— А что с ней решать? — удивляется Лео. — Нам нужно проверить, что девчонка в безопасности, и найти ее, — разъясняю. Ирбис кивает. — А еще нужно сделать так, чтобы Лев и Тигр никогда до нее не добрались, — говорит белоголовый. Молчим. В камере царит духота и затхлость, воздуха не хватает для дыхания, но мы не теряем надежды и продолжаем ждать чего-то, что изменит нашу судьбу. — А что потом? — тихо спрашивает Лео. Снова наступает молчание. Тишина, которая тяжело ложится на наши души. Стены камеры словно сжимают меня со всех сторон. Я не могу не думать о том, какая жизнь была у Ульяны в этом мрачном месте. Она провела здесь одна много недель, без надежды на спасение. Бедная девушка. Я помню, как она боролась за свою свободу, как она кричала и требовала отпустить её. А потом она вдруг затихла. Она как будто смирилась со своей участью и перестала сопротивляться. А потом, спустя несколько дней, я увидел её перед собой, практически на свободе. В тот момент я понял, что от меня зависит её судьба. Сбежит она от нас или останется с нами в этом болоте? Я решил отпустить её. Дал ей шанс на новую жизнь. А теперь я жалею об этом. Вдруг что-то случилось с ней? Она же там совсем одна, в лесу, холодном и опасном. Не выдерживаю. Срываюсь. — Потом мы заберем все документы, которые наши по праву рождения, и свалим отсюда навеки. 6 глава Лев Мы едем по темной дороге, окруженной сосновым лесом. Никто не говорит ни слова. Внутри автомобиля висит напряженная тишина, которую иногда нарушает мягкое шуршание шин по мокрому асфальту. Воздух внутри машины пронизан остротой холода, который пробирает до костей. Стекла покрыты инеем, и через них едва видно, как мелкий снег падает и тает на земле. Это придает поездке неопределенность и мистику, как будто мы едем в неизвестность. Мы молчим, но наши взгляды говорят больше, чем слова. Они полны сомнений и тревоги, как будто мы знаем, что нас ждет опасность. Не разговариваем, стараемся смотреть на дорогу. Мое сердце бьется в ожидании. Каждый километр, каждый поворот может привести к Ульяне. И хотя погода холодная и мрачная, наша решимость не остывает. Мы движемся вперед, упорно ища ту, которая принадлежит нам. — Сейчас не время спорить, — произношу я как можно спокойнее. Усмехаюсь про себя и слабо киваю головой. Мой взгляд устремлен на дорогу, которая покрыта снегом, и на голые деревья, которые окаймляют ее. Лес выглядит заснувшим и молчаливым, но я ощущаю его энергию. Я и сам поражаюсь своей искусственной невозмутимости. Весь трясусь от нервов и все по вине этой проклятой девчонки. Она заставила меня сойти с ума. Никогда раньше я не испытывал такого. — У нас много проблем, Тигр, и сейчас не лучшее время для разногласий внутри семьи, — продолжаю я в надежде услышать хоть что-то в ответ. Сижу за рулем и управляю этим автомобилем, а рядом со мной сидит Тигр. Он нахмурен, задумчив и полон тайн. Не могу прочесть его мысли и это дико меня бесит. — Ирбис как и все мы, напряжены, он просто вспылил, а ты бы мог… — Ты думаешь, она в порядке? — спрашивает Тигр, глаза все еще прикованы к дороге. Я останавливаюсь на полуслове, когда он резко меняет тему разговора. Он вообще не обращает внимания на то, что я говорю. Ему все равно на мои слова. — Я надеюсь, — отвечаю и слышу, что собственный голос полон беспокойства. — Она сильная. Она справится. — Я знаю, что она сильная. Но это не значит, что ей не нужна помощь, — возражает Тигр. — Знаю. Именно поэтому мы здесь, — говорю, пытаясь успокоить друга и себя. Я раздражен этим разговором. Он не приносит мне никакого удовольствия. Меня больше всего бесит, что эта девчонка удрала от меня. Она принадлежит мне и только мне. По закону и по справедливости. Она должна сейчас сидеть запертой в своей камере. Молчать и подчиняться моей воле. Но нет, она решила сорвать цепь. Хотя, что я мог ожидать от нее? Она же точь-в-точь как ее мать. Такая же ловкая и хитрая змея которую мы пригрели на своей груди. — Вернемся к Ирбису и тебе… — Ты что-то чувствуешь к ней, не так ли? — внезапно спрашивает Тигр. Не ожидал от него такого вопроса. Молчу. Обдумываю. Что я могу чувствовать к этой девушке? Ничего, кроме раздражения, я не испытываю к этой особе. — Выходи, — смотрю я вперед, не отводя взгляда. Машина замедляет ход и останавливается на обочине. Мы вылезаем из черного Хаммера, как из бронированного крепостного дома. Взгляды наши скользят по окружающей мгле, которую едва прорезает желтый свет фар. С неба падает мокрый снег, обволакивая все вокруг покровом затишья. Вытаскиваю из кармана