– Согласна. Они медленно шли по улице, то и дело поглядывая вверх. Дождь кончился, небо прояснилось, и в нём сияли звёзды. После довольно продолжительного молчания мисс Палмер сказала: – Пожалуй, я знаю, где нужно искать Джеффри. – А мне не хватает одной мелочи… – Фандорин помог даме перешагнуть через лужу. – Если б вы мне только сказали… Не наступите, здесь гуляла собака. – Благодарю вас. Так что вам сказать? – Там есть медведь? – Да, и пребольшой. – Она расстроено всплеснула руками. – Ну вот, а я хотела вас удивить. Что ж, едем? – Прямо т-туда? Как бы нас с вами не арестовали за самовольство. Думаю, лучше сообщить в полицию. – Я и предлагаю ехать в брислингтонский полицейский участок, к дежурному инспектору. – Стало быть, это в Брислингтоне? Так назывался городок, расположенный на дороге между Батом и Бристолем. Впереди показалось здание железнодорожной станции, ярко освещённое электрическими огнями. – Зачем же нам ехать к инспектору? – удивился Фандорин. – Время позднее, вы устали. Можно просто протелефонировать с вокзала. – Ах, как же я глупа! Всё время забываю о завоеваниях прогресса. Вы покажете мне, как говорить в трубку? Объясняться с оператором пришлось Эрасту Петровичу – мисс Палмер не решилась обратиться к незнакомой барышне с фамильярным «Хелло, Центральная?». Зато инструкции, которые она дала дежурному инспектору, были исчерпывающе ясными и точными: – …Как, вы не знаете фамильного склепа лордов Беркли? Ах, вы сюда переведены недавно. Это очень просто, молодой человек. Входите на кладбище через главные ворота, идёте до стелы, поворачиваете направо и в конце аллеи видите мавзолей. Перепутать невозможно – там на крыше большое изваяние медведя в графской короне. Едва вернулись домой, едва мисс Палмер развязала ленты шляпки, а Фандорин повесил на крючок кепи, как постучал дворецкий. – Нашли! Нашли! – возбуждённо сообщил он. – Звонил брислингтонский инспектор! Милорд жив и здоров. Его обнаружили в фамильном склепе – он там мирно спал, а для тепла накрылся венками с соседней могилы. Везут сюда! – А инспектор сказал, что это я ему про-теле-фони-ровала? – с удовольствием выговорила мисс Палмер красивое слово. – Да. Но, боюсь, награды вы не получите. Портфель-то на месте, милорд использовал его в качестве подушки, но ожерелья внутри нет. – И завещание тоже пропало? – спросила она. – Нет, документ на месте. Пропало только колье. Думаю, семья предпочла бы, чтобы случилось наоборот, – позволил себе пошутить мистер Парслей, пребывавший в приподнятом настроении. – Но каков молодец его сиятельство! Целые сутки без еды, без питья, на голых камнях, а хоть бы что. Удивительно крепкий организм! Сцену возвращения блудного отца они наблюдали из окна втроём – слугам было строго-настрого запрещено выходить во двор, когда привезут старого графа. Всё аристократическое семейство было в сборе. Вывели даже детей, хотя время было заполночь. Наследник титула лорд Дэниэл, ломая руки, расхаживал взад и вперёд. Преподобный Мэтью Линн, смежив веки, молился. Достопочтенный Тобиас Линн, покашливая, курил сигару. Жены старшего и среднего братьев шушукались с детьми – кажется, давали им какие-то наставления. Всё это сопровождалось тревожным воем, доносившимся из сада, – это нервничал леопард Скалпер, которому не нравился ночной переполох. Наконец в ворота въехала коляска. Инспектор и констебль бережно спустили на землю лорда Беркли, укутанного в полицейский плащ с пелериной. Старший сын бросился к отцу с пледом, средний подкатил кресло, младший же, коротко поблагодарив служителей закона, поспешил выставить их за ворота. Лишние