— Да, чёрт побери! — внезапно решается Шоня. — Лучше я, чем никто! Скорее всего, я всё просру, но я хотя бы попытаюсь! — Тогда властью данной мне… Э… собственно мной же, объявляю Шоню из Дома… Ладно, Шоню из Низов. Объявляю её Верховной Владетельницей города! — И всё? — удивилась Шоня, почему-то ощупывая волосы. Корона режется? — А что тебе ещё надо? Указ объявлен, вот свидетели… Ах, да, возьми вот коммуникатор. Если в городе осталось что-то от сети, будешь там главным администратором. — Э… Спасибо. Наверное, — рыжая смотрит на неё безумными глазами, но Калидия о ней уже забыла. Она встаёт и говорит Беране: — Пора отдать долг этому миру, мама. Мы немало ему задолжали. Пойдём, найдём мой меч и оболочку, винтовку тебе одолжит новая правительница. На её должности стрелять самой уже неприлично. Готова? — Что-то не хочется, дочка. Ты вечная неудачница, а я не считаю себя связанной долгами, включая родительский. Развлекайся сама, если хочешь. Меня не заставишь. Дмитрий протягивает в её сторону планшет, который уже некоторое время крутит в руках. Кажется, что он хочет его ей отдать, Берана протягивает руку, но он лишь нажимает что-то на экране и она застывает в полудвижении. Потом встаёт и остаётся стоять по стойке «смирно». Глаза совершенно пусты. Знакомая картина. — Я же говорил, в эту игру можно играть вдвоём, — улыбается Димка. — Берана, кажется, забыла, что у неё тоже есть импланты, а значит, и режим «командной строки». Она в твоём распоряжении, Калидия. — Ты меня слышишь? — спрашивает Кали. Берана кивает. — Бери винтовку и пошли. Мне нужны меч и оболочка, а тем, кто здесь, не нужно больше жить. Может быть, это и не помешает Ушедшим вернуться, но хоть ковровую дорожку раскатать будет некому. Женщина механическим жестом принимает оружие, отданное совершенно растерянной Шоней, сноровисто отсоединяет магазин, оттягивает затвор и заглядывает в патронник, присоединяет магазин обратно и требовательно протягивает руку. — Отдай ей патроны и целевые очки, — напоминает Кери. — А лучше и броню отдай, — советует Тоха. — Вы как раз одной комплекции, ей разве что в сиськах пустовато будет. — У меня под ней одни трусы! — возмущается Шоня. — Ты в них отлично выглядишь, — смущённо говорит Лендик. А я уже и забыл про него, тихо просидевшего весь этот цирк в уголочке. — Ты что, так за мной и подсматриваешь, онанист чёртов? — злится новая правительница. — А, чёрт с вами, любуйтесь! Одежда Бераны Шоне чуть тесновата в груди, но это лишь выгодно подчёркивает формы. Зато она сразу стала выглядеть старше и величественней. У матери Калидии есть вкус к пафосной одежде. Они с дочерью скрылись за дверью, и, думаю, здешним уродам теперь есть чем заняться, кроме нас. — Я закончила, — сообщает Нагма. — Только чур не смотреть! Она торопливо убирает рисунок в сумку. — Потом покажу, честно, пап. Ты же мне веришь? — Больше, чем себе. У тебя получилось так, как ты хотела? — Нет, у меня получилась так, как надо. Аллах посмотрел моими глазами. Наверное, ему стало интересно. — И что теперь? — Чудовища не получат наше время. Но и твоё, пап, придётся вернуть, — Нагма печально вздохнула, и глаза её заблестели слезами. — Я утащила его для тебя, не подумав. Хотела… Неважно. Зато у меня был самый лучший на свете брат. — Потерпи, колбаса, скоро Алька родит тебе племянника. * * * — Народ, — спрашиваю я, — при коллапсе мира есть какой-нибудь аварийный выход? Откуда выдернуть шнур, куда выдавить стекло? — Я слышала, что нужны корректоры, — сказала Алиана. — И что они сделают? Расставят запятые? — Заберут… Как там это называлось… Око урагана, вот! Или глаз бури? Его ещё называют «фокус коллапса». Когда его забирают из мира, то коллапс сразу прекращается. — Откуда ты этого набралась? — удивляется Димка. — Книжку читала. Она детская про приключения, но там один из героев — корректор, который спас девочку, которая тот самый «глаз бури». Очень трогательно, я даже в одном месте плакала… — Люблю релевантные и достоверные источники, — ржёт Дмитрий. — Особенно фантастику для подростков. — Я беременна! Мне положено читать всякую сентиментальную чушь! — Ладно. И как должен выглядеть этот «глаз жопы»? — Не жопы, а бури. Как угодно. — Очень помогло. — Но это всегда ребёнок, и глаза у него всегда очень синие, как у людей не бывает. — О, чёрт! — вскочил я. — Нам срочно нужна Костлявая! Караван премши увидели с коптера почти сразу. Он пылит уже совсем рядом с руинами. — Все дети кланов с тобой? — хватаю её за куртку я. — Это важно! — Во-первых, отпусти мои сиськи, мелкий прем. Может быть, я и отдамся тебе однажды, но точно не на подножке грузовика. Это пошло. — Дети! — Ну да, все тут. Никто даже не помер, как ни странно. — Их глаза такие же синие? — Час назад были. Как раз был привал, раздавали жратву. — Вот вам и искомые «глаза бури». Целая куча, — объявляю я вытряхнувшейся из коптера команде. — Теперь надо как-то от них избавиться. Предупреждаю, я не Креон, бошки рубить не предлагать. — Прем, дай вштыриться, — просит Лоля. — Можешь подождать? — Могу их забрать. Но нужно штырево. — Забрать? — Ну да, тут же мир сломан. Если по этой дороге поехать, то можно с неё свернуть так, что назад не вернёшься. — А тут есть дорога? — удивляется Тоха, оглядывая пустошь. — Была, — подтверждает Костлявая. — Если приглядеться, видны следы. Просто занесло песком. — Она же глойти! Совсем дикая, необученная, но сильная, раз нас с Алькой вытащила, ― осеняет Дмитрия. — И что? — спрашиваю я. — Глойти водят караваны по дороге! Там нужна всякая артефактная хрень, но у неё и так получится, может быть? — Надо вштыриться, прем! — настаивает Лоля. — Хорошо вштыриться! — А, ладно, — я выгребаю из карманов ингаляторы, — забирай. Не передознись на радостях. — А меня спросили? — говорит Костлявая. — Эти дети на мне и со мной! — Они и останутся с тобой, — говорит Димка. — Глойти уведёт вас на Дорогу всем караваном, в этом и суть. — Я не хочу ни на какую дорогу. Это мой мир, какой бы говённый он ни был. — Костлявая, — неохотно напоминаю я, — ты мне должна.