фонарик и направляю его луч на дорогу, которая тянется перед нами. Тигр идет за мной, не отрывая глаз от леса, который окружает нас со всех сторон. Внимательно разглядываем каждый куст, каждое дерево, каждый след на снегу. Надеемся найти хоть какой-то признак, который бы подтвердил, что девушка еще здесь. Продвигаемся вперед, не спеша, но неуклонно. Каждый шорох в темноте заставляет затаивать дыхание. Понимаем, что у нас нет времени на ошибки. Холод пробирает до костей, но мы не сдаемся. Ищем ее следы, углубляясь все дальше и дальше в лесную чащу. — Мы обыскали весь этот район, — говорю устало и разочарованно. — Может быть, она ушла дальше в лес? — предполагает Тигр, но в его голосе слышна неуверенность. — Мы не можем бросить поиски. Она где-то здесь, я это чувствую, — упорно заявляю. — Согласен. Мы не можем просто уехать и оставить её здесь, — подтверждает он. Возвращаемся к машине, чтобы немного согреться и продумать наш план действий. Осознаем, что поиски могут растянуться до утра, но мы не боимся этого. Ведь эта девчонка теперь для нас как родная. Она входит в нашу семью. 7 глава Ульяна Уже целые сутки я не выхожу из комнаты. Вокруг царит глухая тишина, которая давит на мою душу. Сердце колотится в груди, словно птица в клетке. Это не просто страх, это трепет перед новой встречей. Она приехала после долгих лет разлуки. Моя мать. Эта женщина, которая отыскала меня среди миллионов людей. Спасла меня. Едва я успела сесть к ней в машину, как потеряла сознание. Сон нахлынул на меня, как волна. Я была на грани истощения. Когда открыла глаза, то увидела незнакомую комнату. Она уютная и просторная, но я не чувствую себя здесь как дома. Анна вошла к мне с улыбкой. Эта женщина, которая забрала меня из ада, принесла мне поднос с аппетитной едой. Она сказала, что Лиза скоро приедет, чтобы увидеться со мной. Но я не могу ничего сказать в ответ. Я слишком смущена и растеряна. Она не настаивает на разговоре и тихо выходит, оставив меня одну. Когда я вижу этот поднос, у меня всплывают воспоминания о той еде, которую мне подавали они. Они, кто похитил меня и лишил свободы. И самое главное, что-то мне подсказывает, что сейчас я не свободна и не чувствую себя таковой. Медленно поднимаюсь с кровати и тяжело тащу свои ватные ноги к окну. Слабые руки едва справляются с задачей отодвинуть шторы. Останавливаюсь и замираю от удивления. Перед моими глазами расстилается зимний лес. Сосны стоят густо и торжественно, украшенные белым снегом. Солнце играет на их иголках, создавая мерцающие бриллианты. Чувствую, как дыхание леса наполняет меня свежестью и жизнью. Я вновь оказалась в заточении. Это уже стало обыденностью в моей жизни. Возможно, ожидалось, что меня будут мучить мысли о моей биологической матери, но их нет. Эта женщина, которая дала мне жизнь, не вызывает во мне никаких чувств. Мое равнодушие к ней огромно и безразлично. Все мои мысли, все мои чувства теперь принадлежат тем, кто меня похитил. Их присутствие в моей жизни было настолько потрясающим, что я до сих пор не могу отойти от шока. Я сумела сбежать от своих похитителей, но в моем сердце все еще осталось что-то от них. Это не просто воспоминание или страх, это что-то глубже, что-то, что поселилось в самой глубине моего сердца. Это как будто новая жизнь зародилась внутри меня, жизнь, которая была порождена теми страшными событиями. Эта новая жизнь теперь сидит в моем сердце, напоминая о том, что произошло. И хотя я сбежала от своих похитителей, часть меня все еще с ними. Это чувство не исчезает, оно остается со мной. Как же ярко запечатлелись в моей памяти их лица, их голоса, их прикосновения. Они были жестоки со мной, не щадили меня, не ценили меня. Но иногда они дарили мне нежность, ласку, тепло. Они говорили так сладко, так горько. Я знаю, что это было ложью, что это была игра, что это было больно. Знаю, что не должна о них думать, не должна переживать о них, не должна скучать по ним. Это все неправильно, это все глупо, это все бесполезно. Но я не могу отрицать очевидное - они были частью моей жизни, они оставили след в моем сердце, они изменили меня навсегда. Это нелюбовь, это совсем другое чувство. Это то, что заставляет меня дрожать от страха, когда я слышу их шаги. Это то, что наполняет меня облегчением, когда они уходит и оставляют меня в покое. Это то, что тянет меня к ним, когда они смотрит на меня своими глазами. Это то, что не дает мне мысленно уйти от них, хотя я знаю, что они делает мне больно. Это нелюбовь, это что-то другое. Это яд, который течет по моим венам.