся, — поморщился я, надевая на голову шлем. — Ты что, правда надеешься, что кто-то из них бросит оружие? — Нет, конечно, нет. Но есть протокол, и мы придерживаемся его. Всем ясно? — Так точно. — Вот и отлично. Тогда не будем терять времени. Вперёд, бойцы. Сакс, Берсерк и Ким отделились от нас и скрылись за бетонным углом магазинчика, в нескольких метрах от того места, где мы остановились. До здания, в котором прятались боевики, отсюда было рукой подать — всего сотня метров. Подъезды к нему охранялись парочкой турелей — по одной с каждой стороны. «Птицеед» — расхожая игрушка, особенно в Евросоюзе. Такие устанавливали как раз на случай беспорядков в городской черте. Турель была отличной — неплохой калибр, вместительный боезапас, высокая скорострельность и точность. Огромным плюсом было и то, что «Птицеед» мог покинуть свой «пост» и поменять позицию, исходя из окружающей остановки. Даже на стене закрепиться, при желании. Подобная подстава не раз становилась неприятным сюрпризом для тех, кто решался атаковать оборудованные такими турелями места. Но я совершенно не переживал по этому поводу. «Птицееды» были не в ходу среди солдат «Оборонэкса», однако их систему (как и многие другие) включали в наши боевые интерфейсы. На всякий случай. Вот и пригодились закачанные когда-то давно на нейрочип знания. — Поиск устройств класса «автоматическая турель» в радиусе ста метров, — дал я команду своему спутнику.