свидетели семейству были явно ни к чему. – Какое счастье, что вы живы, батюшка! – восклицал лорд Дэниэл. Преподобный хлопотал над креслом – взбивал подушку, двигал какие-то рычажки: – Садитесь, папенька! Вот ваше любимое креслице, вам в нём будет очень удобно! Лорд Беркли с подозрением озирался вокруг. В кресло садиться не пожелал, даже попробовал попятиться назад к воротам – его удержали за плечи. – Я велела приготовить вам главную спальню, – ворковала леди Линн. – В ней гораздо просторней и светлее, чем в вашей комнате. Ах, милый отец, как славно вы там отдохнёте! Пойдёмте в дом. Смотрите, как все тут вам рады! Ну, не упрямьтесь. – А Молли там? – прошамкал его сиятельство. Все переглянулись, очевидно, не зная, что на это сказать. – Я знаю, Молли ждёт меня в раю. А меня привезли в чистилище, – пожаловался больной, с отвращением оглядывая родственников, мрачные стены Беркли-хауса и тёмный двор. – Это нечестно. Чистилище есть только у католиков, я же принадлежу к англиканской церкви. Произошла ошибка. Везите меня обратно на кладбище! Беднягу все пытались усадить в кресло, а он изо всех сил сопротивлялся. Тогда леди Линн подала знак жене священника, и та подпихнула вперёд детей. Они бросились к деду, стали его обнимать: – Драгоценный дедушка! – Милый дедушка! – Мы так волновались! – Мы так соскучились! Граф втянул голову в плечи и заткнул уши. Инициативу перехватил лорд Дэниэл. Велев детям умолкнуть и отойти в сторону, наследник взял отца за плечи, как следует тряхнул и крикнул: – Ради всего святого! Скажите, где «Млечный Путь»? Решительная мера, кажется, подействовала. Лорд Беркли посмотрел на своего первенца. Даже ответил, вполне связно: – Разве ты не знаешь? Вон же он. И показал на небо, где, в самом деле, светился Млечный Путь. Лорд Дэниэл издал звук, похожий на рычание, и его оттеснил средний из братьев. – Нехорошо издеваться над теми, кто вас любит, – мягко укорил родителя преподобный. – Вы хотите попасть в рай? Граф уточнил: – К Молли? – и кивнул. – Я помогу вам. Знаете, что это? – Мэтью Линн достал карманный молитвенник. – Святой Псалтырь. Если вы положите на него руку и будете говорить правду, одну только правду и ничего кроме правды, место в раю вам обеспечено. Понимаете? Его сиятельство нетерпеливо дёрнул плечом: – Чего тут не понять? И шлёпнул ладонью по книге. Во дворе сделалось очень тихо. – Скажите, кто вынул вот из этого портфеля колье? Ну, такие блестящие камешки на нитке? – Голос священника пресёкся от волнения. – Кто-нибудь подходил к вам? Заговаривал? Постарайтесь вспомнить. Это обеспечит вам чудесное местечко в раю. Лорд Беркли долго разглядывал сына, наморщив лоб. – Сейчас вспомнит! – прошептал мистер Парслей, стиснув Фандорину локоть. – Ну же, старина! Ну! Вздохнув, его сиятельство участливо сказал преподобному: – Говорил ли вам кто-нибудь, сэр, что у вас чрезвычайно неприятное лицо? Неискреннее, лживое и злое. На вашем месте я бы отрастил бороду – будет не так заметно. – Чёрт! Проклятье! – плюнул достопочтенный Тобиас Линн и свирепо швырнул сигару – от брусчатки брызнул каскад искр. – Пустая трата времени! – К-капитан прав. Старик ничего не скажет, – заметил Эраст Петрович. – Потому что не знает, где колье, – добавила мисс Палмер. Дворецкий посмотрел на них обоих. – Вы хотите сказать, что ожерелье вытащили из портфеля, пока его сиятельство спал в склепе? – Мы хотим сказать, что ожерелья в портфеле не было. – Мисс Палмер отошла от окна. – Нет сил смотреть, как они терзают бедняжку Джеффри. Скажите-ка лучше, мистер Парслей, а что, уволенный лакей Джим уже освободил сторожку?